СВЕТЛЕЙШИЙ МУЖ ВУЛКАЦИЙ ГАЛЛИКАН

АВИДИЙ КАССИЙ

I II III IV V VI VII VIII IX X XI XII XIII XIV

I. (1) Авидий Кассий, по мнению некоторых, происходил, как говорят, со
стороны матери из фамилии Кассиев; отцом его был Авидий Север1, человек
новый2, служивший сначала центурионом, а впоследствии достигший очень
высоких должностей. (2) О нем с уважением упоминает в своей истории Квадрат
и утверждает, что это был человек выдающийся, необходимый для государства,
которого высоко ставил сам Марк; (3) ведь он погиб, по воле рока, как
передают, уже в правление Марка. (4) Этот Кассий, происходивший, как мы
сказали, из рода Кассиев, - тех самых, которые вступили в заговор против
Гая Юлия, тайно ненавидел императорскую власть и не мог выносить самого
слова "император". Он говорил, что нет ничего более тяжкого, чем слово
"император", потому что государство может избавиться от императора только
путем замены его другим императором. (5) Говорят, наконец, что он еще в
юности пытался отнять власть государя у Пия, но благодаря отцу, человеку
безупречному и почтенному, это стремление его к тирании не было обнаружено;
однако начальники всегда считали его подозрительным. (6) Что он строил
козни против Вера - об этом сообщается в письме самого Вера к Марку,
которое я здесь помещаю. (7) Из письма Вера: "Авидий Кассий жаждет, как мне
кажется, императорской власти, что стало известным уже при моем деде -
твоем отце3. Я желал бы, чтобы ты приказал наблюдать за ним. (8) Все наше
ему не нравится. Он собирает себе значительные средства. Над нашими
письмами он смеется. Тебя он называет философствующей старушонкой, а меня
расточительным дураком. Подумай о том, что следует предпринять. (9) Я не
питаю ненависти к этому человеку, но ты подумай о том, что ты оказываешь
плохую услугу себе и своим детям, имея среди лиц, носящих военньш пояс,
такого человека, которого воины с удовольствием слушают, с удовольствием
видят".

II. (1) Ответ Марка на письмо Вера по поводу Авидия Кассия: " Я прочитал
твое письмо, в котором больше беспокойства, нежели императорского
достоинства; оно не сообразно с обстоятельствами нашего правления. (2) Ведь
если ему суждено свыше стать императором, то мы не сможем убить его, хотя
бы и желали этого. Ты знаешь изречение твоего прадеда"4: "Никто еще не убил
своего преемника". Если же не суждено, то без проявлений жестокости с нашей
стороны он сам попадется в сети, расставленные ему судьбой. (3) Добавь к
этому еще и то, что мы не можем объявить виновным человека, которого никто
не обвиняет и которого, как ты сам говоришь, любят воины. (4) Затем,
сущность дел об оскорблении величества такова, что даже те, чья виновность
доказана, кажутся жертвами насилия. (5) Ведь ты сам знаешь, что сказал твой
дед Адриан: "В жалком положении находятся императоры: ведь только после
того, как они убиты, люди могут поверить, что заговор с целью захватить
тираническую власть действительно существовал". (6) Я предпочел взять в
качестве примера Адриана, а не Домициана, который, говорят, первый сказал
эти слова5, так как самые лучшие выражения в устах тиранов не имеют того
значения, какое они должны были иметь. (7) Итак, пусть Авидий ведет себя
как хочет, тем более, что это - хороший полководец, строгий, храбрый и
необходимый для государства. (8) Что же касается твоих слов о том, чтобы
смертью его предохранить моих детей, то пусть уж совсем погибнут мои дети,
если Авидий заслужит большую любовь, чем они, и если для государства будет
полезнее, чтобы был жив Кассий, а не дети Марка". Вот что о Кассии писал
Вер и что - Марк.

III. (1) Мы кратко расскажем о природных качествах и нравах этого человека.
Ведь немногое можно узнать о тех, чью жизнь никто не осмеливается осветить
из страха перед теми, кем они были сломлены. (2) Мы добавим рассказ о том,
как он достиг императорской власти, как погиб и где потерпел поражение. (3)
Ведь я поставил себе целью, Диоклетиан Август, описать жизнь всех, кто по
праву или не по праву носил императорское звание, для того чтобы ты,
Август, знал всех порфироносцев. (4) Нрав Авидия был таков: иногда он
казался человеком свирепым и грубым, а иногда кротким и мягким; часто
проявлял набожность, а в иных случаях высказывал пренебрежение к священным
обрядам, был жаден до вина и в то же время мог быть воздержанным, любил
хорошо поесть и терпеливо переносил голод, страстно предавался любовным
утехам и почитал целомудрие. (5) Некоторые называли его Катилиной; он был
доволен, что его так называли, и говорил, что он действительно будет
Сергием, если убьет диалогиста, разумея под этим именем Антонина, (6)
который уже настолько прославился как философ, что к нему, - когда он
собрался на войну с маркоманнами и все боялись, как бы не произошло
чего-либо, предопределенного судьбой, - обратились с просьбой, не из лести,
а совершенно искренне, преподать наставления в философии. (7) И Марк не
устрашился: в продолжение трех дней он занимался рассуждениями в форме
парэнезы, то есть увещаний. (8) Кроме того, Авидий Кассий держал войско в
строгой дисциплине и желал, чтобы его называли Марием.

IV. (1) Раз мы начали говорить о его строгости, следует сказать, что
существует множество свидетельств скорее о его жестокости, чем о строгости.
(2) Прежде всего, тех воинов, которые силой отнимали что-нибудь у
провинциалов, он распинал на кресте в тех местах, где они провинились. (3)
Он даже первый придумал такого рода казнь: ставил громадный столб высотой в
восемьдесят и сто футов и осужденных на казнь привязывал к нему, начиная с
верхнего конца бревна и до нижнего, - у нижнего конца разводил огонь; одни
сгорали, другие задыхались в дыму, иные умирали в разнообразных муках, а
иные - от страха. (4) Иногда, сковав вместе по десяти человек, он
приказывал топить их в проточной воде или в море. (5) У многих дезертиров
он отсекал руки, другим перебивал голени и подколенные чашечки и говорил,
что оставленный в живых искалеченный преступник служит лучшим примером, чем
убитый. (6) Когда он вел войско и вспомогательный отряд без его ведома, по
распоряжению своих центурионов, перебил три тысячи сарматов, беспечно
расположившихся на берегах Дуная, и возвратился к нему с огромной добычей,
причем центурионы надеялись получить награду за то, что они, имея очень
небольшой отряд, перебили стольких неприятелей, тогда как трибуны
бездействовали и даже ничего не знали об этом деле, - Авидий велел схватить
этих центурионов и распять на кресте, применив к ним вид казни,
предназначенный для рабов, - чему до него не бывало примера. Он сказал, что
могло бы случиться так, что там была бы устроена засада и тогда пропало бы