впоследствии было присвоено рекам на Аппенинах. Однако, гидронимы  Эридан  и
Родан наидревнейшего происхождения. Образующие их лексические основы  уходят
своими корнями в индоевропейскую языковую общность.  В  названии  обеих  рек
один и тот же общий корень "дан", изначально означающий реку  и  входящий  в
название других известных европейских рек  -  Дон,  Данапр  (Днепр),  Донец,
Данувий (Дунай).
   Все  приведенные  названия  вторичны  и  образованы  от  имени   древнего
Божества, которое в различных культурах  принимало  разные  обличия.  Имена,
содержащие данный корень, встречаются повсюду. Кстати, первичный смысл  этих
теонимов обнаруживается в только что употребленном русском слове "данный"  -
от слова "дать", "давать". Будучи спроецированным  да  имена  Богов,  оно  и
означает  "дающий",  "дарующий":  например  русский  Даждьбог,  сочувственно
поминаемый еще в "Слове о полку Игореве", означает "дающий (дарующий)  Бог".
Имена с тем же корнем встречаются и в  Ветхом  Завете  (Дан,  Даниил),  и  в
греческой мифологии (Данай, Даная, данаиды), и в  ведийской  или  инуистской
традиции (данавы - класс  демонов-асуров),  и  в  китайских  преданиях,  где
знаменитая  покровительница  деторождения  и  родов  Данай  Фужень  (Госпожа
Великая Бабушка) коррелирует с кельтской Прародительницей  Богов  -  Дану  -
тоже Великой Богиней и с той же  корневой  основой  в  имени.  В  славянской
мифологии известна Богиня Дана - Дева рек,  давшая,  по  Костомарову,  имена
многим  великим  восточноевропейским  рекам.  Но  не  только  в   гидронимах
сохранилась память о Дане. Спустя тысячелетия в местах ее былого  почитания,
на Дунае, старуха Изергиль поведала молодому  Максиму  Горькому  легенду  об
огненосном Данко и его горящем сердце, которое "пылало так ярко, как солнце,
и ярче солнца".
   Но вернемся к гиперборейским Эридану и Родану. Представляется  более  чем
вероятным,  что  в  названии   второй   реки   (притока)   соединились   два
индоевропейских корня "род" + "дан". Впрочем, и в  первом  названии,  помимо
знакомого "дана" видится  еще  и  "ирий"  -  славяно-русский  "рай",  вполне
соответствующий исконному смыслу самой Гипербореи как  Страны  Счастья  (или
Острово Блаженных). Гиперборейские реки Эридан и Родан подробно  описываются
в  классической  поэме  Аполлония  Родосского   "Аргонавтика",   посвященной
знаменитому плаванью героев древней Эллады за золотым руном.  В  этой  поэме
(как,  впрочем,  и  в  Гомеровой  "Одиссее")  соединены  несколько   пластов
информации, и наиболее архаичные знания перемешиваются с  современными  (для
эллинистического периода, разумеется). В  результате  получается  совершенно
невообразимая  география,  когда  корабль  "Арго",  плывущий  в  Колхиду  по
Ионическому, Эгейскому, Мраморному и  Черному  морям,  вдруг  оказывается  в
царстве  полярной  ночи.  Аполлоний  Родосский,   понятия   не   имевший   о
действительной северной географии,  бесхитростно  излагает  смутные  знания,
доставшиеся от предшественников:

   После герои вошли в глубокие воды Родана,
   Что в Эридан впадает; сливаясь в узкой теснине,
   Воды обеих рек шумят, клокоча. А начало
   В безднах берет он земли, где Ночи врата и жилище.
   Взяв оттуда исток, он стремит к берегам Океана...

   Но это было под конец. А перед тем аргонавты проследовали по бурным водам
Эридана, где, согласно мифологическим представлениям, когда-то упал  Фаэтон,
не справившийся с управлением колесницы Бога Солнца - Гелиоса  (рациональное
зерно мифа - воспоминание о какой-то космической  катастрофе).  Итак,  вновь
слово Аполлонию Родосскому:

             ...Арго между тем, вперед поспешая
   На парусах, вошел в Эридана далекого воды.
   Некогда в грудь пораженный стрелами блестящих перунов,
   Полусгорев, Фаэтон с колесницы низвергнулся Солнца
   В бухту глубокую там, где река изливается. Тяжкий
   Дым и доныне вздымается здесь от пылающей раны,
   И ни единой невмочь, легковейные крылья расправив,
   Птице перелететь через эти воды, - любая
   Падает в пламя, едва пролетит полпути. Гелиады
   Высятся стройно вокруг - в тополя обращенные девы,
   Бедные жалобный стон издают постоянно, и наземь
   С их ресниц янтаря ниспадают блестящие капли.
   Капли эти порой на песке высыхают под солнцем,
   Но едва только хлынут прибоем на берег волны
   Темной бухты, гонимы дыханием шумного ветра, -
   Сразу тогда в Эридан увлекаются все эти капли
   Пенной волной... А кельты рассказ такой добавляют:
   То Аполлона-де, сына Лето, уносятся слезы
   В водовороте волны, что во множестве раньше он пролил,
   К гипербореям когда удалился, к священному роду,
   Светлое небо забыв...

   Ну, вот, мы  снова  и  вернулись  к  Аполлону,  устремившемуся  на  своей
технически загадочной колеснице - в страну летающих  гиперборейцев.  На  это
косвенно  намекает  и  название  главной  реки  Гипербореи  -  Эридана.  Оно
происходит от имени Богини раздора Эриды, дочери Никты (Ночи -  быть  может,
даже и полярной), сестры, сподвижницы и спутницы Бога войны  Ареса  (Марса).
Эрида знаменита тем, что подбросив трем Богиням - Гере, Афине и  Афродите  -
свое знаменитое "яблоко раздора" с коварной надписью  "Прекраснейшей!",  что
перессорило трех женщин-Богинь и стало поводом для начала  Троянской  войны.
Так вот, эта Эрида, так или иначе связанная с Гипербореей, подобно  Аполлону
и Артемиде Гиперборейским, также была летающим существом (рис.142).
   Множество стилизованных бронзовых изображений птицелюдей было  найдено  в
разных местах  Прикамского  региона  и  Приполярного  Урала  -  образцы  так
называемого  Пермского  звериного  стиля  (рис.143).  Почему-то  их  принято
именовать "чудскими древностями" и односторонне привязывать к финно-угорской
культуре: раз последними по времени аборигенами здесь являются коми,  ханты,
манси и др. народы, значит, именно им и принадлежат обнаруженные археологами
предметы   и   изделия.   Однако   истоки    финно-угорских,    самодийских,
индоевропейских и всех других народов следует искать в северной Гиперборее с
единым языком и культурой. Именно в эту гиперборейскую  древность  уходят  и
корни "пермского стиля"  с  его  крылатыми  птицелюдьми,  распространенными,
впрочем, по всему земному шару - вплоть до Ю. Америки (рис.144) и о. Пасхи.
   Описания "механизма" полетов во множестве сохранились в  памяти  северных
народов в виде  устойчивых  фольклорных  образов,  бережно  передаваемых  из
поколения в поколение. В саамских преданиях  такой  полет  описывался  очень