муз только несколькими комнатами и длинным коридором.
     Незапертая  дверь  вела  в темную переднюю, за которой следовала другая
горница  и,  наконец, третье, хорошо убранное помещение. Входы, которые вели
в  это  последнее,  очевидно  столовую  и жилую комнату смотрителя, были без
дверей и закрывались только драпировками, теперь широко откинутыми.
     Понтий  мог  беспрепятственно,  не будучи замеченным, смотреть на стол,
на котором стояла между блюдом и тарелками бронзовая трехрожковая лампа.
     Толстяк  повернул  свое  круглое, сильно раскрасневшееся лицо в сторону
архитектора,   который   в   раздраженном   состоянии  быстро  и  решительно
направился  было  к  нему,  однако,  не войдя еще во вторую комнату, услыхал
тихое, но горькое рыдание.
     Плакала  молодая  стройная девушка, которая вышла из задних дверей этой
комнаты и поставила перед смотрителем маленький поднос с хлебом.
     - Да  не  плачь  же,  Селена,  - сказал смотритель, медленно разламывая
хлеб и стараясь успокоить дочь.
     - Как  мне  не  плакать?  -  возразила девушка. - Позволь только завтра
купить  для  тебя кусок мяса; врач запретил тебе есть постоянно хлеб, только
хлеб.
     - Человек  должен  быть  сыт, а мясо дорого, - сказал толстяк. - У меня
девять  ртов, которые нужно набить, не считая рабов. Где же мне взять денег,
чтобы всем нам питаться дорогим мясом?
     - Нам оно не нужно, а тебе необходимо.
     - Невозможно,  дитя  мое.  Мясник  уже  не  отпускает  в  долг,  другие
кредиторы  пристают,  а  чтобы прожить до конца месяца, у нас остается всего
десять драхм.
     Девушка побледнела и робко сказала:
     - Но,   отец,   ведь   ты  сегодня  показал  мне  три  золотые  монеты,
доставшиеся  на  твою  долю  из  суммы,  пожалованной  гражданам  по  случаю
прибытия императрицы.
     Смотритель  в  смущении скатал пальцами шарик из хлебного мякиша, затем
сказал:
     - Я  купил  на  них вот эту фибулусмешного  дешево,  уверяю  тебя!  Когда  приедет  император, он должен будет
видеть,  кто  я такой, а когда я умру, то вам дадут вдвое против заплаченной
мною  цены  за это произведение искусства. Уверяю тебя, деньги императрицы я
выгодно поместил в этот оникс.
     ______________
     
     Селена  ничего  не  возразила,  но глубоко вздохнула и окинула взглядом
ряд  бесполезных  вещей,  которые смотритель накупил и натаскал в дом только
потому,  что  они  продавались "дешево", между тем как она с братом и шестью
сестрами нуждались в самом необходимом.
     - Отец,  -  снова  сказала  девушка  после  короткой  паузы,  -  мне не
хотелось  бы  говорить  об  этом  больше,  но я все-таки скажу, хотя бы ты и
рассердился  на  меня.  Архитектор,  который  начальствует над рабочими там,
наверху, уже дважды присылал за тобой.
     - Молчать!  -  закричал  толстяк и ударил кулаком по столу. - Кто такой
этот Понтий и кто я!
     - Ты  человек благородного македонского происхождения, может быть, даже
состоишь  в  родстве  с царской династией Птолемеев и имеешь стул в собрании
граждан;  но  будь снисходителен и добр на этот раз. У архитектора работы по
горло, он устал...
     - Да  ведь  я  и  сегодня  не  мог  посидеть  спокойно.  Я  Керавн, сын
Птолемея,  предки  которого  пришли в Египет с Великим Александром и помогли
основать  Александрию.  Это известно каждому. Наши владения были урезаны, но
именно   поэтому   я   настаиваю,   чтобы   наша   благородная  кровь  всеми
признавалась.  Понтий  велит  позвать Керавна!.. Это было бы смешно, если бы
не  было  возмутительно!  Ведь  кто  такой этот человек, кто?! Я уже говорил
тебе.  Его  дед был вольноотпущенником покойного префекта Клавдия Бальбилла,
а  отец  его  только  по  милости  римлян  пошел  в  гору  и  разбогател. Он
происходит  от  рабов, а ты требуешь, чтобы я был его покорным слугой, когда
ему будет угодно потребовать меня к себе!
     - Но,   батюшка,   он   велит  просить  к  себе  не  сына  Птолемея,  а
управляющего этим дворцом.
     - Пустая игра слов! Молчи! Я ни шагу не сделаю ему навстречу.
     Девушка закрыла лицо руками и жалобно и громко начала всхлипывать.
     Керавн вздрогнул и закричал вне себя:
     - Клянусь  великим  Сераписом,  я не могу больше выносить этого! К чему
это хныканье?
     Девушка  собралась  с  духом  и,  приблизившись  к  раздраженному отцу,
сказала прерывающимся от слез голосом:
     - Ты  должен  идти,  отец, должен! Я говорила с производителем работ, и
он  холодно  и  решительно  объявил,  что  архитектор  прислан сюда от имени
императора  и  что,  в случае твоего непослушания, он немедленно уволит тебя
от  должности.  А  если  это случится, тогда... Отец, отец, подумай о слепом
Гелиосе  и  о  бедной Веронике! Арсиноя и я уж как-нибудь заработаем себе на
хлеб, но малютки, малютки!
     При  последних  словах  девушка  упала  на  колени  и  протянула руки к
упрямому отцу.
     У  того кровь прилила к голове и к глазам, и он опустился на свой стул,
точно его хватил удар.
     Дочь  вскочила  с  пола и протянула ему кубок с вином, который стоял на
столе;  но Керавн отстранил его рукой и вскричал, пыхтя и стараясь перевести
дух:
     - Уволить  меня  от  должности,  выгнать меня из этого дворца! Там, вон
там  в  ящичке  из черного дерева, хранится грамота Эвергетапрародителю  Филиппу  было  предоставлено управление этим дворцом в качестве
должности,  наследованной в его фамилии. Жена этого Филиппа имела честь быть
возлюбленной   или,  по  словам  других,  дочерью  царя.  В  шкатулке  лежит
документ,  написанный  красными  и  черными  чернилами  на желтом папирусе и
снабженный  печатью  и  подписью  второго ЭвергетаЛагидов   утвердили  его,  все  римские  префекты  уважали  его,  а  теперь,
теперь...
     ______________
     сирийских  царей. Здесь имеется в виду Птолемей III Эвергет, правивший с 246
по 221 г. до н.э.