может. Универсум - это вершина искусства, и с ним соотносится несовершенство
всего остального, как бы запрограммированное им.
     Он повернулся ко мне:
     - Я  придал остроту зрения  вашим глазам  с  помощью кислоты.  Ее можно
нейтрализовать щелочью. Однако вам придется смириться с тем, что зрение ваше
ухудшится.
     - Приступайте к делу - будь что будет.
     Доктор пожал плечами и повернулся  к своим инструментам.  Потом  придал
креслу горизонтальное положение и капнул  мне в глаза две капли.  Опять меня
пронзила  жгучая  боль, и опять я потерял сознание.  Когда я пришел  в себя,
доктор Фэнси уже снял халат. Он посмотрел на меня, прищурившись, и сказал:
     - Вы можете идти.
     - Я думал, вы дадите мне еще кое-какие наставления?
     -  Ах  так,   вы  имеете  в  виду,  что  ваше  богатство  нужно  теперь
распределить между всеми бедняками? Не ломайте себе над этим голову.
     Он открыл дверь и выпустил меня.  Я чувствовал себя  хуже некуда и шел,
держась за стены. Все предметы плыли передо мной, как в тумане, но  казались
мне разнообразнее по краскам. На перекрестке меня задел экипаж и сбил меня с
ног. Из последних сил добрался я до дому.
     Хелена  ждала  меня, едва  взглянув  на  меня,  она поняла,  в каком  я
состоянии. Она подхватила меня, обняла и прижала к себе...
     - Наконец-то... - услышал я возле своего уха.


     Мое здоровье сильно пошатнулось, глаза болели, и зрение сильно ослабло.
Нервная  лихорадка чуть не стоила  мне жизни.  Болезнь затянулась, проходили
недели, и я смутно чувствовал, как Хелена борется за меня,  иногда я узнавал
ее при  проблесках сознания. Потом мне  разрешили сидеть  в саду,  совершать
первые прогулки.
     Настоятельно  и  часто  за  мной  посылали  мои прокуристы.  Наконец  я
выбрался в центр, чтобы ознакомиться с состоянием дел. Я  нашел их в крайнем
расстройстве. Убытки страховых компаний, понесенные  в результате катастроф,
падение  курса  ценных бумаг, злоупотребление  доверием съели  за  несколько
недель  то,  что  было  накоплено  за  годы.  Но прежде всего -  я  перестал
чувствовать свойство денег,  утратил  острое  чутье, необходимое для ведения
финансовых   операций.  Я   лишился   присущего   мне  состояния   бездонной
ненасытности,  оказывающего воздействие  на перемещение абстрактных денежных
сумм, направляющего их. Склонность к  спекулятивному мышлению угасла во мне,
и символы потеряли для меня свой смысл и реальность.
     Я  распорядился  составить  список  моих  ценных  бумаг, недвижимого  и
движимого имущества. Все вместе  взятое могло сбалансировать убытки. Нашелся
ликвидатор, который, пойдя на риск, взял на себя заботы по всей совокупности
моих долговых обязательств и претензий кредиторов. Мне  остался только домик
вблизи  Штралау и  подарки,  которые  я дарил Хелене.  Благодаря  им  я смог
открыть маленькую антикварную лавку. Мой вкус к старинным и изысканным вещам
сослужил  мне  на  сей  раз добрую службу. Мы поженились  и зажили, как  все
обыкновенные люди на свете.
     В маленькой скромной суете буден  с  их повседневными заботами  прошлое
стало  мне вскоре казаться фантастической историей,  причудами сновидений  и
болезненным бредом. Мощный вал налетел, обдав пеной,  и так же откатил назад
без  всякого на то моего  участия. Я отрекся от  сил зла и сопутствующего им
богатства, но  не  столько  из  отвращения  к нему, сколько  потому, что это
оказалось мне не по плечу. Силы зла взяли меня к  себе на службу и уволили с
нее словно по  доверенности очень  далекого  невидимого хозяина. И  причиной
тому, что я не  сгинул окончательно, было то, что в каком-то  одном пункте я
еще  не  утратил  контакта  с  силами  добра.  Моя  жизнь,  приспособившись,
протекала в ослабленной форме трансформации зла, и оно как бы исторгло меня,
вернув опять в прежнее состояние.
     И в лоно церкви я тоже вернулся  - как тот, кого вселенский страх гонит
к  алтарю. Я следовал  заповедям,  соблюдал  закон.  Однако  чувствовал, что
таинства утратили для меня свою силу и молитвы не проникают в душу. Я не за-
служивал праведности. Ничто не отзывалось во мне эхом.
     Поэтому  я  и  сказал  в самом  начале, что  имя  мое  недостойно  быть
названным - оно не для истории. Я живу, как и мои современники, в безымянной
стране и уйду безвестным,  как  и  они. Человек воззвал к могучим  силам, до
ответа которых еще  не дорос. Вот тут его и охватывает ужас. Он думает, стоя
перед выбором: переступить  ли порог,  за  которым мир таинственных зловещих
сил,  или  вернуться  назад  в   родовую  вотчину  человечества,  где  можно
спокойненько, бездумно существовать, пока земля все еще плодоносит.


     Ортнер закрыл свою  папку и  отдал  ее Костару,  чтобы тот отнес ее  на
место.  Во  дворе и  в  коридорах  слышна  была  смена  ночного  караула.  В
мастерской  стало  светло.  Солнце поднималось  из  морских  глубин.  Первые
ласточки  стремительно проносились  над  еще серыми  зубцами  стен  и  башен
Гелиополя. Ортнер выключил аэроионизатор.
     -  Меня  не  остановить,  когда  я погружаюсь  в материалы  по  старому
Берлину, люблю их  так же, как  и Фернкорн. За истекшее время многие вопросы
стали яснее. Ну пора и отдыхать, во всяком случае, де Гееру нужно хоть часок
поспать.
     Луций улыбнулся.
     - С вашими темами не до сна, они просто захватывают. А кроме того,  мне
показалось, что вы несколько раз строго подняли указательный палец.
     - Это  было бы  моей ошибкой как  рассказчика.  Но  я  не  буду  ничего
оспаривать.  Возможно,  это  произошло  оттого, что  времена  повторяются  и
проблемы,  угнетавшие  моего бесцветного героя, никогда не утрачивают  своей
актуальности. Не каждому написано на роду быть  удачливым, как Фортунио. Вы,
Луций, хотите  знать, каким  способом  и  в  каких формах можно  еще прожить
жизнь. Может,  вы  включите в них и будущую  встречу со своей  Хеленой.  Это
старый-престарый рецепт.
     Они поблагодарили художника и разошлись.



ПОЕЗДКА НА ВИНЬО-ДЕЛЬ-МАР

     После непродолжительного  сна  Луций в привычное  время  вошел  в  свой
служебный  кабинет,  примыкавший к бронированной комнате  Патрона. Помещение
было строгим: письменный стол, сейф, шкаф с папками, несколько стульев - вот
и  вся обстановка.  На  стенах  пробковое  покрытие.  Карты  с  обозначением