котором высшей стратой являются государственные функционеры. 



    новые функционеры



    государственные функционеры, не согласные с официальной политикой
брюзжащие обыватели     новые диссиденты

  пресс-атташе     светящиеся в СМК представители оппозиции     ведущие
публицисты     публицисты оппозиции     официальные публицисты


котором высшей стратой являются ведущие публицисты.



    ведущие публицисты



    светящиеся в СМК представители оппозиции     брюзжащие обыватели
оппозиционные публицисты

  пресс-атташе     функционеры, не согласные с официальной политикоой
новые функционеры     новые диссиденты     официальные публицисты


В новой реальности, сформированной перестроечными разночинцами, смешались
ранее несоотносимые понятия и представления, и разные формы выражения своего
социального пложения приобрели в принципе равный статус. Это означает, что в
новой функциональной реальности (перестраивающемся государстве) в одной
плоскости деятельности оказались функционеры, с одной стороны, а с другой
диссиденты и обыватели, ставшие государственными людьми.

Каждый функционер (также как и диссидент и обыватель) был еще недавно приписан
к определенному классу. Однако эта метка мало что значила для человека,
который, если не становился ВРАГОМ НАРОДА, был обречен функционировать,
диссидентствовать или просто выживать. Распад государства был связан с
легализацией реальной социальной стратификации и социальной дифференциацией
общества, при которой дистанция между стратами стала ощутимой.

Легализация стратификации привела к тому, что разделение на классы перестало
быть основанием для управления. Классовая структура ранее была идентична
государству, вернее управлению им. Функционеры, диссиденты и обыватели могли
существовать только в социалистическом государстве, как теневые проекции
нормативной классовой структуры общества. После распада государства у людей
исчезла жизненная опора, тот каркас, который давал возможность
функционировать, обывательствовать и диссидентствовать. Исчезновение каркаса
переживается функционерами, диссидентами и обывателями как исчезновение
порядка и вызывает стремление к его наведению.

Группы озабоченных носителей мифологического сознания в поисках нового места в
социальной структуре обратились к нормативной классовой структуре и начали
искать себе опору в классах рабочих, крестьян и служащих. Руководители
предприятий и организаций стали называть себя рабочими, руководители колхозов
и совхозов крестьянами, а государственные чиновники разных видов - от офицеров
и работников исполкомов местных советов до социалистической творческой
интеллигенции - служащими когда-то великого государства. Социалистическая
классовая структура сейчас оживает после смерти социалистического государства
в массовой активности тех функционеров, диссидентов и обывателей, которые не
находят себе места в новой реальности.

ОРГАНИЗАЦИОННАЯ СТРУКТУРА СОВЕТСКОГО АДМИНИСТРАТИВНОГО РЫНКА И ЛОГИКА ЕЕ
ПОСТПЕРЕСТРОЕЧНОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ.

Структура социалистических предприятий и организаций.

При описании многообразия форм административно-рыночной активности в России
приходиться учитывать тот факт, что в своем генезисе все без исключения новые
организации и предприятия, а также индивидуальная деловая активность имеют
общее советское происхождение, что неизбежно оказывает влияние как на характер
экономической деятельности, так и на ее результаты. Постперестроечная
экономика основана на перераспределении ранее централизованных государственных
ресурсов в пользу субъектов, ранее бывших структурными элементами
централизованной экономики и продолжающими воспроизводить ее характерные
особенности как во внутренней своей структуре, так и в отношениях с
государством.

Однако это вовсе не означает, что генезис субъектов постперестроечной
экономики полностью определяет их поведение. В отношениях между этими
субъектами возникают новые экономические качества и в той или иной степени
нивелируются социалистические стигматы.

Политэкономическим основанием иерархически организованной системы отчуждения
ресурсов и их распределения была фиксированная статусная структура, отношения
в которой были относительно унифицированы и определялись конкуренцией за право
доступа к ресурсам и к распоряжению ими. Это при том, что формально
распоряжение ресурсами входило в определение статуса - так руководитель
предприятия формально имел право распоряжаться его ресурсами. Однако
формальная доступность была ограничена тем, что распоряжение этим же ресурсом
входило в определение и других статусов. Так, кроме руководителя предприятия
его ресурсами могли распоряжаться - естественно по разному - работники
парткомитетов, исполкомов местных Советов, представители вышестоящих