Среднем Урале и петроглифов Онежского озера  до  нежных  античных  Богинь  с
лебедиными крылами. Крылатые девы со стилизованным оперением  встречаются  и
на русских вышивках  (рис.  см.,  напр.:  Изображение  змееборца  в  русском
народном шитье //  Советская  этнография.  1948.  ј4).  Справедливости  ради
необходимо  отметить,  что  не  всегда  женские   лебединые   образы   несут
стопроцентно положительную нагрузку. Марья Лебедь Белая из былины о  Михайле
Потыке - не просто соблазнительница, но и погубительница русского  богатыря,
за что заслуженно и лишилась головы.
   Средневековые  рыцарские  легенды  содержат  немало  сведений  и  смутных
воспоминаний о древнейшей  истории,  включая  и  гиперборейские  времена.  В
тайных  сказаниях  Ордена  тамплиеров   о   гибели   Атлантиды   упоминается
гиперборейская раса людей, что пришла с Севера в Эпоху Белого  Солнца.  Цикл
легенд о священном Граале напрямик указывает на волшебную  северную  страну,
где  в  неприступном  замке  хранится   чудодейственный   Грааль,   дарующий
бессмертие и тайное знание. Оттуда и прибывает в челне, запряженном лебедем,
Лоэнгрин (рис.151) - сын хранителя  Грааля  Парсифаля.  В  описаниях  самого
Грааля много разнобоя. В наиболее распространенной  версии  он  представляет
собой чашу с напитком бессмертия. Однако в  монументальной  поэме  Вольфрама
фон Эшенбаха "Парсифаль" (XIII в.)  -  Грааль  изображается  в  виде  камня,
излучающего волшебный свет: достаточно глянуть на него, и человеческая жизнь
продлится. Такая трактовка сближает  Грааль  со  знаменитым  Алатырем-камнем
русских легенд и  заговоров.  Что  касается  главного  назначения  Грааля  -
даровать бессмертие, то данное свойство по  своему  смыслу  близко  действию
живой и мертвой воды из  русских  сказок,  способной  оживлять  умерщвленных
героев. Кроме того,  функционально  Грааль  сходен  со  знаменитым  Кощеевым
яйцом: оно не только находилось за тридевять земель в недосягаемом месте, но
и обладало  живительными  свойствами.  В  одной  из  сказок,  записанных  от
сибирской  сказительницы  Н.О.Винокуровой,  Орел-царевич  после  победы  над
Кощеем оживляет умерщвленного отца с помощью Кощеева яйца.
   Существует легенда, что древне-скандинавские викинги сверяли удачу  своих
разбойных набегов с полетом лебедей. Так это или не так -  теперь  проверить
трудно. А вот покорителю Сибири Ермаку путь  за  Урал  совершенно  точно  по
лебединой наводке  открылся.  Народный  сказ  про  то,  обработанный  Павлом
Петровичем Бажовым (1879-1950), называется  "Ермаковы  Лебеди".  Ермак,  как
известно,  -  казацкое  прозвище,  настоящее  же  имя,  по  его  собственным
признаниям, было Василий, а фамилия совсем тотемного происхождения - Оленин.
Так вот, взял однажды мальчик Васютка (будущий Ермак)  три  яйца  из  гнезда
погибшей лебедихи и подложил их дома под гусыню. Она-то и высидела  лебедят,
они потом  до  самой  Ермаковой  смерти  дарили  ему  удачу:  и  на  россыпи
драгоценных самоцветов наводили, и путь в Сибирь указали. "Вовеки бы  ему  в
сибирскую воду проход не найти, кабы лебеди не пособили", - вот какое мнение
навсегда укрепилось в народе.
   Весь песенно-сказочный фольклор Руси и поэзия России расцветали под сенью
лебединых крыльев. Лебединый  образ  русский  человек  впитывает  с  молоком
матери, он передается как драгоценная память предков. Когда  поэт  пишет  "О
Русь, взмахни крылами!" -  у  русского  читателя,  скорее  всего,  возникает
ассоциация птицы-лебедя. Россия - это и есть Царевна Лебедь,  ставшая  почти
что олицетворением  Руси.  И  не  только  олицетворением.  По  свидетельству
византийского историка Х века императора  Константина  Багрянородного,  сама
территория, где жили древние руссы, именовалась Лебедией.  Впоследствии  это
дало право Велимиру Хлебникову назвать новую Россию "Лебедией будущего".
