Формой  головы  и греческим очертанием лица она напоминает мать и Селену. Но
старшая  сестра  похожа  на  Прометеевудушу,  а  Арсиноя - то же изваяние, но только после того, как небесный огонь
разлился по его жилам".
     ______________
          вдохнувший  в  него жизнь с помощью искры небесного огня, которую он похитил
у Зевса.

     Художник  все  это  перечувствовал  и  передумал  в  течение всего лишь
нескольких  секунд. Но девушке молчание немого поклонника показалось слишком
долгим, и она нетерпеливо крикнула ему:
     - Ты  еще  не  поздоровался  со  мною  как  следует. Что ты делаешь там
внизу?
     - Посмотри сюда, - ответил он весело и снял со статуи покрышку.
     Арсиноя  перегнулась  через  перила  балкона,  прикрыла  глаза  рукой и
больше  минуты  молчала.  Затем внезапно громко закричала: "Мать! Мать!" - и
поспешила назад в комнату.
     "Пожалуй,  она  позовет своего отца и испортит радость бедной Селене, -
подумал  Поллукс,  поправляя  тяжелый  постамент,  над  которым  возвышалась
гипсовая  голова.  -  Но  пусть  он  только  придет. Теперь мы распоряжаемся
здесь,  и  Керавн  не смеет прикоснуться к собственности императора". Затем,
скрестив руки, он встал перед бюстом и пробормотал себе под нос:
     - Лоскутная   работа,  жалкая  лоскутная  работа!  Из  сплошных  заплат
мастерим  мы  одежду  для  императора.  Все мы тут обойщики, а не художники.
Только  ради Адриана, ради Диотимы и ее детей... а не то я бы здесь больше и
пальцем о палец не ударил.
     Путь  от  жилища  смотрителя до площадки, на которой стоял ваятель, вел
через  коридоры  и  несколько  лестниц, но Арсиноя прошла его немногим долее
чем в одну минуту, после того как исчезла с балкона.
     С  раскрасневшимися щеками она отстранила художника от его произведения
и  встала  на  его  место,  чтобы,  не отрываясь, смотреть на любимые черты.
Затем вскричала:
     - Мать! Мать!
     Слезы  потекли  по  ее щекам; она не обращала внимания ни на художника,
ни  на  работников,  ни  на  рабов,  мимо которых сейчас пробежала и которые
глазели на нее с таким испугом, точно она была одержима демонами.
     Поллукс  не  мешал  ей.  Он был тронут при виде слез, бежавших по щекам
этого  веселого  ребенка,  и  подумал,  что  стоит  быть добрым, если можешь
вызвать  такую  длительную  и  горячую  любовь,  какую  вызывает  эта бедная
покойница, стоявшая там на пьедестале.
     Наглядевшись   на   изображение   своей   матери,   Арсиноя   несколько
успокоилась и сказала Поллуксу:
     - Это ты сделал?
     - Да, - отвечал он и опустил глаза.
     - И только по памяти?
     - Конечно!
     - Знаешь ли что?
     - Ну?
     - Прорицательница  на  празднике  Адониса,  значит,  была  права, когда
пела, что половину работы художника делают боги.
     - Арсиноя!  -  вскричал  Поллукс, который при этих словах почувствовал,
будто горячий источник вливается в его сердце.
     Он  с  благодарностью схватил ее руку, которую та отняла, потому что ее
звала Селена.
     Поллукс  поставил свое произведение на этом месте не для Арсинои, а для
старшей  своей  подружки,  однако  же  вид Селены подействовал охлаждающим и
неприятным образом на его взволнованную душу.
     - Вот портрет твоей матери, - крикнул он ей, указывая на бюст.
     - Вижу,  -  отвечала Селена холодно. - После я приду посмотреть на него
поближе. Иди сюда, Арсиноя. Отец хочет говорить с тобой.
     Поллукс снова остался один.
     Когда  Селена  вернулась  в  свою  комнату, она тихо покачала головой и
пробормотала:
     - Это  предназначалось  для  меня, как говорил Поллукс; один только раз
сделано что-то для меня, но и эта радость испорчена.


IX

     Дворцовый  смотритель,  к которому Селена позвала младшую дочь Арсиною,
только  что  вернулся  домой  из  собрания  граждан,  и  старый  черный раб,
постоянно  сопровождавший  его,  когда  он  выходил из дому, снял с его плеч
шафранно-желтый  паллий, а с головы золотой обруч, которым он любил украшать
вне дома свои завитые локоны.
     Керавн  сидел красный, с глазами навыкате, и капли пота сверкали у него
на лбу, когда дочери вошли в комнату.
     На  ласковое  приветствие  Арсинои  он  машинально  отвечал двумя-тремя
небрежно  брошенными  словами  и,  прежде  чем  сделать им важное сообщение,
прошелся  перед  ними  несколько  раз взад и вперед по комнате. Толстые щеки
его вздувались, а руки были сложены накрест.
     Селена   давно   уже   чувствовала  беспокойство,  и  Арсиноя  потеряла
терпение, когда он наконец начал:
     - Слышали  вы  о  празднествах, которые предполагается устроить в честь
императора?
     Селена утвердительно кивнула головой, а ее сестра вскричала:
     - Разумеется! Не достал ли ты для нас мест на скамьях Совета?
     - Не  перебивай  меня,  -  сердито  приказал  Керавн.  -  О  том, чтобы
смотреть,  не  может  быть и речи. От всех граждан потребовали, чтобы дочери
их  приняли  участие  в устраиваемых больших торжествах, и спросили, сколько
дочерей у каждого.
     - Так  мы  будем  участвовать  в  зрелищах?  -  прервала  его Арсиноя с
радостным изумлением.
     - Я   хотел   было   удалиться,  прежде  чем  начнется  перекличка,  но
мастер-судостроитель  Трифон  (его  мастерские  там внизу, у царской гавани)
удержал  меня  и  крикнул  собранию, что, по словам его сыновей, у меня есть
две красивые молодые дочери. Откуда они знают об этом?
     При  последних  словах смотритель сердито поднял седые брови и его лицо
покраснело по самый лоб.