довольно большие, стоячие, заостренные; ноги толстые с втяжными  когтями
и волосатыми  подошвами,  которыми  П.  при  ходьбе  касается  земли  на
половину. Зубная система: р. 3/3, кл. 1/1, л. кор.  3/4  (первый  нижний
мал   и   выпадает),   кор.   2/2   (последние    отличаются    широкими
многобугорчатыми коробками). П. живет парами или  семьями  на  юго-вост.
Гималаях на высоте  2000-4000  м.,  западнее  Непала  неизвестна,  на  В
распространена до Юннана;  держится  на  скалах  и  деревьях,  питается,
по-видимому, исключительно растительной пищей; не принадлежа к настоящим
ночным животным, П.  выходит  за  пищей  преимущественно  в  утренние  и
вечерние часы,  а  днем  много  спит,  или  свертываясь,  как  кошка,  и
прикрывая голову пушистым хвостом, или, как еноты, стоя и засунув голову
между передними ногами на грудь. Детеныши рождаются в весьма беспомощном
состоянии. За П. сильно охотятся местные жители ради ее  красивого  ярко
окрашенного меха. Ископаемые остатки другого вида (A. anglicus),  ростом
раза в 1,5 больше П., найдены в плиоценовых отложениях (в Краге) Англии.
   Н. Кн.
   Панегирик - Греки заимствовали у египтян  обычай  говорить  речи  при
погребении усопших и создали впоследствии из  этого  обычая  особый  род
литературы и ораторского искусства. Уже во времена  Солона  такого  рода
речи при общественных похоронах произносились не кем-нибудь случайно,  а
известным лицом, по  назначению.  "De  moiribus  aut  beue,  aut  nihil"
говорили римляне, и надгробные речи их всегда отличались похвалами,  при
чем первоначальная искренность уступала место риторике,  по  мере  того,
как речи эти приобретали официальный характер и стали служить  предлогом
для  похвалы  живым.  Из   панегирических   речей   древности   особенно
замечательны речь Перикла в честь павших  при  Марафоне  и  Саламине  (у
Оукидида) и речь Лизия в похвалу сражавшимся с Коринфом. Эти речи  имели
главным образом целью одушевить афинян  к  новым  жертвам  для  блага  и
спасения отечества. В точном смысле слова П. (от  pan  -  весь  и  agora
афинский форум) стали называть речь, произносимую перед народом в  честь
какого-либо лица, города или нации и  содержащую  в  себе  похвалу,  без
примеси критики. Из памятников такого красноречия в Греции сохранился до
нашего времени только П. Афинам Изократа (386 г. до Р. Хр.).  В  римской
литературе знаменит П. Траяну Плиния Младшего, по случаю назначения  его
консулом - образец тонкой и остроумной лести. "Жизнь Агриколы" Тацита  -
другой пример П. в римской литературе, но уже без всякой  примеси  лести
живому.  С  распространением  христианства  похвальное   слово   умершим
приобретает все более характер апологии религии и наставления  живым,  в
духе веры и церковных установлений. Отсюда получили  начало  П.  в  день
праздника того или другого святого, и те же  начала  легли  в  основание
житий святых. П. святым и царям  пестрели  риторическими  украшениями  и
производили на массу впечатление  тем  более  сильное,  чем  меньше  они
походили на действительность. В XVI и XVII в. входит в обычай,  сочинять
панегирики  или  похвальные  слова   юмористического   и   сатирического
содержания: например похвала пьянству,  подагре,  животным  и  растениям
(кошки, крысы, мыши). Особенно знаменита сатира  в  форме  панегирика  -
"Похвала  глупости"  Эразма  Роттердамского.  В  XVII  в.  во   Франции,
вследствие  особых  условий  усиления  королевской   власти,   развилась
придворная панегирическая хвалебная поэзия. В  XVIII  в.  даже  Вольтер,
Дидро, Д'Аламбер и др. знаменитые философы века писали П. Екатерине  II,
Фридриху Великому  и  т.  п.  С  другой  стороны,  мелкие  литераторы  а
стихотворцы  сочиняют  П.  Вольтеру  и  другим  значительным   лицам   и
вельможам. Из  памятников  XVII  в.  во  Франции  особенно  известны  П.
