поломанных, точно спички, могучих стволов. Идти трудно  --  что
вверх,  что  вниз,  что  вдоль  по склону. Хорошо, что попалась
лосиная тропа. Но она вывела всего лишь к укромной лежке  зверя
-- красавца  здешних мест. Спасаясь от комарья, лоси забираются
повыше в горы.
     Вокруг  уникальный  ландшафт.  Под  нами   ураноносные   и
редкоземельные  руды.  Неудивительно, что именно здесь Барченко
начал искать ответ  на  вопрос,  владели  ли  древние  секретом
расщепления   атомного  ядра,  что,  в  свою  очередь,  вызвало
повышенный интерес со стороны органов госбезопасности и  личную
поддержку   Дзержинского.   По   утверждениям  геологов,  район
Сейдозера представляет собой геотермальную аномалию.  Потому-то
и микроклимат здесь заметно отличается от других мест Кольского
полуострова.  Нам довелось встретить даже лозу дикого винограда
(о чем не подозревают даже ботаники) --  лишнее  подтверждение,
что  в гиперборейские времена климат здесь был совершенно иной,
пригодный для возделывания винограда. Однако никаких  признаков
загадочного лаза. Так мы его и не отыскали. А назавтра были уже
совсем другие планы.
     Хотелось  внести  ясность  и  в  вопрос по поводу болотной
пирамиды, вокруг которой в  20-е  годы  развернулась  публичная
полемика  между  Барченко  и  академиком  Ферсманом.  Последний
отрицал искусственное  происхождение  чего  бы  то  ни  было  в
окрестностях  Сейдозера.  Я  специально  выкроил  время,  чтобы
побывать у спорного пирамидального камня  и  даже,  дабы  легче
было  сравнивать, сфотографировался на нем. Высота -- чуть ниже
человеческого  роста.  Покрыт  такой  плотной  коростой  мха  и
лишайников  вперемешку  с  наносным грунтом, что наверху сумела
вырасти и закрепиться карликовая березка. Поблизости  еще  одна
плита -- правильной геометрической формы, как в горах, где были
найдены  гиперборейские руины. На плите пирамидальный камень. В
Лапландии камень на камне -- это почти всегда сейд.
     Болото, на  котором  находятся  два  пирамидальных  знака,
пользуется  дурной  славой.  Лопари боятся туда ходить и пугают
приезжих. Запреты соблюдаются  слабо.  Мое  первое  впечатление
совпадает  с  выводом  Ферсмана:  пресловутая болотная пирамида
естественного  происхождения.  Но  потом  все-таки   засверлила
крамольная  мысль:  за  десятки  тысяч  лет  любой искусственно
обработанный  камень  мог  подвергнуться  такой  деформации   и
выветриванию, что все следы человеческих рук стерлись начисто.
     Итак, Гиперборея (точнее -- один из ее центров) найдена! Я
ни на  минуту не сомневался, что так оно и будет! Но вряд ли бы
это произошло, если бы нас не взяло  под  свое  покровительство
само  Провидение.  Интуиция и трезвый научный расчет подсказали
мне, где  и  что  нужно  искать.  Вопреки  другим  предложениям
настоял, куда именно нужно ехать, где остановиться и что делать
дальше.  И  не ошибся. Сразу же попал в самую "десятку". Судьбе
было угодно дать мне спутников, которые помогли успешно довести
до конца задуманное в тиши кабинета дело. Да, видно,  так  было
угодно  Богу  и  благосклонному  Хозяину  Земли,  что  не  одно
тысячелетие ревностно хранил тайны Гипербореи.

     Приложение 1

     Необыкновенное пестроцветие и непохожесть живых и  мертвых
языков,   казалось  бы,  полностью  исключает  саму  постановку
вопроса  об  их  прошлом  единстве  и  общности  происхождения.
Абсолютное  отсутствие  археологических  данных  или письменных
источников, похоже,  делают  всякие  рассуждения  на  эту  тему
призрачно-зыбкими  и лишенными каких-либо научных оснований. На
самом  же  деле  все  обстоит  по-другому:  имеются  совершенно
неопровержимые  факты,  в  истинности  которых  легко убедиться
каждому, каким бы языком он ни владел. И  факты  эти  неумолимо
свидетельствуют:  все языки мира -- и современные, и канувшие в
Лету  --  имеют   общий   достаточно   хорошо   просматриваемый
фундамент.
     Суть дела заключается в следующем. Одними из самых древних
консервативных  лексических  пластов  в  любом  языке выступают
пространственно-указательные  слова,  которые   в   подавляющем
большинстве  случаев  очень  слабо  менялись  с  момента своего
возникновения и вхождения в  речевой  обиход.  От  указательных
слов  типа русских "тот", "этот", "оный", "там", "здесь" и т.п.
произошли личные местоимения --  общеизвестный  лингвистический
факт,    хорошо    прослеживаемый   в   любом   языке.   Прямая
взаимозависимость между личными, а также определительными (типа
"сам") и  возвратными  (типа  "себя")  местоимениями,  с  одной
стороны,  и указательными словами, с другой, объясняется скорее
всего тем, что название 1-го,  2-го  и  3-го  лиц  одновременно
сопровождалось  указанием  на  данное  лицо  (в  том  числе и с
помощью жестов).
     Отсюда совершенно естественно предположить, что  некоторые
общие   элементы,   лежащие  в  основе  личных  и  указательных
местоимений,  а  также  местоименных  наречий  всех   известных
языков,   и   являются  теми  первичными  (архаичными)  формами
праязыка,  которые   благополучно   дожили   до   наших   дней.
Сравнительный анализ более 200 языков практически всех языковых
семей  (недоступными  оказались  данные  лишь  по языкам группы
мунда,  андаманским  и  ряда  языковых  семей  индейцев   Южной
Америки)  позволяет  выделить  четыре таких первоэлемента: [М],
[Н], [С], [Т].  Их  происхождение  вполне  уместно  возвести  к
общему  праязыку,  где  смысловое значение названных элементов,
быть   может,   соответствовало   различной    пространственной
направленности, принадлежности или удаленности. Не существует в
мире  ни  одного языка, личные местоимения и указательные слова
которого в той или иной степени не основывались бы  на  четырех
перечисленных элементах.
     Под  праязыком  следует понимать лишь самый начальный этап
формирования  языков,  относящийся  к  столь  раннему   периоду
человеческой  предыстории, когда человек еще не был человеком в
собственном     смысле     данного      понятия.      Первичные