Воспоминания о Сергее Яковлевиче рисуют
   теплый и близкий облик этого человека,
   сумевшего в каждом ученике разглядеть уникальный талант. И  то,
как каждый из них
   с любовью и восхищением, со своей особой,
   но   всегда  теплой  интонацией  вспоминает  Маэстро,  еще  раз
показывает, что голоса
   были поставлены правильно...
   
   Екатерина Владимировна Головлева
   Солистка  Большого  театра с 1995 года, в  1996  году  окончила
Московскую государственную консерваторию (класс профессора  Б.  А.
Руденко),  в  2000  году  –  аспирантуру.  Лауреат  первой  премии
международного  конкурса  «Янтарный  соловей».  Училась  у  С.  Я.
Ребрикова с 1990 года.
   
   «Все, что Вы сказали, Учитель, все сбылось…»
   «Ребриков  Сергей  Яковлевич – для меня эти  три  слова  значат
очень многое. Всем, что я умею, что знаю,  обязана этому человеку.
Он – мой Учитель – научил меня работать, жить и ничего не бояться.
Я  познакомилась с ним в 1990 году (получается, что уже в  прошлом
веке!), и с тех пор ни проходит дня, чтобы я не вспоминала о нем и
не   благодарила   бы  его.  Сергей  Яковлевич   был   удивительно
жизнерадостным,  человеколюбивым,  добрым  и  мудрым.  С   ним   я
чувствовала  себя спокойно и уверенно – когда его  не  стало,  мне
показалось,  что  я  осиротела, осталась одна.  Надо  было  заново
научиться  жить.  Без  него,  без его  советов,  помощи,  без  его
улыбки...
   Иногда  во  время  занятий  я страшно уставала,  казалось,  что
больше  не  смогу  петь. И слышала его слова:  «Ты  можешь!  Давай
работай!» Теперь это я говорю себе сама.
   Все,  что Вы сказали, Учитель, все сбылось (ну или почти  все).
Вы этого не увидели, но мне кажется (нет – я просто это чувствую),
Вы и оттуда все знаете!
   …Я  пришла к Сергею Яковлевичу как меццо-сопрано, но,  послушав
меня,  он  сказал: «Какое же ты меццо? Ты настоящее  драматическое
сопрано».  Сначала  были и обиды, но очень скоро  я  безоговорочно
поверила  своему  наставнику и не пожалела  об  этом  ни  секунды.
Поначалу в Большом театре я тоже пела как меццо, но даже тогда  он
помогал  и  поддерживал  меня,  правда  всегда  оговаривался:   «В
тридцать  лет  ты  просто не сможешь петь как  меццо».  И  что  вы
думаете?  Именно в тридцать лет я перешла в драматическое сопрано,
десять  из  них  проработав  в ГАБТе  как  меццо.  Жаль,  что  это
произошло,  когда Сергея Яковлевича уже не было с  нами.  Я  люблю
Вас, Учитель, и всегда буду Вам благодарна! Спасибо, что Вы были в
моей жизни!
   Сейчас  в  моем репертуаре много партий драматического сопрано.
И  каждый раз, выходя на сцену любого театра или концертного зала,
я  обращаюсь к Вам, дорогой Сергей Яковлевич, за поддержкой. И все
мои творческие удачи и победы носят Ваше имя!..»
   
   Виктория Александровна Микулина
   Студентка  Российской академии театрального искусства  (ГИТИС),
факультет   музыкального  театра,  лауреат   Пятого   Мо­сковского
международного  фестиваля  национальных искусств  «Красота  спасет
мир». Училась у С. Я. Ребрикова в 1997 году.
   
   «Здесь должна быть твоя фотография...»
   «После  окончания  9-го  класса, когда музыкальная  школа  была
ong`dh, но очень хотелось петь, я попросила маму поездить со  мной
по  музыкальным  училищам на дни открытых  дверей.  Я  училась  по
классу   фортепьяно  и  не  имела  никакой  специальной  вокальной
подготовки, но все-таки упорно ходила на прослушивания:  возможно,
ожидала какого-то счастливого случая... И вот в один из таких дней
мы познакомились с удивительным человеком – Александром Петровичем
Диевским,  который  предложил показать меня бывшему  преподавателю
ГИТИСа.
   …Я  замерла, когда увидела пожилого человека с молодой осанкой.
Это  был  Сергей  Яковлевич Ребриков. Он сел за пианино,  попросил
меня  отойти в другой конец комнаты и спеть. А потом повернулся  к
маме  и  сказал:  «Эту девочку надо учить петь,  у  нее  природный
голос.  Я согласен с ней заниматься». Занятия проходили у  него  в
квартире. Он встречал нас у своего подъезда, где до нашего прихода
сидел   на   лавочке,   галантно  предлагал  подняться.   Поражало
количество афиш и фотографий его учеников, которые были  развешаны
на  стенах. С гордостью и трепетом Сергей Яковлевич рассказывал  о
каждом  из них. Впервые от него я услышала имя Владислава  Пьявко.
Он  жил всем этим!.. «А вот здесь должна быть твоя фотография»,  –
говорил он мне...
   Однажды  мы  застали  у  него студентов  музыкального  училища,
которые готовились к конкурсу. Сергей Яковлевич сидел за столом  и
был  похож  на врача-лора. Погрев зеркальце, он попросил  студента
вытянуть язык и вынес приговор: «В конкурсе участвовать нельзя,  у
тебя воспаление черпаловидных связок». Мои связки он тоже смотрел.
Оказывается, Сергей Яковлевич учился у профессора-отоларинголога.
   Потом  мы  с ним пели, он заставлял меня «чикать», приподнимать
верхнюю  губу  и  держать диафрагму. Занятия продолжались,  что-то
получалось, мы начали разучивать «Что ты жадно глядишь на дорогу».
«Потом  ты  будешь петь «Сильву», – говорил он мне. А впереди  был
выпускной класс. Родители сочли, что пение – это несерьезно и надо
поступать в университет… Прошло много лет. Я окончила университет,
какое-то  время  работала,  а  затем поступила  в  ГИТИС.  Желание
профессионально  петь  не покидало меня.  И  каково  же  было  мое
удивление,  когда я попала к педагогу по вокалу Галине  Евгеньевне
Давыдовой,  которая тоже училась у Сергея Яковлевича Ребрикова,  а
на  одном  концерте  снова  встретилась  с  Александром  Диевским.
Воистину пути Господни неисповедимы...
   Я  поняла, что жизнь подарила мне, девчонке с окраины,  встречу
с  гениальным человеком – маэстро Ребриковым, который предрек: «Ты