Ни один парус, ни одна галера не нарушают уединенности этого замкнутого
мира. Утес  накаляется, и остров всплывает из глубины  вод багровым  молодым
месяцем. Там,  где внутренний край  серпа  врезается  в  море, его окаймляет
белая мраморная оторочка. Словно клешни омара, охватывают  с  боков оба мола
торговую  гавань с галерами. На  разделяющей их дамбе видна красная раковина
со статуей богини Моря, воздевшей руки.
     Сверкают в белом блеске дома и улицы Лакертозы, смотрящиеся как ярусы в
полукружии театра  под открытым небом.  Камень, из которого  построен город,
сверкает  и  слепит   белизной,  чернеют   только  выжженные   круги   перед
жертвенниками.
     В  этот час  из дверей  выходят  женщины  и приносят ежедневную  жертву
уходящему  солнцу.   Они  поднимают   глаза   к   святилищу   бога   Солнца,
возвышающемуся  посреди лагуны  над морем.  В  его  сторону  обращены  и все
жертвенники в городе.
     Святилище,  похожее  на  дворец, выполнено  из  порфира,  что  есть  на
острове. Галереи,  пересекаясь  восемь раз, ведут к венчающей  его площадке.
Про этот верхний ярус  известно, что там находится золотое ложе бога Солнца,
символ  которого, обелиск, издалека  виден  кораблям; его вознесшаяся высоко
над верхней площадкой пирамидальная верхушка горит по ночам ярким светом.
     Две крытые колоннады ведут к  двум  языческим  храмам, посвященным богу
Солнца. В самый главный праздник  позади жертвенников богу Солнца показывают
юношей и девушек, которых он выбирает для себя. Под белыми парусами уплывают
они во дворец и никогда больше не возвращаются оттуда.
     Пока женщины готовятся к жертвоприношению, тень от обелиска скользит по
молам,  по  гавани  с галерами и приближается к средней  дамбе, пересекающей
морской пролив, на  зеркальной глади которого в дни празднеств разыгрываются
красочные  морские  сражения  и  проплывают  пышные  эскадры, которые  потом
сжигают.
     В тот час, когда тень накрывает статую богини Моря, с галерей языческих
храмов звучит  рог бога  морей и  начинает  куриться  дымок  жертвенников. И
каждый раз тогда мне на мой одинокий пост передается легкое дрожание, словно
вибрирует весь голубой шар в торжественный миг зачатия.
     Орелли, говоривший слегка  поучительно  и выспренне, вновь обратился  к
своему собеседнику:
     -  Пока  я  пребываю  в  Академии  в   наставниках,  я  буду  постоянно
придерживаться  мнения, что любые частные наблюдения  и  исследования должны
увенчиваться такими  высшими моментами,  суммирующими их, словно  полученный
результат. Каждая наука отталкивается от  целого и должна в  итоге обогащать
это целое.
     Тот слушал его вполслуха, словно хорошо знакомую мелодию.
     -  Конрад, ты  так  и остался тем сумасбродом, каким я знал тебя еще по
"Боруссии"(1). Тогда это  была история греческой культуры, и ты не можешь не
помнить, как часто и как безуспешно я  пытался  доказать  тебе,  насколько -
---------------------------------------
     (1)  "Боруссия"  (Пруссия)  - студенческая корпорация  в Германии  30-х
годов.
     важнее  для нас  Египет и вообще  народы древнего  Востока  и что исход
битвы при Саламине был трагедией, от которой мы не оправились и по сей день.
Древние римляне  подлатали кое-что,  но далеко не  самым лучшим  образом. От
Эллады ведет свое начало и переоценка независимого научного эксперимента, то
есть  умственной деятельности  по  собственному  разумению,  что  непременно
выливается в  анархию.  Подобная  роскошь  при  тех громадных пространствах,
которые  мы должны контролировать,  обходится  нам  все дороже и дороже.  Мы
хотим получать  от вас не просто какие-либо результаты  - мы хотим  получить
такие результаты, какие можно пустить в дело.
     - И когда  их  можно  будет пустить в дело? Естественно, только  тогда,
когда они совпадут с теми предварительными расчетами, которые вы вынашиваете
в  вашем  Центральном  ведомстве.  Вы хотите  манипулировать  знаниями,  как
мозаикой, складываемой из кусочков ad hoc -  по заранее составленной  схеме.
Когда   вам   для   теории   доисторических  эпох   требуются   вещественные
доказательства, тогда  вы  снаряжаете  археологические экспедиции,  которые,
произведя раскопки, находят в далеких пустынях и пещерах ледникового периода
то, что вам нужно, - missing link(1),  вытаскивают его  на свет Божий из-под
векового наносного хлама сланцевых карьеров.  Теперь этот  дурной стиль  уже
перекочевывает  из естественных наук  в гуманитарные. А  тому,  кто  находит
нечто нежелательное,  грозит инквизиция. Что, собственно, дает вам  смелости
требовать от ученого то, что для него неприемлемо?
     - ---------------------------------------
     (1) Недостающее звено (англ.).
     -  И это  спрашиваешь ты, -  услышал Луций возражение  человека в серой
форме, -  ты, который никогда  не идет на компромисс? Да мы, может, всего-то
только и  хотим  слегка  попридержать раскручивающуюся пружину,  осуществляя
контроль, как и подобает авгурам.
     Он выключил аэроионизатор и нагнулся к другу:
     - Однако же, говоря серьезно,  Конрад, и  между нами,  ты слишком умен,
чтобы  не  понимать,  что,  подобная  твоей,  академическая  трактовка  этой
сказочно прекрасной Лакертозы не что  иное,  как  явная помеха на нашем пути
или  даже завуалированное  нападение на проложенный нами  курс.  Нет,  мы не
допустим  возрождения старых богов. - Его голос стал  резким и сухим; в  нем
отразился  старый спор института с академиками: у  одних - воля, у  других -
мировоззрение.  - Тот, за кем  сила,  живет настоящим  и формирует  из  него
будущее и прошлое. Вы же придерживаетесь обратной точки зрения.
     Казалось,  он  почувствовал, что  повел  себя слишком  резко,  и  опять
включил аэроионизатор, чтобы разрядить обстановку, извинившись перед Луцием.
Потом вновь обратился к профессору:
     - Мифические явления, которые  ты так старательно отслеживаешь сегодня,
всего  лишь  простейшие   миражи  природной  стихии.  То,  чего  допытывался
когда-то,   теряясь  в  догадках,  наивный  разум,  сегодня  -  цель  строго
организованного  сознания,  науки.  Мы  создали  соответствующие  органы  по
изучению  непознанного и поставили их  себе на  службу. Мы ударили в мертвую
скалу, и хлынули неиссякаемым потоком власть и богатство.
     Гордая улыбка пробежала  по  его лицу,  и,  удовлетворенно вздохнув, он
откинулся на спинку  стула. Излучение  аэроионизатора делало  его  красивым,
придавало его лицу  некий  флер,  словно он  выпил крепкого вина, голос  его
звучал теперь покровительственно:
     -  И  поэтому,  Конрад, древние  боги  пасуют перед нами,  перед  нашей
сверхсилой.   Тебе   прекрасно   известно,   что   с   первыми   же   нашими
аэроиснизаторами   и  фонофорами,  которые   мы   доставим   на   Лакертозу,
жертвоприношения  утратят свою силу, а призрачная власть богов померкнет.  И
причина тут не в рациональности средств, а в  их более действенной силе. Бот