складывались из сушеных ежей -- много их  водилось в те незапамятные времена
в бескрайних степях. Когда ежи стали кончаться, их подобия начали лепить  из
глины. Постепенно фигура ежа упростилась до куба. Ну и так далее...
     Похожим  способом  громоздятся  в книге  лингвогеографические  глыбищи.
Москва,  естественно,  объявляется "кипчакским"  словом  (с.  304-305).  Это
"моско"  -- искаженное  и обозначающее  "беременная медведица".  Убедительно
необыкновенно. Особенно с  довеском  "су" ("вода" по-тюркски). Дальше  Мурад
Аджи  начинает извиваться весьма  гибко.  Сначала объявляет,  что славянской
версии имени столицы России  нет  (и,  конечно, врет: известнейший москвовед
И.Е.     Забелин,    например,     был     сторонником    выведения    имени
Москва-Москов-Мостков  от слова  "мостки"[Note12 -  Забелин  И.  Е.  История
города Москвы. М., 1990.  с.  87.]), затем, что  "ни одна славянская река не
имеет  в имени слова  "река"  (и  тут  врет:  так и говорят до  сих  пор  --
Москва-река, в том  числе  сам  Аджи на  с. 47, Урал-река,  "плыла, качалась
лодочка по Яузе-реке" и т.д.)... Но все равно  его вариант "моско-су" ("вода
беременной  медведицы") звучит  почти  похабно.  Также неубедителен  вариант
названия Яуза -- "площадка", "ровное место" (с. 306).  Снова  есть и русский
вариант (другое дело, насколько он верен). Этот вариант стал даже  загадкой:
"Какая река  сама говорит о  своей  ширине?" (Я -- узкая). Тем более странно
название "площадка" звучит применительно  к другим  Яузам,  а  реки с такими
названиями  текут  по  дремучим  лесам к  северо-западу  от  Москвы[Note13 -
Забелин И. Е. История города Москвы. М., 1990. с. 19.]. Еще один бестолковый
перевод -- имя реки Оки. Это у Аджи --  "река с течением"! Как  будто бывают
реки без течения. Умри, Денис, лучше не напишешь! Сколько же гадостей делает
горе-защитник реально существовавшим  половцам,  выставляя их  язык  в таком
свете. Ведь достаточно  вспомнить  "степь степняков"  и  начинаешь понимать,
почему  выпускают  серию  книг  под  названием: "Книги  для  тугодумов.  Для
тугодумов". А тут  еще приходит  скопом: "Взгляните на географическую карту,
едва ли  не все  названия  Черноземной  России  тюркского корня"  (с.  343).
Значит, и Воронеж, и Белгород, и какие-нибудь Прохоровка, Колодезь, Телячье,
Царев Борисов... Вот заигрался!
     А  каково  читать  моим  коллегам  из  Казани "эта унизительная  кличка
"татары"  (с.  316)? И  об этом пишет  человек, заявляющий, что он  знаком с
тюркскими руническими надписями, с китайскими описаниями соседних племен! Да
ведь оттуда, от китайцев, из восьмого века, идет название  "татары"[Note14 -
Соседи  называли  их "татарами"  //  Родина,  1997, No  3-4. с. 40.],  и  не
"кличка" это, а название сложившегося народа.
     Саксонцы и баварцы,  оказывается, "в XVI веке  еще говорили на тюркском
языке, потому что это  их родной язык", унаследованный от саксинов и  аваров
(с. 345).  А  на  самом  деле баварцы  --  от  германского  племени баваров,
саксонцы --  от германских племен саксов, от которых осталось "англо-саксы".
Другое дело, например, что столица этой самой  Саксонии  Дрезден,  возможно,
носит  славянское имя -- от жившего здесь племени дреджан[Note5 - Иордан. "О
происхождении  и  деянии  гетов"  /  Свод  древнейших письменных  известий о
славянах. T. I. М., 1994. с. 106-107 и 127.]. Но такого Аджи предпочитает не
знать.
