часть равнины, лежащую перед ним, но так уж получилось, что  именно  здесь
решалась судьба сражения.
     Ранним утром туман все еще покрывал  Каталаунские  поля,  скрывая  от
противников друг от друга. До гуннов долетали сигналы, подаваемые римскими
горнами, разведчики криками сообщали, что враг пока не сдвинулся с  места.
Аттила, глубоко  запавшие  глаза  которого  горели  мрачным  огнем,  ткнул
пальцем в Николана.
     - Тебе будет особое задание. Я возглавлю атаку по  центру,  а  потому
мне надо постоянно сообщать о ходе битвы. Отсюда ты будешь  направлять  ко
мне курьеров. Их сто, и они будут находиться позади сражающихся частей. Их
задача - докладывать тебе то, что они  увидят  и  услышат.  Ты  же  будешь
получать донесения моих командиров, а затем как можно быстрее сообщать мне
обо всем. Если ты хочешь передать  что-то  очень  важное,  посылай  дюжину
человек, чтобы по меньшей мере один добрался до меня.
     Слуга Аттилы, Гизо, все такой же толстый и неопрятный, возник рядом с
Николаном на маленькой, мохнатой лошади. Тихо сказал ему:
     - Кого-то посылай и ко мне. Я в битву не полезу. А он, - Гизо  указал
на Аттилу, - будет в самой гуще. Так что до  меня  твои  донесения  дойдут
наверняка.
     Аттила услышал Гизо и одарил его злобным взглядом.
     - С каких это пор мне надобна  помощь  полоумных  слуг?  -  он  потер
переносицу. - Это  хорошая  мысль,  Тогалатий.  Если  донесение  важное  и
получить его я должен срочно, пошли одного курьера к этому  придурку.  Его
очень заботит  безопасность  собственной  шкуры,  так  что  он  непременно
доберется до меня живым. У него есть свои способы  связаться  со  мной,  о
которых не знают курьеры.
     Аттила спустился с холма к своим войскам и  обратился  к  гуннам.  До
Николана долетали  лишь  отдельные  слова.  Но  вот  Аттила  замолчал,  на
какие-то мгновения над гуннами повисла  тишина,  сменившаяся  затем  ревом
тысяч глоток. Солдаты двинулись вперед.
     Битва началась.


     Первое донесение Николан получил с левого фланга, которым командовали
братья-принцы, постепенно выходящие из ступора, вызванного ночным кутежом.
Лицо курьера заливала кровь.
     - Рорику  Роймарку  приказано  вести  его  кавалеристов  в  атаку  по
северному склону и вышибить готов с холма.
     Николан отказывался поверить услышанному.
     - Кто отдал такой приказ?
     - Принц Таллимунди.
     - Ивар! - воскликнул Николан. Ты был со мной, когда вчера  вечером  я
обследовал подходы к холму. Разве я ошибся,  сказав,  что  северный  склон
самый крутой?
     - По северному склону добраться  до  вершины  невозможно,  -  ответил
бритонец. - Для атаки больше подходит восточный  склон,  более  пологий  и
поросший деревьями, которые могут служить укрытием для наступающих.
     - Об этом я доложил Аттиле, и он согласился,  что  атаковать  надо  с
востока. Он также  сказал,  что  пехота  справится  с  этим  лучше.  Разве
кавалерия сможет преодолеть такой крутой подъем? Немедленно возвращайся  к
принцу Таллимунди, - обратился Николан к курьеру, - и умоли  его  отменить
прежний приказ, - тут в голове его возникла тревожная мысль.  После  битвы
могли возникнуть вопросы, что было сделано, а что - нет. - Как тебя зовут?
- спросил он курьера.
     - Сомуту.
     - Сомуту, запоминай все, что случится сегодня. Сохрани в памяти  все,
что ты скажешь принцам, и их ответы. Это может понадобиться. А  теперь  не
теряй времени. Кавалеристы Рорика посланы на смерть. Скажи принцам, что  я
сообщу об этом императору.
     Николан повернулся к другому курьеру.
     - Твое имя?
     - Пассилий.
     - Скачи к императору. Доложи ему об этом приказе и  о  принятых  мною
мерах. Скажи ему, что принцы совершают фатальную  ошибку.  Скажи,  что  по
моему разумению атаковать холм может только  пехота.  Отправляйся!  Нельзя
терять ни минуты.
     Николан наклонился к Ивару.
     - Мы должны вести  учет  всем  приказам,  что  пройдут  через  нас  и
поступающим к нам донесениям. Имена курьеров, порядок их появления,  время
прибытия, пригодится все.
     Ивар кивнул.
     - Я этим займусь. У меня хорошая память.
     Десять минут спустя Сомуту вернулся.  Его  пораненная  щека  все  еще
кровоточила.
     - Атака началась, - выдохнул он. - Рорик повел своих людей на  склон.
Проклятые готы осыпают их стрелами. Потери будут велики, возьмут они  холм
или нет.
     У Николана защемило сердце.
     - Все мои друзья сражаются на том холме. Сомуту, есть ли у них шанс?
     - Те, кто следят за боем, считают, что никаких шансов у  них  нет,  -
Сомуту нахмурился. - Однако, говорят, что один из ваших командиров зашел к
шатер Таллимунди и предложил это направление атаки.
     Николан вытаращился на курьера.
     - Когда это было?
     - За несколько минут до рассвета, о Тогалатий.
     - Кто из наших зашел к принцу?
     - Я слышал, его зовут... - курьер замялся, но память  подсказала-таки
имя. - Ранно.
     - Сомуту! - воскликнул  Николан.  Заклинаю  тебя  твоим  отцом  и  их
отцами, заклинаю гневом господним, до конца дней своих не забывай это имя!
Возможно, в будущем тебе придется повторить  то,  что  ты  мне  рассказал.
Ранно! Ранно Финнинальдер! Пусть оно останется у тебя в памяти.
     - Я его запомню.
     Несколько минут спустя новый курьер  доложил,  что  конная  атака  не
удалась. Большинство кавалеристов погибли на склоне холма.
     - Сколько убито? - мрачно спросил Николан.
     - Мой господин Тогалатий, точно сказать не могу. Вернулись  немногие.
Среди них ни одного командира. Рорик пал одним из  первых.  Стрела  попала
ему в глаз.
     Последовало долгое молчание.  Наконец,  Николан  нашел  в  себе  силы