калейдоскопические  комбинации цифр, всего лишь в  нескольких закодированных
знаках.  Они повторялись, чередуясь, и,  кто знал их секрет, у того и был  в
руках ключ к власти.
     При таком положении дел становилось понятным, что как Ландфогт,  так  и
Проконсул  рассматривали  Координатное ведомство  как средство для  усиления
своей  военной  мощи. Однако  вмешательство  в его  действия было затруднено
именно   благодаря  той  гениальной   по  четкости  схеме,  по  которой  оно
функционировало.  Эффективность  его действий  зависела  от  немногозначного
шифра, надежно засекреченного, уничтожение которого превратило  бы несметные
богатства архива в мертвый балласт, в бессмысленный хлам. Это был хитрый ход
мавретанцев: сила  духа  в  чистом  виде, пренебрегающего  грубым  оружием и
обходящегося без него.
     Оба стрелка Ориона продолжали тем временем свою беседу.
     Как часто бывает, в  рассказах охотников  не так-то просто  определить,
где кончается правда и где начинается выдумка.
     -  Пожалуй, скорее  следует  считать,  что  речь  идет  об облаках  или
диффузных туманностях. При нападении они  сгущаются, сжимаясь, как медузы, и
приобретают  великолепную окраску.  Они  набрасываются  на  свою  добычу  со
скоростью кометы.
     - Тогда по правилам охоты нужно брать оружие самого крупного калибра.
     - И при этом результативным будет только оружие центрального боя.
     До  слуха Луция долетели обрывки разговоров и с соседних столов. Голоса
становились все громче.
     - Техника  - своего рода его мечта,  но она приживется  в лучшем случае
только по ту сторону Гесперид.
     - Он знает даже такие сферы ее применения, где она действует магически.
Аппараты упрощаются и сводятся к минимуму, приобретая характер талисманов.
     - Аналогично  тому, как  крылья перестают выполнять свою функцию, когда
скорость становится абсолютной.
     - Например, в падении.
     - И формулы оборачиваются магическими заклинаниями.
     Потом послышалось откуда-то подальше:
     - Власть распределена там по мелким участкам, привязана к земле. Даже в
крошечном садике  владелец  частной  собственности  обладает  неограниченной
властью.  Право ограничения  действует  только  на  обществен-  ных дорогах,
водных магистралях и муниципальных землях.
     - А существует ли хоть какая ответственность - ну, например,  могут  ли
схватить за убийство на собственной территории вне ее пределов?
     -  Нет, потому что собственность - это не  refugium sacrum(1), a просто
sacrum(2).
     - А если кто совершит насильственные действия, направленные за  пределы
собственной территории, - например, бросит что-нибудь или выстрелит?
     - Тогда это повлечет за собой репрессии с той стороны. Впрочем, все это
остается только в теории, так как нравственность находится на очень  высоком
уровне. Это скорее вопрос свободы...
     И тут же еще, уже ближе:
     - Если Регент засекречивает  все военные  средства, так не потому,  что
хочет иметь  их только для себя. Тут вы его  недооцениваете. Тот, кто  может
концентрировать космическую энергию, презирает земные силы.
     -  Говорят,  он  приказал  парить  в  воздухе  зеркальным  отражателям,
разместив их там целыми группами?
     - Возможно, он экранирует космические средства нападения от телескопов.
     -  Это  как-то  неубедительно.  Даже самые  большие  поверхности  можно
обезопасить от просмотра, если поставить их в плоскости к меридиану. Тогда и
расстояние  не  будет играть никакой роли.  Он ведь, маскируясь  космической
тенью, приближается на фокусное расстояние.
     - ---------------------------------------
     (1) Святое, неприкосновенное убежище (лат.).
     (2) Святыня (лат.).
     -  И тем самым отпадает возможность военного предупреждения. Он как раз
и любит оружие устрашения.
     И  тут  включился высокий  и  властный голос.  Он  был знаком  Луцию по
лекциям. Это  был  голос германиста Фернкорна, к  которому он также время от
времени  обращался  с   просьбой  идентифицировать  рукопись.  Ученый  вечно
сутулился, и у него  было лицо человека переутомленного, однако проявлявшего
к  собеседнику неослабевающее  внимание. Про него говорили,  что  он спит по
четыре  часа  в сутки. Каждая  произнесенная им фраза  свидетельствовала  об
изысканности речи и  одновременно  некоторой ее  витиеватости. У  него  была
слава человека,  гениально чувствовавшего аудиторию.  Большинство  ее всегда
составляли женщины.
     - ...на ужин овсяную  кашу, слегка поджаренный белый хлеб.  Затем бокал
малаги. Пусть Ангелика поставит на стол мои капли. Я продолжу свою работу по
истории раннего автоматизма, ее клиническую часть. Подготовьте мне раздел по
Бронте, а также выдержки из Антонио Пери об опиуме.  По  Клейсту  мне  нужны
следующие данные...
     - Нет, из Центрального архива, по фонофору.
     Во-первых, весной 1945 года  в районе Ваннзее произошли массовые случаи
самоубийства.  Как  расположены  захоронения, нет,  по  кадастру, с  могилой
Клейста  в  центре?  Я  предполагаю  в  данном случае  наличие  определенной
болезни, некую сыпь, первый признак которой появляется особенно рано.
     Во-вторых, относительно статистики  самоубийств.  Выстрелы  в голову  и
сердце.   Мне   нуж-   но  выяснить  обстоятельства,   при   которых  оружие
приставляется к виску.
     В-третьих,  к  вопросу  о  расположении могил.  Ближе  всего к  Клейсту
вассал, потом соперник Наполеона. Что касается Генриетты Фогель...
     Его  заглушили  другие  голоса. Однако,  как  это  зачастую  случается,
отчетливее были слышны тихие голоса,  и Луций уловил разговор, происходивший
у него за спиной. Его явно вели двое молодых людей.
     -  Да,  бывает  так,  один  взмах  ресниц,  какая-то  доля  секунды,  и
высекается искра.  Так у меня было с Сильвией.  Я спускался по лестнице, где
по бокам  висят картины,  и столкнулся  там  со своей  сестрой Эвелиной. Она
засмеялась, когда я проходил мимо. Я остановил ее и шепнул ей: "Я иду в сад.
Вот было бы здорово, если бы я встретил там Сильвию".
     Она ударила меня веером: "Я сейчас закажу это Санта-Клаусу, Франсуа". И
вернулась назад в зал.
     В  саду было  жарко,  с  островов  дул сирокко. Я чувствовал, что мне в
голову ударяет вино. Сорвав с себя тунику, я прислонился голым телом к кусту
олеандра. Листва была изумительно прохладной. Потом тихо звякнула калитка  и
появилась Сильвия.  Ее  кринолин переливался красками, подол задевал  лилии.
Она  придерживала  его  обеими руками,  проходя  мимо  клумб.  Я  стоял,  не