средства и цели устойчивого воспроизводства. Отсюда отступление смеха перед
серьезностью, признание ее права на господство, на власть, на высший
авторитет. Серьезность ставит перед собой задачу обеспечить интеграцию
общества, постоянно решать медиационную задачу. Борьба государственной
серьезности и народного смеха всегда была неравной. Смех беззащитен под
ударами топора серьезности. Однако смех неистребим, он везде и всюду, и
топор слишком груб и неповоротлив, чтобы успеть везде. Между тем, смех
постоянно подтачивает основы серьезности, рано или поздно уничтожает ее
господствующую форму, заставляя смеяться всех, включая и палачей и
бюрократов, открывая тем самым, что они тоже люди, личности в каждой из
которых смех и серьезность постоянно решают свой спор. Серьезность в
расколотом обществе в конечном итоге идет на поклон смеху, открывая себе
свое банкротство. Их периодическая смена серьезна, так как является
элементом циклов истории, но она достойна осмеяния до самых своих
оснований, так как смех, как и серьезность безмерны, не нашли совей меры и
тем самым разрушают друг друга и себя. Иначе говоря, серьезности не хватает
смеха, а смеху - серьезности. Этот взаимный голод не может быть
удовлетворен взаимопожиранием. Он требует диалога, медиации.
  Важнейшим орудием серьезности является идеология, которая решает задачу
обеспечения нравственной основы интеграции общества. Идеология - высшее
воплощение серьезности, необходимости решения медиационной задачи перед
лицом массового смеха, перерастающего в сатанинский хохот всеобщего
разрушения.
  Социокультурные функции идеологии - обеспечение культурных предпосылок
для воспроизводства каждой личности интеграции общества. Но одновременно
идеология может лишь серьезно относится к массовому сознанию, включая и то,
что в нем, с точки зрения идеологии, несерьезно, т.е. смеховую культуру. Ее
признание неизбежно и одновременно смертельно опасно для идеологии,
тщательно скрывающей тайну, так как именно смех важнейший фактор ее
разоблачения.
  
  СОБОРНО-ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ИДЕАЛ - одна из форм традиционно-либерального
(вечевого-либерального) идеала, форма гибридного идеала, форма
псевдолиберализма. Обычно иллюзорно расценивается как либеральный идеал,
становится господствующим на седьмом этапе обоих глобальных периодов.
Является формой реализации и одновременно ответом на мощную волну соборного
нравственного идеала, локализма, которая стимулируется не только
дискомфортным состоянием, вызванным господством умеренного авторитарного
нравственного идеала, но и остаточным дискомфортным состоянием,
формирующимся на протяжении всего глобального периода. Господство С.- л. и.
является важнейшим проявлением массового отрицания всего глобального
периода, отрицанием его идеологии и институтов. В господствующий идеал
входят три ипостаси: утилитарный, традиционный и элементы либерального
идеала. Либеральный нравственный идеал, который ранее в гибридных идеалах
брался в предельно усеченном виде в качестве средства, теперь в С.- л. и.
выдвигается как самоценность, как ведущая ипостась. Специфика этого идеала
в отождествлении либеральных представлений с вечевым, например, демократии
с локализмом, свободы с волей и т. д.
  Развитие С.- л. и. стимулировалось стремлением интеллигенции создать
версию слияния высшей культуры и массового сознания. Это делается возможным
в результате того, что мощное инверсионного типа стремление к локализму
нуждается в языке и представлениях, описывающих этот процесс через большое
общество.
  Фактически, однако, вечевые силы используют плюрализм, либеральный язык,
демократические формы как утилитарное средство для утверждения своих
ценностей, для того чтобы легализировать свой монолог. Вечевые силы и
либерализм объединяются в борьбе с умеренным поздним авторитаризмом. Однако
они представляют авторитарной правящей элите исключающие друг друга
обвинения. Либеральные силы обвиняют старую власть в деспотизме,
антидемократизме, в том, что она - препятствие развитию свободы, тормозит
прогресс, экономический рост и развитие. Вечевые силы обвиняют правящую
элиту в противоположном, т.е. в том, что она "распустила народ" и перестала
в должной степени проявлять "заботу" о нем, перестала "всех равнять".
  Первое обвинение опирается на основное заблуждение интеллигенции, тогда
как второе - на основное заблуждение массового сознания, которое позволяет
думать, что, если в стране непорядок, то причина этого - в отпадении
правящей элиты от своих естественных функций в результате ее подкупа злыми
силами, разложения и т. д. С.- л. и. побеждает на основе господства первого
из этих обвинений, которое затем перерастает в победу второго обвинения,
что одновременно означает банкротство либерализма и торжество вечевых сил.
Соборный идеал имеет значительно меньший, чем либеральный, шаг новизны, т.
е. может расценивать поток новшеств как дискомфортный, тогда как для
либерального идеала он может оказаться недостаточным. На основе вечевого
идеала делаются попытки пресечения потока новшеств, сохранения культурных
ценностей и социальных отношений в неизменном состоянии, тогда как на
основе либерального идеала происходит развитие того и другого. При этом
общество игнорирует отличие либерального идеала от вечевого и его
разновидности - соборного идеала. В крайнем случае последние
рассматриваются как некоторым образом незрелая разновидность либерального
идеала, которую можно подтянуть через просвещение. В общей культурной
атмосфере страны с ее господствующей инверсионной историей не оставалось
времени и места для анализа принципиальных отличий между либеральным и
вечевым идеалами. Победивший на седьмом этапе обоих глобальных периодов
либерализм пытался провести соответствующую своим идеалам реформу. Однако
она содержит роковые просчеты, так как либеральные ценности фактически
являются тонким слоем, прикрывающим вечевой идеал. Именно здесь, как нигде,
раскрывается слабость либерализма в России, в частности его небрежение
сохранением тайны расколотого общества, разоблачение которой грозит прежде
всего катастрофическим ростом массового дискомфортного состояния. Не зная
этого, абстрактный либерализм срывает покровы тайны, полагая, что тем самым
раскрывается столь желанная народу Правда. Однако у народа совсем другая,
отличная от истины либерализма Правда, противостоящая плюрализму,
разрушению уравнительности, либерализму. Тем самым представления, что
возбуждаемая активность народа выльется в либеральные демократические формы
является чистейшей маниловщиной. Разоблачение тайны в конце первого
глобального периода привело к массовому отказу от поддержки существующей
государственности при одновременной неспособности встать на пути создания
демократического общества. Апогей С.- л. и. сменяется его распадом на
составляющие ипостаси, а на массовом уровне либерал (кадет) рассматривался
как носитель зла.