могла...  Когда ее контуры уменьшались на дороге до размеров куклы,  я
вскакивал и с ревом пускался догонять.
     И странное дело:  такой надрыв не кончился отвращением. Наоборот,
взрослея и отправляясь на лето к дедушке пешком все тем же  маршрутом,
я все больше влюблялся в него.  Сначала обращал внимание на окружающую
природу,  чтобы не заблудиться.  Примечал, после дороги в лесу на пути
из Урюпинска должно встретиться озеро,  где на берегу из родника можно
попить студеной воды.
     Сразу за  этой третью маршрута начиналось поле.  И словно не было
густых зарослей,  боязни сбиться с пути, лесной прохлады. После корот-
кого  подъема  на  гору  слева появлялся хутор Котовский с куполом его
церкви.  Поле наполняло пространство сухим жарким воздухом и стрекотом
кузнечиков.  Просторы  казались бесконечными.  В медоватый запах белых
цветов и чебреца примешивалась горьковато-душистая полынь.
     Ноги мерно,  теперь уже приятно-устало отсчитывали шаги. Губы об-
выклись с сухостью. Степь шла под уклон, вновь поднималась вверх, соп-
ровождаемая сторожевым - - куполом Котовской церкви.  Наконец на одном
из холмов,  впереди внизу,  из-за низинного леса-займища  показывалась
колокольня Михайловской церкви.  Та самая, с которой отстреливался дед
Данила с "орленком красного Хопра" - Петькой Негробовым...
     Вот она - центральная точка маршрута.  Из нее еще видна Котовская
церковь,  прилежащая к Урюпинску,  с которым ты расстаешься на лето. А
впереди - глава Михайловской церкви. Такая вот связь времен...
     Начинается спуск к лесу. Он пролегает мимо живописного Вдоволова.
То ли в ходе длинного перехода степью ежедневные заботы постепенно вы-
тесняются из сознания,  то ли действительно это  место  располагает  к
раздумью,  тянет к вечности. Первое напоминание о ней - кладбище спра-
ва.  Оно стоит на пригорке, огороженное неровной стеной из разнообраз-
ных глыб камня-песчаника. Кресты над могилками самые разнообразные: от
древних, покосившихся над заросшим лебедой холмиком до современных же-
лезных надгробий над ухоженными участками. Кое-где видны звездочки...
     Лежат предки...  Сколько  десятилетий,  сколько  столетий?  Может
быть,  со времен грозных набегов татар,  когда лилась кровь, сжигались
селения и люди уводились в рабство?
     Казалось: все погибло,  жизнь вымерла. Но нет! Упрямый дух казака
возрождал былое,  станицы отстраивались заново. И вот уже на спуске, у
самой речки построена водяная мельница.  Какие чувства она мне навева-
ла!
     Вечность. Я сидел у нее,  любовался журчанием воды и ждал чего-то
необычного...  Вот сейчас придет мельник, откроет дверь, и потянутся к
нему со всей округи обозы с мешками пшеницы...
     Но мельница молчит,  и я вижу заброшенный старый дом  на  обочине
хутора. Окна его заколочены крест-накрест досками, забор повален. Не в
город ли поспешили хозяева, перекрестив досками не только окна, и но и
всю прошлую жизнь на природе? Как им там живется?
     Вероятно, есть жилье с удобствами,  модная одежда, продукты пита-
ния из магазина.  Все есть, а душа - не на месте. Высокие дома, восхи-
щавшие их после приезда,  теперь заслоняют от них такие красивые  зори
над полем.  Обилие встречных,  с каждым из которых хотелось поделиться
радостью переезда в город,  превратилось в бесконечную толпу.  От  нее
спешишь  укрыться в квартиру-клетку.  Казавшиеся такими красивыми бол-
гарские помидоры,  словно выращенные по шаблону, лишь жалко напоминают
по вкусу о мясистых сладких домашних великанах...
     По преданию,  Антей терял силу, когда его отрывали от земли... Не
поэтому ли чувствуют себя уехавшие хозяева временно живущими в городе?
Хотя лет пошло н немало,  а не приходит в сознание  ощущение  вечности
бытия, такое естественное во Вдоволове и на этой дороге детства...
     Идешь дальше по обочине прихоперского леса.  На лугах  встречаешь
пасущихся коров.  Далее - подъем в Краснояровку,  рядом с которой,  на
высоком песчаном берегу Хопра, покоятся уже твои предки... Минута мол-
чания...
     Впереди-хутор с историческим названием Форштат. По преданию, Петр
1  основал  его,  направляясь в Воронеж на строительство своего южного
флота... Михайловская церковь уже во весь свой возвышающийся рост при-
тягивает:  давай быстрей. Заходишь по пути к деду Антону и бабушке На-
таше,  которая "как сейчас" помнит своего легендарного брата Петьку. И
вот она,  Первомайская улица,  на которой стоит срубленный дедом еще в
пору звенящей юности дом...
     Забег сжимает  впечатления  до размеров справочника-путеводителя.
Восходящее утреннее солнце ласкает с правой стороны. День еще не вошел
в силу. В Краснояровке встречаешь молодую цыганку и спрашиваешь: "Ска-
жи, красавица, повезет ли мне сегодня?" Она, улыбаясь, отвечает: "Да".
     В доме  у деда я достаю из вещей приехавших родственников две ма-
йонезные баночки.  В первой из них - мое дневное сегодняшнее питание -
мед.  Его  я выпью сейчас без бутербродов за парой чашек чая.  Во вто-
рой-куриный жир.  Им я разотрусь перед заплывом, у Краснояровки, у мо-
гил предков. Расчетное время старта - 11 часов. Это позволит мне, плы-
вущему со скоростью 3,5 км/час (2,3 км/час - моя скорость;  1,2 км/час
-  скорость реки),  преодолеть 35 километров реки за 10 часов - и быть
дома засветло, в 21 час.Забегая вперед, скажу, что куриный жир держал-
ся на мне две трети маршрута.  На плаву проведешь ладонью по коленке -
еще скользит...
     После чая зашли к родственникам,  живущим в станице. Один из них,
Алексей Никитин, только что справил шестидесятилетие. В войну был раз-
ведчиком,  чудом взбежал расстрела.  Сейчас готовился к путешествию на
машине по местам героической юности.
     От него зашли к местному писателю Борису Лощилину. Это колоритная
фигура.  Еще в тридцатые годы он навещал земляка Шолохова  в  качестве
корреспондента  "Комсомольской правды".  Патриот станицы Михайловская,
он и летом и зимой хранит свою монашескую обитель- дом в зарослях кле-
на и черемухи, в которых в майскую пору поют соловьи.
     Постучишь громко в калитку и ждешь.  Хозяин,  громадина под  метр
девяносто,  зимой в фуфайке на голое тело, летом - с обнаженным торсом
- неторопливо идет открывать.  Усадит гостеприимно и приготовится вни-
мать  своим добродушным,  с чуть раскосыми глазами лицом.  Вдруг отку-
да-то важно,  походкой хозяина, появляется громадный пушистый рыже-бе-
лый кот.  Степенно, без звука усаживается на колени хозяина, не удосу-
живая нас взглядом...
     Выслушав мою затею с плаванием,  не стал отговаривать. Своим гро-
мадным житейским и писательским опытом понимал: предприятие неотврати-