При этом самое положение  "политики" в идейном кругозоре  интеллигенции
должно измениться. С одной стороны, она перестанет быть той  изолированной и
независимой от всей прочей духовной жизни областью, которою она  была до сих
пор. Ибо в основу и  политики ляжет идея не внешнего устроения  общественной
жизни  а  внутреннего  совершенствования  человека.  А   с  другой  стороны,
господство над  всей прочей  духовной  жизнью  независимой от  нее  политики
должно кончиться.
     К политике в  умах  русской интеллигенции установилось  в  конце концов
извращенное и в  корне противоречивое  отношение. Сводя политику к  внешнему
устроению  жизни  -- чем она  с  технической  точки зрения  на самом деле  и
является,  -- интеллигенция в то  же  время видела в политике альфу  и омегу
всего бытия своего и народного (я беру тут  политику именно в широком смысле
внешнего  общественного  устроения  жизни).  Таким   образом,   ограниченное
средство  превращалось во всеобъемлющую цель, -- явное,  хотя  и постоянно в
человеческом обиходе встречающееся  извращение соотношения между средством и
целью.
     Подчинение политики идее воспитания вырывает ее из той изолированности,
на которую политику необходимо обрекает "внешнее" ее понимание.
     Нельзя   политику,  так   понимаемую,   свести   просто  к   состязанию
общественных  сил,  например, к  борьбе классов,  решаемой  в  конце  концов
физическим превосходством. С другой стороны, при таком понимании  невозможно
политике во внешнем смысле подчинять всю духовную жизнь.
     Воспитание, конечно, может  быть понимаемо тоже  во внешнем смысле. Его
так и понимает тот социальный оптимизм, который полагает, что человек всегда
готов,  всегда достаточно созрел  для  лучшей  жизни и что только неразумное
общественное устройство мешает ему проявить уже  имеющиеся налицо свойства и
возможности.  С этой точки зрения  "общество" есть воспитатель, хороший  или
дурной, отдельной личности.  Мы понимаем  воспитание совсем не в этом смысле
"устроения" общественной среды и ее педагогического воздействия на личность.
Это  есть "социалистическая"  идея  воспитания,  не имеющая ничего общего  с
идеей воспитания в религиозном смысле. Воспитание  в  этом смысле совершенно
чуждо  социалистического  оптимизма.  Оно верит не в устроение, а  только  в
творчество,  в  положительную работу человека  над самим собой, в борьбу его
внутри себя во имя творческих задач...

     ______________

     Русская интеллигенция,  отрешившись от безрелигиозного государственного
отщепенства, перестанет существовать как некая особая  культурная категория.
Сможет ли она совершить огромный  подвиг такого преодоления своей нездоровой
сущности? От решения этого вопроса зависят в значительной мере судьбы России
и  ее культуры. Можно ли  дать на  него какой-нибудь  определенный  ответ  в
настоящий момент? Это  очень трудно, но некоторые данные для ответа все-таки
имеются.
     Есть  основание думать, что изменение произойдет из  двух источников  и
будет носить  соответственно, этому двоякий характер.  Во-первых, в процессе
экономического развития интеллигенция "обуржуазится", т. е.  в силу процесса
социального приспособления  примирится с государством и органически-стихийно
втянется  в  существующий  общественный  уклад,  распределившись  по  разным
классам общества.  Это, собственно, не будет духовным  переворотом, а именно
лишь  приспособлением  духовной  физиономии к  данному  социальному  укладу.
Быстрота этого  процесса будет зависеть  от быстроты экономического развития
России   и  от  быстроты  переработки  всего  ее  государственного  строя  в
конституционном духе.
     Но  может  наступить  в  интеллигенции  настоящий  духовный  переворот,
который явится результатом борьбы идей. Только этот переворот и представляет
для нас интерес в данном случае. Какой гороскоп можно поставить ему?
     В интеллигенции началось уже глубокое брожение, зародились новые  идеи,
а старые идейные основы поколеблены и скомпрометированы. Процесс этот только
что еще  начался,  и какие  успехи  он  сделает, на  чем он  остановится,  в
настоящий  момент еще нельзя  сказать.  Но  и теперь уже можно сказать, что,
поскольку русская идейная жизнь связана  с духовным развитием других, дальше
нас  ушедших стран, процессы, в них происходящие, не могут  не отражаться на
состоянии  умов  в  России.  Русская  интеллигенция  как  особая  культурная
категория есть порождение  взаимодействия западного социализма с  особенными
условиями нашего  культурного, экономического  и политического развития.  До
рецепции социализма  в  России  русской интеллигенции  не существовало,  был
только "образованный класс" и разные в нем направления.
     Для духовного развития Запада  нет  в  настоящую эпоху  процесса  более
знаменательного  и   чреватого   последствиями,  чем   кризис  и  разложение
социализма. Социализм,  разлагаясь, поглощается социальной политикой. Бентам
победил   Сен-Симона  и  Маркса.   Последнее  усилие   спасти  социализм  --
синдикализм  -- есть,  с одной  стороны, попытка романтического  возрождения
социализма, откровенного возведения его к стихийным  иррациональным началам,
а с другой стороны,  он означает столь  же  откровенный призыв к варварству.
Совершенно ясно, что это  усилие  бессильно и бесплодно. При  таких условиях
социализм  вряд  ли может оставаться для  тех  элементов  русского общества,
которые  составляют  интеллигенцию,  живой  водой  их  духовно-общественного
бытия[xxxi] .
     Самый кризис социализма на Западе потому не выступает так ярко, что там
нет  интеллигенции.  Нет на  Западе того  чувствилища, которое  представляет
интеллигенция.  Поэтому по России кризис социализма  в идейном смысле должен
ударить с большей силой, чем  по другим странам. В этом кризисе встают те же
самые проблемы, которые лежат в основе русской революции  и ее перипетий. Но
если  наша   "интеллигенция"  может  быть   более  чувствительна  к  кризису
социализма, чем "западные"  люди, то, с другой стороны, самый кризис у нас и
для  нас  прикрыт  нашей  злосчастной  "политикой",  возрождением недобитого
абсолютизма и разгулом реакции. На  Западе принципиальное значение проблем и
органический характер кризиса гораздо яснее.
     Такой идейный кризис нельзя лечить ни ромашкой тактических директив, ни
успокоительным  режимом  безыдейной культурной  работы. Нам  нужна, конечно,
упорная работа над культурой. Но именно для того, чтобы в ней не потеряться,
а устоять, нужны идеи, творческая борьба идей.

С. Франк. ЭТИКА НИГИЛИЗМА

     (К характеристике нравственного мировоззрения русской
     интеллигенции)

     Не  вокруг  творцов нового шума,  --  вокруг  творцов  новых  ценностей