происхождение. Если открыть ономастиконы (сборники, составленные  филологами
на основе анализа разного рода документов прошлого), то обнаружится  великое
множество тотемных имен, принадлежавших нашим предкам вплоть  до  Петровской
эпохи. Вот лишь некоторые из них, взятые наугад из именословов  Н.М.Тупикова
("Словарь  древнерусских   личных   собственных   имен".   СПб.,   1903)   и
С.Б.Веселовского ("Ономастикон". М., 1974):
   звериные: Баран,  Барсук,  Бобр,  Бык,  Белка,  Волк,  Выдра,  Горностай,
Жеребец, Заяц, Зубр, Кобыла, Коза, Козел, Конь, Корова, Кот, Кошка,  Куница,
Лиса, Медведь, Мышь, Овца, Пес, Свинья, Собака, Соболь, Тур, Хомяк;
   птичьи: Воробей, Ворона,  Гоголь,  Голубь,  Грач,  Гусак,  Дрозд,  Дятел,
Жаворонок, Журавль, Коростель, Коршун, Кречет, Кулик, Курица, Лебедь,  Лунь,
Орел, Селезень, Сова;
   рыбьи: Ерш, Карась, Рыба, Севрюга, Щука;
   растительные: Береза, Гриб, Груша, Дуб, Калина, Капуста, Крапива,  Липка,
Мухомор, Осина, Ракита, Репа, Орех;
   прочие: Блоха, Жаба, Жук, Комар, Мизгирь, Муравей,  Муха,  Паук,  Пчелка,
Рак, Таракан, Шершень.
   Все эти древнерусские имена и прозвища как  наследие  еще  более  древних
русских,  славянских,  индоевропейских  и  доиндоевропейских  тотемов  стали
неотъемлемой стороной современной жизни, войдя в живые русские фамилии.
   Откуда же взялось такое множество тотемов, каковы причины их дробления  и
появления новых? Данные процессы обусловлены вполне понятными, естественными
причинами. Человек вообще стремится всячески подчеркнуть свою  уникальность,
обособить место и условия своего  существования,  обозначив  по  возможности
разного рода отличительными особенностями в одежде, жилище, манере поведения
и общения, а также в символике, наглядно выражающей такие  особенности.  При
смене поколений, распаде этнических структур, обособлении семей каждое новое
социально-этническое образование придерживается, как правило, сложившихся  и
усвоенных традиций, но  одновременно  стремится  к  выпячиванию  собственных
неповторимых черт. При резкой  ломке  условий  жизни,  при  смене  жизненных
ориентаций и парадигм отказ от прежних традиций и переход к новым  ценностям
осуществляется  в  демонстративно  подчеркнутой   форме   и   сопровождается
принятием  новой  символики,  в  том  числе  и   в   области   родоплеменной
принадлежности. Отсюда такое обилие и разнообразие тотемов, возникших  не  в
раз, а на протяжении веков и тысячелетий.
   Механизм этого явления,  срабатывающий  на  протяжении  жизни  нескольких
поколений, хорошо иллюстрирует одна мансийская легенда, касающаяся лебедя  и
его  тотемических  функций.  Лебедь,  повествуют  сказители,  был   когда-то
человеком, но затем из-за царивших прежде постоянных драк и столкновений  он
стал просить Бога превратить его в птицу. Желание было  исполнено,  и  таким
образом появился лебедь. Он же был сначала и царем всех птиц, а орел  служил
при нем князем. Впоследствии царская власть перешла журавлю, так как  лебедь
не умел вовремя кричать. И так далее - пока царем  не  стал  орел.  Из  этой
северной легенды совершенно отчетливо видно, как происходила  смена  тотемов
внутри единой  народности  при  естественной  родоплеменной  дифференциации,
когда попеременно доминировали то одни, то другие тотемы. Сказанное помогает
нам перейти и к  рассмотрению  некоторых  наиболее  известных  и  популярных
русских тотемов.

         Лебедь.
   Лебедь - священная птица древних славян и индоевропейцев (рис. 148-б).  В
местах проживания наших далеких предков (на Полтавщине) археологи  раскопали
датируемые VI-V  веками  до  н.э.  зольники  -  остатки  культовых  огневищ,
окаймленные вырезанными из земли и раскрашенными в  белый  цвет  2-метровыми
фигурами лебедей. Среди археологических находок в местах расселения западных
славян - солнечные  колесницы,  запряженные  лебедями,  хорошо  знакомые  по
культу Аполлона. По русским летописям и историческим легендам,  сестра  трех
братьев - основателей Киева звалась Лыбедь. Лебедь  одинаково  популярен  во
всех частях света и особенно - на Русском Севере. Недаром  Николай  Клюев  в
программном стихотворении "Песни Гамаюна" провидчески провозглашал: "Север -
лебедь ледяной".
   Образ лебедя в  русской  и  славянской  мифологии  связан  со  светлым  и
радостным началом. Образ, воспетый Пушкиным, - Царевна Лебедь (рисю  148-в),
олицетворяет именно такое древнее светоносное  Божество.  Пушкин  ничего  не
прибавил и не убавил к  неувядающим  народным  представлениям  о  прекрасной
волшебной Деве с горящей звездой во лбу,  чья  вселенская  предназначенность
выражается в следующих космических функциях:

   Днем свет белый затмевает,
   Ночью землю освещает,
   Месяц под косой блестит,
   А во лбу звезда горит.

   Устойчивые представления о Лебединых девах  (рис.149)  прослеживаются  до
самых  последних  глубин,  зафиксированных  в  литературных  и   фольклорных
источниках. Образ этот одинаково распространен в славянских и  скандинавских
сказках. Лебедины девы, что прилетают к реке или озеру, сбрасывают лебединое
одеяние, превращаясь в волшебных красавиц, и  купаются  в  прохладной  воде:
здесь-то  и  подстерегает  их  добрый  молодец.  В  немецких  преданиях  они
трансформировались в колоритные образы валькирий - крылатых дев, реющих  над
полем битвы (рис.150).  Сказочные  валькирии,  как  и  полагается  Лебединым
девам, часто появляются у реки, сбрасывают лебединое оперение и  плещутся  в
прохладной воде. Кто спрячет их одеяние - под власть того  они  и  попадают.
Именно так  в  "Песни  о  Нибелунгах"  один  из  главных  героев  заставляет
Лебединую деву предсказать ему будущее.
   Представления,  аналогичные  индоевропейским,  сохранились  и  у   других
народов, населяющих Север нашей Родины. Сходные  персонажи  есть  у  ненцев,
бурятов, якут и др. При раскопках знаменитых Пазырыкских курганов на  Алтае,
относящихся к V-III вв. до  н.э.,  в  погребальной  камере  было  обнаружено
множество войлочных фигур  лебедей.  Все  это  свидетельствует  о  том,  что
гиперборейская  лебединая  символика  охватывала  значительные  пространства
Евразии и распространялась  на  многие  разноязычные  народы  на  протяжении
многих тысячелетий. На алтайской реке Лебеди (!) - притоке Бии  -  и  поныне
проживает  тюркоязычный  народ  лебединцы,  ведущий  свою   родословную   от
первопредка Лебедя, не догадываясь даже о его тотемном происхождении.
   Образ Лебедя, Человека-Лебедя и лебединой символики  проходит  через  всю
историю культуры народов  Евразии:  от  древнейшего  ковша  в  виде  лебедя,
найденного при раскопках  первобытной  стоянки  (III-II  тыс.  до  н.э.)  на