помела, на котором они ездили верхом.  Откуда  они  впервые  приобрели  свои
адские познания - из трудов древних теургов, демонологии египтян, гаданий по
полету стрел, или беломантии скифов, духовидения  германцев,  магии  персов,
волшебства  лапландцев  или  же  их  архивов  темных  и  таинственных  пещер
господина Даниеля, - этот вопрос дает пищу для  массы  ученых  и  остроумных
догадок, в особенности потому, что большинство  из  упомянутых  старух  были
совершенно несведущи в сокровенных тайнах азбуки.
   Когда звучит сигнал тревоги, народ, любящий впадать в  панику,  тут  же
находит достаточно доказательств в  ее  оправдание;  стоит  поднять  крик  о
желтой лихорадке, как немедленно всякая головная боль, несварение желудка  и
разлитие желчи объявляются этой страшной эпидемической болезнью.  Точно  так
же каждый, кто страдал коликами или прострелом, был, разумеется,  околдован,
и горе любой несчастной старухе, жившей по соседству! Нельзя терпеть,  чтобы
столь вопиющая гнусность долго  оставалась  незамеченной,  и,  конечно,  она
вскоре навлекла на себя страшное негодованье трезвой и здравомыслящей  части
общества,  в  особенности   тех,   кто   некогда   проявлял   такую   пылкую
благожелательность при обращении  квакеров  и  анабаптистов.  Великий  совет
Амфиктионов всенародно выступил с  решительным  осуждением  такого  опасного
смертного греха, и начались жестокие преследования  гнусных  ведьм,  которых
легко было обнаружить по следам щипков дьявола, по черной кошке, помелу и по
тому признаку, что только они  были  способны  пролить,  плача,  три  слезы,
притом из левого глаза.
   Трудно представить себе, сколько преступлений было обнаружено;  "против
каждой ведьмы, - говорит глубокомысленный и почтенный  Коттон  Матер  {2}  в
своем превосходном труде "История Новой Англии", - у нас были  столь  веские
доказательства, что ни один здравомыслящий  человек  во  всей  нашей  стране
никогда в них не сомневался и _было бы неразумно, если бы в  других  странах
кто-нибудь попытался усомниться_" {а т е р. История Новой Англии, кн. 6, гл. 7].}.
   В самом деле, всегда достоверный и справедливый историк Джон  Джосселин
{3}, джентльмен, приводит по  этому  поводу  неоспоримые  свидетельства.  "В
нашей стране нет никого, - говорит он, - кто бы не  был  уверен,  что  ведьм
очень много - пузатых  ведьм  и  других,  появляющихся  при  самых  странных
обстоятельствах, если верить рассказам  о  шлюпах  в  море,  с  командой  из
женщин, о корабле с большой красной лошадью, стоящей у  грот-мачты,  о  том,
как корабль, находившийся в маленькой бухточке к востоку, вдруг исчез", и т.
д.
   Впрочем, вызывает удивление не только число преступниц и их  колдовских
затей, но и  дьявольское  их  упрямство.  Побуждаемые  самым  торжественным,
убедительным и доброжелательным образом признать свою вину  и  подвергнуться
сожжению на благо религии и  для  развлечения  народа,  они  все  же  упорно
настаивали на своей невиновности. Такое неслыханное упрямство само  по  себе
заслуживало немедленного возмездия и являлось достаточным доказательством  -
если еще нужны были доказательства - того, что  они  находились  в  союзе  с
дьяволом, этим олицетворением злобы. Но судьи были справедливы и милостивы и
твердо держались правила  наказывать  лишь  тех,  кого  удавалось  наилучшим
образом изобличить. Сами они не нуждались в доказательствах, чтобы составить
себе собственное мнение, ибо, будучи настоящими, опытными судьями, они имели
твердое мнение и были полностью убеждены в виновности обвиняемых, прежде чем
приступали к суду над ними; однако что-то было необходимо, чтобы убедить все
общество в целом и  успокоить  тех  дотошных  сплетников,  которые  появятся
впоследствии, короче говоря, чтобы свет был  удовлетворен.  О,  свет,  свет!
Весь свет знает, сколько неприятностей  вечно  причиняет  этот  самый  свет!
Поэтому почтенные судьи (как и я в моем самом достоверном, самом подробном и
наилучшем  из  всех  исторических   сочинений)   были   вынуждены   изучить,
обнаруживать и делать ясными, как день, те обстоятельства, которые с  самого
начала были им совершенно  понятны  и  о  которых  в  их  голове  уже  давно
составилось твердое суждение; поистине можно  сказать,  что  ведьм  сжигали,
чтобы потешить тогдашнюю чернь, но судили их так, чтобы  были  удовлетворены
все, кто будет жить в грядущие времена!
   Итак, обнаружив, что ни увещевания, ни  здравые  доводы,  ни  дружеские
просьбы  не  оказывали  действия  на  этих  закоренелых  преступниц,   стали
прибегать к более сильному средству - пытке; вырвав таким способом признание
из их упрямых уст, их присуждали затем к поджариванию, заслуженному  ими  за
гнусные  преступления,  в  которых  они   сознались.   Некоторые   в   своей
извращенности доходили до того, что  испускали  дух  под  пыткой,  до  конца
настаивая  на  своей  невиновности,  но  их  считали  полностью   одержимыми
дьяволом, и благочестивые зрители жалели только о том,  что  преступницы  не
прожили немного дольше и не погибли на костре.
   Рассказывают, будто в городе Эфесе удалось  прекратить  чуму,  забросав
камнями и умертвив старого оборванного нищего, на которого  Аполлон  указал,
как на злого духа, виновника болезни, и который на самом деле был  дьяволом,
ибо обернулся пуделем {4}. Сходным и столь же прозорливым способом  удалось,
к счастью, прекратить  вышеописанное  зло.  Все  ведьмы  были  сожжены  {5},
изгнаны или напуганы до смерти, и  спустя  немного  времени  во  всей  Новой
Англии не осталось уродливых старух что, несомненно, следует  считать  одной
из причин, почему все молодые  женщины  там  столь  красивы.  Честные  люди,
испытавшие на себе действие колдовства, постепенно поправились,  кроме  тех,
кто страдал корчами и немощами,  принявшими,  однако,  менее  опасные  формы
ревматизма, седалищной ломоты и прострела, и славные  жители  Новой  Англии,
бросив изучать тайные науки,  перенесли  свое  внимание  на  более  выгодные
торговые плутни и вскоре стали проявлять большую сноровку в зашибании денег.
Впрочем, следы старой закваски сохранились в их характере даже в  наши  дни;
среди них появляются иногда ведьмы, замаскированные под врачей,  законоведов
и священнослужителей. Весь тамошний народ отличается хитрецой,  смекалкой  и
глубокомыслием,  от  которых  сильно  разит  колдовством;  к  тому  же  было
отмечено, что всякий раз,  как  с  луны  валятся  камни,  большая  часть  их
неизменно попадает в Новую Англию!

   
ГЛАВА VII

   В которой повествуется о возвышении и славе  доблестною  военачальника,
причем показывается, что человек  может  раздуться  до  величия  и  важности
просто от чванства как пузырь раздувается от воздуха.

   Говоря  об  этом  бурном  времени,  неизвестный  автор   стайвесантской
рукописи разражается пылким панегириком в честь святого Николая, чьей заботе
он  всецело  приписывает  неожиданные  раздоры,  вспыхнувшие  среди   совета