работе юристов и бухгалтеров, которые должны были доказать, что их предложения
наиболее подходят государству и соответствуют его целям. Если порой банкиру
трудно решить, кому ссудить деньги, то представьте, какая проблема стояла
перед меркантилистским правительством, обязанным решать, что развивать, а что
запрещать по всей стране.

Первоначальное распределение ресурсов и установление соответствующих правил,
налогов и субсидий было лишь исходным пунктом для работы меркантилистской
бюрократии, поскольку те, кто не выиграл от перераспределения, начали
изыскивать способы привлечь внимание правительства и к себе. Возникла нужда в
особом частном аппарате для обхаживания правительства, что также содействовало
умножению правил, корректировавших прежние решения. А значит, потребовалось
еще больше бюрократов, чтобы надзирать за исполнением правил.

Таким образом, административный аппарат меркантилистского государства
постепенно отвлекся от собственных целей и принялся обслуживать связи и сделки
между гильдиями, перераспределительными синдикатами и государством.

Перераспределительные синдикаты и гильдии

Как и в Перу, крупнейшие частные предприниматели в меркантилистской Европе
организовывались в перераспределительные синдикаты, которые постепенно создали
псевдобюрократию частных посредников. Она состояла преимущественно из юристов
и бухгалтеров, вовлеченных в то, что мы называем "общественными отношениями".
Основная работа этих людей заключалась в подаче петиций правительству. Один
тип перераспределительных синдикатов был представлен гильдиями -- ассоциациями
производителей, которые сегодня мы бы назвали "картелями". Их деятельность
сводилась не к техническому развитию промышленности, а к "использованию
монопольной, а часто и политической власти в собственных интересах" [Mancur
Olson, The Rise and Decline of Nations: Economic Growth, Stagflation and
Social Rigidities (New Haven: Yale University Press, 1982) p. 125]. Они
стремились контролировать доступ к своим отраслям производства, ограничивали
по возможности конкуренцию, поддерживали постоянные цены, регулировали рынок,
стандартизировали условия найма и, при возможности, воздействовали через
посредников на п6-литику правительств.

Перу -- меркантилистская страна?

Как мы показали, существует значительное сходство между меркантилистской
системой в Европе и системой перераспределительных законов в Перу. Для обеих
систем в большей или меньшей степени характерны авторитарный подход к
законотворчеству; непосредственное вмешательство государства в экономику;
обструкционистское, мелочное и дирижистское регулирование хозяйственной
деятельности; ограниченность или отсутствие доступа к предпринимательству для
тех, кто не имеет тесных связей с правительством; безграничная бюрократизация;
объединение населения в перераспределительные синдикаты и мощные
профессиональные ассоциации.

Из этого можно заключить, что Перу представляет собой преимущественно
меркантилистскую систему, имеющую мало общего с современной рыночной
экономикой. Однако представители традиционного правого крыла, пытаясь
облагообразить коммерческую и деловую деятельность своих подопечных и
заручиться симпатиями западных рыночников, всегда путают эти две системы.
Западные люди часто не осознают, что их латиноамериканские коллеги действуют в
экономических системах, подчиненных не рынкам, а политике. Традиционные левые
также путают две системы: они считают, что хотя у нас преобладает частное
владение средствами производства, потребности страны не удовлетворяются, из
чего следует провал капитализма и необходимость введения коллективистской
системы. И правые, и левые преуспели только в дискредитации идеи развития
через легальный частный сектор -- просто потому, что не в состоянии его
отличить от устаревшей меркантилистской системы. Никто не задумался над тем,
что все производимое людьми или государством зависит от правовых институтов
страны и что стимулы в рыночной экономике и в меркантилистской системе
приводят к радикально различающимся последствиям.

Каждая из этих систем пробуждает различные предпринимательские способности. В
рыночной экономике поощряется способность производить, поскольку преобладает
принцип конкуренции; в меркантилистской Экономике поощряется способность
добывать привилегии и использовать закон в собственных интересах, поскольку
определяющим фактором является государственное регулирование. В рыночном
хозяйстве потребители обслуживаются эффективно и экономически разумно; в
меркантилистском только общественная и частная бюрократия чувствует себя
хорошо -- в основном за счет остальной части общества. В конкурентной
экономике предприниматель должен удовлетворить клиента, которого интересуют
лишь качество, цена и доступность продукта вне всякой связи с производителем.
Напротив, в меркантилистской экономике изворотливость и социальный статус
предпринимателя являются решающими факторами при получении благосклонности со
стороны государства. Способность вести дискуссию убедительно, связно, публично
или скрытно -- важна, но цель может быть достигнута также интригами или
взятками.

В меркантилистской экономике предприниматели и работники тратят массу времени
на политические интриги, жалобы, подхалимаж и всевозможные переговоры. Каждый
должен добиваться внимания бюрократов. Частные круги привлекают все больше
журналистов, юристов и посредников, в то время как правительство нуждается все
в большем числе бюрократов для ведения дел и обоснования решений. Вот почему в
меркантилистской экономике многие люди, которые могли бы заниматься торговлей,
работают в кругах общественной и частной бюрократии, что является экономически
постыдным, поскольку бюрократы и лоббисты не увеличивают своим трудом объем
производства или инвестиций.

Возможно, самое значительное различие между двумя системами состоит в способе
доступа к рынку. В рыночной экономике всякий может выйти на рынок,
производить, торговать или получать правительственное разрешение без
вмешательства третьих сторон. В меркантилистской экономике доступ к рынку
ограничен. Почти на все требуются особые лицензии или разрешения, чем
создается постоянная необходимость в помощи со стороны привилегированных
частных групп или со стороны властей, защищающих административные проходы.
Необходимость потратить 289 .дней на канцелярскую волокиту, чтобы получить
возможность начать промышленное производство; необходимость ждать почти семь