Боссюэта священной королевской власти. Другой современник Людовика  XIV,
Буало, издал в 1660 г. сборник "Discours au roi" - П. королю и монархии.
XVII в. создал во Франции специальную литературу академических речей или
"похвальных  слов",  представляющих  ряд  риторических   П.   выдающимся
государственным деятелям, воинам,  ученым,  поэтам  и  т.  д.  Особенной
известностью и значением пользуются собрания такого рода речей Кондорсе,
Д'Аламбера, и других академиков. Обычай произносить  в  торжественные  и
праздничные дни похвальные слова с целью поучения и назидания перешел  и
к нам, и получил значительное развитие в проповеди. а затем в литературе
и  даже  поэзии  XVII  и  XVIII  вв.   Проповеди   Феофана   Прокоповича
представляют почти всегда П. Петру. Наука и литература долгое время  еще
нуждались у нас в покровительстве сильных и знатных; отсюда восторженные
П.  Петру,  Елизавете,  Екатерине  II  и  вельможам,  сподвижникам  этих
государей. Зависимость ученых и поэтов от милостей двора создает  особый
род придворной, панегирической, т. е. неумеренной в похвалах и  льстивой
литературы. В некоторых одах, напр.  Елизавете  Петровне,  восторженные,
превышающие всякую меру похвалы до известной степени служат  отголосками
общественного  настроения,  видевшего  в  воцарении   "Петровой   дщери"
наступление нового, лучшего периода  русской  истории.  Оды  и  послания
Ломоносова (к Шувалову и др.), при всей своей риторичности, также  имеют
серьезное  общественное  значение  и  одушевлены  любовью  к   науке   и
просвещению.  Но  этого  нельзя  сказать  о  большинстве   панегиристов,
искателей теплых мест; их льстивые П. не отличаются ни  содержанием,  ни
стилем. Панегирическая литература XVIII в. имеет у нас особенно  видного
представителя в лице Державина. В XIX в. П.  в  настоящем  смысле  слова
исчезает.
   С. Б-т.
   Паника  -  внезапный,  безотчетный  страх,  овладевающий   отдельными
лицами, чаще  всего  толпой,  военными  отрядами,  публикой  в  театрах.
Производят слово П. от  древнегреческого  бога  лесного  уединения  Пан,
которому и  приписывали  возбуждение  этого  вида  безотчетного  страха,
лишающего охваченных им всякого благоразумия и способности избавиться от
угрожающей опасности.
   Панин (Никита Иванович - знаменитый дипломат, род. 18  сентября  1718
г. в Данциге, детство провел в Пернове, где отец его был комендантом;  в
1740 г. из вахмистров конной гвардии произведен в корнеты; по  некоторым
известиям, он был при дворе Елизаветы опасным соперником Разумовского  и
Шувалова. В 1747 г. назначен послом в  Данию,  но  уже  через  несколько
месяцев перемещен в Стокгольм, где и пробыл 12 лет; здесь он должен  был
бороться  против  усиления  королевской  власти  (при  слабости  которой
русское   правительство   надеялось   иметь   большие    влияния),    а,
следовательно, против представителей Франции. За время своего пребывания
в  Швеции  П.,  по  отзывам   современников,   проникся   симпатиями   к
конституционному строю. П. был креатурой Бестужева, а  потому  положение
его с падением последнего и с переворотом, происшедшим в  половине  50-х
гг. в русской политике  (сближение  России  с  Францией,  Англо-Прусская
конвенция), стало очень трудным. Имея могущественного врага в лице графа