добронравии и ласковом гостеприимстве. Обогащенная товарами разных земель,
Виннета изобиловала всем приятным и редким. Повествуют, что Король
Датский, пришедший с флотом сильным, разрушил ее до основания; но и ныне,
т. е.
   в XII веке, существуют остатки сего древнего города". Впрочем, торговля
Славян до введения Христианства в их землях состояла только в обмене
вещей: они не употребляли денег и брали золото от чужестранцев единственно
как товар.
   Быв в Империи и видев собственными глазами изящные творения Греческих
художеств, наконец строя города и занимаясь торговлею, Славяне имели
некоторое понятие об искусствах, соединенных с первыми успехами разума
гражданского. Они вырезывали на дереве образы человека, птиц, зверей и
красили их разными цветами, которые не изменялись от солнечного жара и не
смывались дождем. В древних могилах Вендских нашлись многие глиняные урны,
весьма хорошо сделанные, с изображением львов, медведей, орлов и покрытые
лаком; также копья, ножи, мечи, кинжалы, искусно выработанные, с
серебряною оправою и насечкою. Чехи задолго до времен Карла Великого
занимались уже рудокопанием и в Герцогстве Мекленбургском, на южной
стороне Толлензского озера, в Прильвице, найдены в XVII веке медные
истуканы богов Славянских, работы их собственных художников, которые,
впрочем, не имели понятия о красоте металлических изображений, отливая
голову, стан и ноги в разные формы и весьма грубо. Так было и в Греции,
где во времена Гомеровы художники уже славились ваянием, но еще долго не
умели отливать статуй в одну форму. Памятником каменосечного искусства
древних Славян остались большие, гладко обделанные плиты, на которых
выдолблены изображения рук, пят, копыт и проч.
   Любя воинскую деятельность и подвергая жизнь свою беспрестанным
опасностям, предки наши мало успевали в зодчестве, требующем времени,
досуга, терпения, и не хотели строить себе домов прочных: не только в
шестом веке, но и гораздо после обитали в шалашах, которые едва укрывали
их от непогод и дождя. Самые города Славянские были не что иное, как
собрание хижин, окруженных забором или земляным валом. Там возвышались
храмы идолов, не такие великолепные здания, какими гордились Египет,
Греция и Рим, но большие деревянные кровы. Венеды называли их Гонтинами,
от слова гонт, доныне означающего на Русском языке особенный род тесниц,
употребляемых для кровли домов.
   Не зная выгод роскоши, которая сооружает палаты и выдумывает блестящие
наружные украшения, древние Славяне в низких хижинах своих умели
наслаждаться действием так называемых искусств изящных. Первая нужда людей
есть пища и кров, вторая - удовольствие, и самые дикие народы ищут его в
согласии звуков, веселящих душу посредством слуха. Северные Венеды в
шестом веке сказывали Греческому Императору, что главное услаждение жизни
их есть музыка и что они берут обыкновенно в путь с собою не оружие, а
кифары или гусли, ими выдуманные.
   Волынка, гудок и дудка были также известны предкам нашим: ибо все
народы Славянские доныне любят их. Не только в мирное время и в отчизне,
но и в набегах своих, в виду многочисленных врагов, Славяне веселились,
пели и забывали опасность. Так, Прокопий, описывая в 592 году ночное
нападение Греческого Вождя на их войско, говорит, что они усыпили себя
песнями и не взяли никаких мер осторожности. Некоторые народные песни
Славянские в Лаузице, в Люнебурге, в Далмации кажутся древними: также и
старинные припевы Русских, в коих величаются имена богов языческих и реки
Дуная, любезного нашим предкам, ибо на берегах его искусились они некогда
в воинском счастии. Вероятно, что сии песни, мирные в первобытном
отечестве Венедов, еще не знавших славы и победы, обратились в воинские,
когда народ их приближился к Империи и вступил в Дакию; вероятно, что они
воспламеняли сердца огнем мужества, представляли уму живые картины битв и
кровопролития, сохраняли память дел великодушия и были в некотором смысле
древнейшею Историею Славянскою. Так везде рождалось стихотворство,
изображая главные склонности народные; так песни самых нынешних Кроатов
более всего славят мужество и память великих предков; но другие, любимые
Немецкими Вендами, возбуждают только к веселью и к счастливому забвению
житейских горестей; иные же совсем не имеют смысла, подобно некоторым
Русским; нравятся одним согласием звуков и мягких слов, действуя только на
слух и не представляя ничего разуму.
   Сердечное удовольствие, производимое музыкою, заставляет людей
изъявлять оное разными телодвижениями: рождается пляска, любимая забава
самых диких народов. По нынешней Русской, Богемской, Далматской можем
судить о древней пляске Славян, которою они торжествовали священные обряды
язычества и всякие приятные случаи:
   она состоит в том, чтобы в сильном напряжении мышц взмахивать руками,
вертеться на одном месте, приседать, топать ногами, и соответствует
характеру людей крепких, деятельных, неутомимых. - Народные игры и потехи,
доныне единообразные в землях Славянских: борьба, кулачный бой, беганье
взапуски - остались также памятником их древних забав, представляющих нам
образ войны и силы.
   В дополнение к сим известиям заметим, что Славяне, еще не зная грамоты,
имели некоторые сведения в Арифметике, в Хронологии. Домоводство, война,
торговля приучили их ко многосложному счислению; имя тма, знаменующее
10000, есть древнее Славянское. Наблюдая течение года, они, подобно
Римлянам, делили его на 12 месяцев, и каждому из них дали название
согласно с временными явлениями или действиями природы: Генварю Просинец
(вероятно, от синеты неба), Февралю Сечень, Марту Сухий, Апрелю Березозол
(думаю, от золы березовой), Маию Травный, Июню Изок (так называлась у
Славян какая-то певчая птица), Июлю Червен (не от красных ли плодов или
ягод?), Августу Зарев (от зари или зарницы), Сентябрю Рюен (или Ревун, как
толкуют: от рева зверей), Октябрю Листопад, Ноябрю Груден (от груд снега
или мерзлой грязи?), Декабрю Студеный. Столетие называлось веком, то есть
жизнию человеческою, во свидетельство, сколь предки наши обыкновенно
долгоденствовали, одаренные крепким сложением и здравые физическою
деятельностию.
   Сей народ, подобно всем иным, в начале гражданского бытия своего не
знал выгод правления благоустроенного, не терпел ни властелинов, ни рабов
в земле своей и думал, что свобода дикая, неограниченная есть главное
добро человека. Хозяин господствовал в доме: отец над детьми, муж над
женою, брат над сестрами; всякий строил себе хижину особенную, в некотором
отдалении от прочих, чтобы жить спокойнее и безопаснее. Лес, ручей, поле
составляли его область, в которую страшились зайти слабые и невооруженные.
Каждое семейство было маленькою, независимою Республикою; но общие древние
обычаи служили между ними некоторою гражданскою связию. В случаях важных