течение всего наступавшего нового года.
     Дворец на Лохиаде совершенно изменил свой вид.
     На  месте  веселого  домика  привратника  стоял теперь высокий шатер из
великолепной  пурпурной  материи,  в  котором  помещался отряд императорских
телохранителей. Против него находился другой шатер - для ликторов и гонцов.
     Конюшни   были   наполнены  лошадьми.  Конь  Адриана,  кровный  жеребец
Борисфен,  отдыхавший  уже  слишком  долго,  нетерпеливо  бил копытами в пол
особого  стойла,  возле  которого  в наскоро устроенных загородках и конурах
помещались гончие собаки императора.
     На  обширном  пространстве  двора  были  расположены лагерем солдаты. У
стен  сидели  на  корточках  мужчины  и женщины - греки, египтяне, евреи - с
челобитными   к   императору.   Колесницы  въезжали  и  выезжали;  паланкины
вносились  и  выносились,  камерарии и другие придворные чины спешили туда и
сюда.   Передние   были  наполнены  людьми  из  избранных  кругов  именитого
гражданства,  надеявшимися получить аудиенцию у императора. В каждой комнате
рабы  предлагали  дожидавшимся  прохладительные  напитки  или праздно стояли
вокруг;  должностные  лица  со  свитками  под  мышкой  входили во внутренние
комнаты   или   выходили   из   дворца  для  выполнения  распоряжений  своих
начальников.
     Зала  муз превратилась в роскошную парадную палату. Папий, находившийся
теперь  по поручению императора на пути в Италию, восстановил разбитое плечо
Урании.  Между  статуями стояли мягкие диваны и стулья, а под балдахином, на
заднем  плане  этой  обширной  залы, возвышался трон, на котором обыкновенно
сидел  Адриан,  когда давал аудиенции. В таких случаях он всегда был облачен
в  багряницу;  в  рабочей  же  комнате он снимал свою пурпурную мантию и был
одет так же просто, как архитектор Клавдий Венатор.
     В   квартире   умершего   Керавна  жил  теперь  бездетный  и  неженатый
египтянин,  суровый и предусмотрительный человек, оказавший префекту Титиану
ценные услуги в качестве домоправителя.
     Жилая   комната   изгнанной  семьи  имела  пустынный  и  неуютный  вид.
Мозаичная  картина, бывшая причиной смерти Керавна, находилась уже на пути в
Рим,  и  новый  управитель  не  счел  нужным  заполнить  или прикрыть пустое
пыльное   место,   образовавшееся  в  каменном  полу  после  удаления  этого
художественного произведения.
     В  заброшенном  жилище  умершего  смотрителя  не  слышно было ни одного
веселого  звука,  кроме  щебетания  птиц, которые каждое утро и каждый вечер
все  еще  собирались  на  помосте,  так как прежде Арсиноя и дети никогда не
забывали усыпать его перила крошками хлеба после всякой трапезы.
     Все  веселое  и  привлекательное  в  старом  дворце  исчезло из него со
времени  посещения  его  Сабиной,  и  даже  Адриан  казался теперь совсем не
таким, каким был несколько дней тому назад.
     Истинно   недоступным  императором  казался  он,  когда  являлся  перед
подданными.  Когда  же  он  находился  в своей жилой комнате с приближенными
лицами, то был суров, мрачен и большею частью неразговорчив.
     Оракул,   планеты   и   другие  предзнаменования  предсказывали  ему  с
неутомимой ясностью тяжкое бедствие в наступавшем году.
     Даже  те  немногие  беззаботные  дни,  которые  удалось  ему прожить на
Лохиаде,  окончились неприятными сценами. Его супруга - черствость которой в
Александрии,  где  все носило более подвижные и привлекательные формы, чем в
Риме,  выступала  во  всей  своей непривлекательности - смело потребовала от
него, чтобы он не откладывал больше усыновления претора.
     Он был недоволен и озабочен.
     Заглядывая  в  свою  душу,  он видел там зиявшую безграничную сердечную
пустоту,  а  при  каждом  взгляде  в  предстоящие  дни своей жизни перед ним
выступал  целый  ряд  ничтожных мелочей, которые неизбежно явятся помехой на
пути его никогда не ослабевавшей потребности в труде.
     Даже  не затронутая ни горестью, ни радостью существования растительная
жизнь  его  прекрасного любимца Антиноя, которая прежде обыкновенно радовала
и  успокаивала  его,  теперь  испытала  перемену. Юноша часто казался теперь
смущенным, встревоженным, растерянным.
     По-видимому,  на него действовали какие-то посторонние влияния, так как
ему  уже  недостаточно было ходить неотступно, подобно тени, за императором.
Нет,  он  стремился к свободе, несколько раз тайком уходил в город и, должно
быть, искал там удовольствий своего возраста, которых избегал прежде.
     Даже  с  веселым  услужливым рабом Адриана произошла какая-то перемена.
Только  собака оставалась такой же, какой была в своей послушной верности. А
сам  он?  Он  был  таким  же, как и десять лет тому назад... то есть менялся
каждый день и каждый час.


V

     Император  вернулся  из  города во дворец за несколько минут перед тем,
как  туда  вошел  претор. Вера провели через приемную во внутренние покои, и
ему  недолго  пришлось  здесь  ждать,  так как Адриан пожелал говорить с ним
тотчас же.
     Он  застал  императора в таком дурном настроении, что ему нечего было и
думать пригласить его на свой праздник.
     Адриан  беспокойно  ходил  по  своему кабинету взад и вперед, между тем
как  Вер  отвечал  на  его  вопросы  о последних заседаниях римского сената.
Несколько раз он прерывал свое хождение и заглядывал в соседнюю комнату.
     Претор  только  что  окончил свой доклад, как Аргус радостно завизжал и
вслед за тем в комнату вошел Антиной.
     Вер  тотчас  же  отошел назад, к широкому окну, и сделал вид, как будто
он смотрит на гавань.
     - Где  ты  был?  -  спросил  император  любимца, не обращая внимания на
присутствие претора.
     - Немного прошелся по городу, - отвечал вифинец.
     - Ты  знаешь,  что  мне  неприятно твое отсутствие, когда я возвращаюсь
домой.
     - Я думал, что ты вернешься позднее.
     - Впредь  устраивай  так,  чтобы  я заставал тебя в какое бы время я ни
пожелал. Не правда ли, тебе неприятно видеть меня недовольным?
     - Да,  государь,  -  отвечал  юноша, подняв при этом руки и с умоляющим
видом глядя на своего повелителя.
     - Ну,  так оставим это. Но теперь перейдем к другому. Каким образом эта
скляночка попала в руки продавца художественных произведений Хирама?
     При  этом  вопросе император взял со стола маленький флакончик, который
юноша подарил Арсиное, а она продала финикиянину, и показал его любимцу.
     Антиной побледнел и в сильном смущении пробормотал: