- Это непостижимо, я не могу припомнить...
     - Так  я  помогу  твоей  памяти,  - прервал его император решительно. -
Финикиянин  мне  кажется  более  честным  человеком, чем мошенник Габиний. В
коллекции  Хирама,  у  которого  я  сейчас  был,  я нашел эту драгоценность,
которую  подарила мне Плотина - слышишь, мальчик? - супруга Траяна, Плотина,
незабвенный  друг  моего  сердца,  много лет назад. Она принадлежала к числу
самых  дорогих  для  меня вещей, и, однако же, она не показалась мне слишком
дорогой для того, чтобы подарить ее тебе в день твоего рождения.
     - О  господин,  милый  господин  мой! - тихо воскликнул Антиной и снова
поднял руки и глаза с умоляющим видом.
     - Итак,  я  спрашиваю тебя, - продолжал Адриан строго, не позволяя себе
смягчиться  от  умоляющего  взгляда  своего любимца, - я спрашиваю тебя: как
мог   этот   сосуд   сделаться   собственностью  дочери  жалкого  дворцового
смотрителя Керавна, у которой, как утверждает Хирам, он купил его?
     Антиной  напрасно  искал  слов для ответа, но Адриан помог ему, спросив
его с прежним раздражением:
     - Не украла ли его у тебя эта девка? Говори правду!
     - Нет,  нет,  -  отвечал  Антиной быстро и решительно. - Конечно нет. Я
могу  припомнить... Да... подожди только; вот как было дело. Ты ведь знаешь,
что  я держал в этом флаконе хороший бальзам; и когда собака сбросила Селену
-  так  называется дочь смотрителя - с лестницы и она, израненная, лежала на
полу, я принес флакончик и отдал ей бальзам.
     - Вместе  с  флакончиком?  -  спросил  император  и мрачно посмотрел на
Антиноя.
     - Да, у меня не было другого.
     - И она удержала его у себя и тотчас же продала?
     - Ты ведь знаешь, ее отец...
     - Шайка  мошенников,  - заскрежетал Адриан. - Ты знаешь, куда пошла эта
девка?
     - Ах, государь! - вскричал Антиной, дрожа от страха.
     - Я  распоряжусь,  чтобы  ликторы  схватили  ее,  - сказал разгневанный
властитель.
     - Нет,  -  вскричал  юноша  решительно,  -  нет,  этого ты, конечно, не
должен делать!
     - Не должен? Это мы увидим.
     - Нет,  разумеется,  нет,  так  как,  чтобы  ты  знал это, Селена, дочь
Керавна... она...
     - Ну?
     - Она с отчаяния бросилась в воду... да, в воду, ночью, в море.
     - А!  -  воскликнул  Адриан  более  мягким  тоном.  -  Это, разумеется,
изменяет  дело.  Посылать  ликторов  гоняться  за  тенью  напрасно,  и девка
потерпела  самое  строгое  из  всех наказаний. Но ты? Что я должен сказать о
твоем  поступке?  Ты  знал  ценность этого сокровища, знал, как высоко ценил
его я, и отдал его в такие руки!
     - Да  ведь  в  нем  было  лекарство, - пробормотал юноша. - И как мог я
думать...
     Император прервал любимца и, ударив себя по лбу, сказал:
     - Да,  думать;  мы,  к  сожалению,  уже  давно знаем, что думанье не по
твоей  части! Этот флакончик стоил мне изрядной суммы, но так как он однажды
принадлежал  тебе,  то  я отдаю его тебе снова; но только я требую, чтобы на
будущее  время  ты дорожил им больше. Я скоро спрошу о нем! Ради всех богов,
мальчик,  что  с  тобою?  Неужели  я  так  страшен, что одного вопроса моего
достаточно,  чтобы  сразу  кровь  отлила  от твоего лица? Право, если бы эта
вещь  досталась  мне  не  от  Плотины, то я оставил бы ее у финикиянина и не
поднимал бы из-за этого случая большого шума.
     Антиной  кинулся  к  императору,  чтобы  поцеловать  ему руки, но тот с
отеческой лаской прижал свои губы к его лбу и сказал:
     - Глупый!  Если  ты  желаешь,  чтобы я был доволен тобой, то будь опять
таким,  каким  ты  был  до  нашего прибытия в Александрию! Предоставь другим
огорчать меня; боги создали тебя для того, чтобы меня радовать.
     При  последних  словах  Адриана  в  комнату  вошел один из придворных и
доложил, что выборные от египетских жрецов пришли поклониться ему.
     Император  тотчас  же велел облечь себя в багряницу и отправился в залу
муз.  Там,  окруженный  своими  придворными,  он принял пророков и жрецов из
разных  храмов  Нильской  долины,  позволил  им  поклониться  ему  как  сыну
бога-солнца  и  уверил  их в своем благоволении к охраняемой ими религии. Он
выразил  свое согласие на их просьбу почтить и осчастливить своим посещением
храмы  богов,  которым  они  служат;  вопрос  же  о  месте,  где должен быть
воспитан недавно найденный Апис     ______________
     собой  бога-солнца.  После  смерти  каждого  предыдущего быка жрецы по всему
Египту разыскивали следующего.

     Эта аудиенция продолжалась несколько часов кряду.
     Вер  уклонился от обязанности присутствовать при ней вместе с префектом
Титианом   и   другими   сановниками   и  оставался  у  окна,  безмолвный  и
неподвижный. Он оживился снова лишь тогда, когда Адриан вышел из комнаты.
     Претор  был  теперь  совершенно  один,  так как Антиной ушел в соседнюю
комнату.
     Юноша  заметил,  что Вер остался, но старался избегать его, так как его
отталкивал  характер этого задорного насмешника. Сверх того, перенесенный им
страх,  а  также  сознание,  что он провинился во лжи и нагло обманул своего
милостивого  господина, потрясли и лишили равновесия его душу, до сих пор не
запятнанную ни одним нечестным поступком.
     Ему  хотелось  остаться  наедине.  Ему  было  бы  теперь  очень  тяжело
говорить  о каких-нибудь обыкновенных вещах или притворяться приветливым. Он
сидел  в  своей  комнатке,  примыкавшей к покоям императора, у стола, закрыв
руками влажное от слез лицо.
     Вер  последовал  за  ним  не  тотчас, так как понимал, что происходит с
юношей, и знал, что теперь Антиной уже не может ускользнуть от него.
     Несколько  минут  в  большом покое и в маленькой комнате все было тихо.
Затем  претор  услыхал, что дверь, которая вела в коридор, быстро отворилась
и раздалось восклицание вифинца:
     - Наконец-то, Мастор! Видел ты Селену?
     Большими  шагами  тихо  и  осторожно  Вер  приблизился к двери соседней
комнатки  и стал прислушиваться к ответу раба, из которого, впрочем, и менее
острый слух, чем был у претора, не упустил бы ни одного слова.
     - Как  мог я видеть ее? - возразил Мастор с досадой. - Ведь она все еще
больна  и  лежит  в  постели.  Твой  букет я отдал горбатой девушке, которая