         Сокол.
   Тотемический образ сокола также доиндоевропейского происхождения.  К  тем
незапамятным временам восходит  и  представление  о  Солнце  как  Соколе.  У
русских  следы  такого  древнейшего  отождествления  обнаруживаются,  помимо
прочего, в архаичной загадке-поговорке, где Солнце именуется Ясным  Соколом,
а темная ночь - волком (еще одно доарийское олицетворение,  встречающееся  у
многих и разных народов Земли): "Пришел волк  [темная  ночь]  -  весь  народ
умолк; взлетел ясен-сокoл [Солнце] - весь народ пош„л!". Еще  славяно-скифы,
описанные Геродотом, именовались "сколотами", то есть  "с[о]колотами"  -  от
русского слова "сокол".  В  передаче  арабских  географов,  описавших  наших
предков  задолго  до  введения   христианства,   их   самоназвание   звучало
практически по-геродотовски:  "сакалиба"  ("соколы").  Отсюда  и  знаменитые
"саки" - одно из названий славяно-скифов - "скитальцев"-кочевников.
   Сокологоловым  был  древнеегипетский  Солнцебог  Хор   (Гор)   (рис.152),
этимологически и функционально родственный русскому Солнцебогу  Хорсу  (того
же корня русские слова "хорошо", "хор", "хоровод", "хоромы", "храм"), -  что
лишний раз доказывает общее происхождение древнейших  культур  и  верований.
Между прочим, традиционный круговой  обход  вокруг  буддийской  ступы  также
именуется  хора.  Соколоподобным  изображался  и   другой   древнеегипетский
Солнцебог - Ра (рис.153). Солнечный  смысл  присутствует  и  в  самом  слове
"сокол": второй  слог  "кол",  быть  может,  восходит  к  имени  древнейшего
Солнцебога Колы (Коляды). Но соколоподобным был и древнеславянский Бог  огня
и света Рарог  (ср.:  чешск.  raroh;  польск.  rarog)  -  "сокол";  из  этой
общеславянской основы выводится и имя старорусского князя - Рюрик, который в
этом случае, естественно, не мог быть никаким  варягом  и,  видимо,  никогда
таковым и не был, а также фамилия русского художника и мыслителя - Рерих.
   Данная  историко-этимологическая  концепция  восходит  к   замечательному
чешско-словацкому   просветителю,    поэту,    фольклористу,    одному    из
основоположников панславизма  Яну  Коллару  (1793-1852).  В  России  горячим
пропагандистом этих идей был историк-антинорманист,  литератор,  театральный
деятель и под конец жизни - директор Эрмитажа Степан Александрович  Гедеонов
(1815-1878). В капитальном двухтомном труде "Варяги и Русь" (СПб,  1876)  он
развил аргументы Коллара. Именно отсюда концепция славянского  происхождения
Рюрика и  Рюриковичей  была  позаимствована  Владимиром  Чивилихиным  в  его
романе-эссе "Память", а также Сергеем Лесным в его  многочисленных  изданных
за рубежом работах, посвященных древней истории Руси.
   Впрочем, имеется еще  одна,  более  простая  версия  русской  родословной
Рюрика и русского же происхождения его  имени.  Она  опирается  на  северные
предания, согласно которым подлинное имя Рюрика было  Юрик  и  явился  он  в
Новгород  из  Приднепровья.  Новгородцы  "залюбили"  его   за   ум-разум   и
согласились, чтобы он  стал  "хозяином"  в  Новограде.  (Р)Юрик  наложил  на
каждого новгородца поначалу небольшую дань,  но  затем  стал  постепенно  ее
увеличивать, пока не сделал ее невыносимой (что впоследствии усугублялось  с
каждым новым правителем). Первые летописцы, упоминавшие имя Рюрика, вряд  ли
опирались на какие-то письменные источники,  а  скорее  всего,  использовали
устные  известия.  Постепенно  исконно  русское  имя   Юрик,   помянутое   в
северорусском предании, оваряжилось.