     И  почти  в  самом  финале  звучит:  "Тюркские  названия,  как правило,
развернутые и очень точные -- "Ясная Поляна", "Бежин луг" (с. 344). Конечно,
никаких объяснений при этом не дается,  ибо через три с лишним сотни страниц
промывания  читательских  мозгов  любой и  сам себе объяснит; "ясная" --  от
"яса", то  есть  "закон, постановление"; "поляна" -- понятное дело, полслова
от "половцев", дальше кипчакское  местоимение "я" и кипчакский предлог "на".
То есть "место,  на которое должен был приходить каждый половец для принятия
важнейших законоположений". Но и тут давайте уж доиграем до конца. Раз метод
Мурада Аджи так прост, не объявить ли нам его  имя-фамилию исконно русскими?
Смотрите, как все просто: Мурад =  Мура+Ад. Аджи = Ад+Жив. Стало быть, уже в
имени автора заложено послание  предков к читателю  разбираемой  книги: МУРА
АДСКАЯ, АД ЖИВ! И да простят меня знакомые и незнакомые носители имени Мурад
и  фамилии  Аджи -- такая расшифровка обретает  смысл, если имеют хоть какой
смысл   "полынные"  трактовки   десятков   беззащитных  слов   и   топонимов
современного русского языка.


КРЕСТНЫЕ МУКИ И СТРАСТИ

     И вот потянуло запахом серы... Это  наш дорогой  кандидат экономических
наук,  знаток  промышленных  комплексов  БАМа  и Сибири  вступает  в область
религиоведения. В  руках  его -- крестик, который, как он  свято  божился на
страницах газет, европейцам "принес Атилла". Крестик такой маленький, что на
ладошке ему не тесно.
     -- Что это у вас в руках, дорогой Мурад?
     Ответ потрясает:
     -- Это Георгиевский крест, один из кипчакских орденов, известных  еще с
алтайских времен -- их находили в курганах... (с. 184-185, 216).
     Ну-ка,  посмотрим  поближе... Голубчик,  да ведь железяка,  похожая  на
крест, -- это всего-навсего деталь конской узды! Такие действительно находят
в  тех курганах  кочевников, где коня  в упряжи  хоронили рядом с  хозяином.
Такие  встречаются  и  в  позднеримских  древностях.  "Георгиевский  крест",
оказывается, украшал и фиксировал перекрестие  ремешков  конской узды -- это
хорошо заметно и  на римских конных статуях. Поэтому  и находят "крестики" у
конского  черепа. Все это  не представляет никакой тайны и  давно обобщено и
описано археологами[Note16 - Степи Евразии  в эпоху средневековья. М., 1981.
с.14-15, 98 и  106  (рис.3, NoNo 18-20).].  А  наш Мурад Аджи обожествляет и
даже выносит  на  обложку  именно такого рода крестик (VI века  от Рождества
Христова!)  да еще подписывает "рунами": Тенгри. Очень образная иллюстрация:
бляшка  от узды  из могильника,  руны с камня  из другой эпохи,  а вместе --
"смешение стилей XX века", попытка одурачить читателя уже на обложке.
     Вот также и со всеми построениями в области религии: Мурад божится, что
"крестик", "святыня", ан  смотришь -- опять: то ли от упряжи кусочек,  то ли
от конского хвоста, то ли вообще такая ерундовина, что и назвать стыдно.
     Вообще,  привести  в порядок и хоть как-то прокомментировать построения
Аджи   по   поводу   истории   христианства   очень   трудно  ввиду   полной
неосведомленности  в  этой  области  автора  "книги-полыни".  Он путает  век
вторжения  Атиллы (400-е  годы,  то есть  V) с IV  веком, когда христианство
стало официальной религией Римской  империи, и утверждает, что  до вторжения
Атиллы  настоящего  христианства и даже настоящего креста в Европе  не было.
Крест был (на  чем Христа-то распяли?), а  по поводу его формы действительно
споров  много,  однако  все  аджиевские  построения  перевешивают  маленькие
римские монетки IV века, времен императора Валентиниана -- на них  как раз и
изображен  крест. Это уж  не говоря о том, что четырехконечный  крест вообще