конфликты между людьми, бригадами, участками, цехами или отдельными
предприятиями при дележе ресурсов. Методы решения таких конфликтов,
выработанные за годы Советской власти, основывались на следующей логике:
информация о конфликте между подразделениями одного уровня управления
(например, между производственными участками), представлялась начальниками
производственных подразделений на вышележащий уровень управления. В
зависимости от причины конфликта, были возможны три пути решения - оперативное
, плановое, административное.

Оперативное решение одноуровневых конфликтов, осуществлявшееся непосредственно
первыми руководителями или коллегиальными органами управления (такими как
коллегия, парткомитет и т.п.,) заключалось в назначении персонально виновных в
нем, в раздаче взысканий и перераспределении ресурсов. После этого конфликт
считался исчерпанным.

Плановое решение было связано с перераспределением фондов и ресурсов
вышележащим уровнем управления. Этот способ имел лаг не меньше периода
планирования, то есть декады, месяца, квартала, и т.п. Лаг зависел от уровня,
на котором принималось решение о перераспределении. Чем выше уровень принятия
решений, тем больше был разрыв между началом конфликта и его разрешением.

В том случае, если ни оперативное, ни плановое решение не были эффективными,
становилось возможным третье решение - административное, а создание именно
нового уровня управления, в котором прекращали существование отношения,
послужившей причиной конфликта (то есть создание нового главка, управления,
цеха и т.п.), или ликвидация уровня структурной организации подразделения или
предприятия, иногда и самого предприятия как первоисточника конфликта.

Межуровневые конфликты между подразделениями производственной иерархии разной
уровневой принадлежности (между главком и предприятием, между предприятием и
его структурным подразделением) до перестройки возникали с большей или меньшей
частотой, но считались антисистемными, и все инструменты власти немедленно
использовались для того, чтобы эти конфликты ликвидировать вместе с теми
структурами, в которых они зародились. Первые шаги перестройки ослабили
механизмы подавления конфликтов такого рода, то есть между подразделениями
разной уровневой принадлежности. Кроме того, значительно ослабли механизмы
подавления одноуровневых конфликтов, традиционных для административного рынка.
В частности, введение выборности руководителей и легализация многих, ранее
засекреченных сведений об организации системы распределения сделали кадровые
перемещения, взыскания, перераспределения фондов и средств мало эффективными.

В результате обострились и перестали быть оперативно и планово разрешимыми
традиционные конфликты (между участками одного предприятия, например), так и
новые конфликты - между участками и цехами, между цехами и предприятиями,
между предприятиями и главками, между главками и министерствами.
Легализовались конфликты между элементами административно-территориального
устройства - между районами и городами, между городами и областями, между
республиками и СССР в целом. В иерархии власти отсутствовали легальные
средства для разрешения такого рода столкновений. Волны забастовок, стачек,
бунтов и национальных движений захлестнули весь СССР.

Простейшей формой такого рода социальных движений было увольнение рабочих с
предприятий и организаций и пополнение за этот счет отряда мобильных рабочих,
не связанных с какими-либо государственными производственными структурами.
Увольнение, как правило, становилось результатом неудачного торга между
рабочими, с одной стороны, и линейными и функциональными руководителями, с
другой. Появление большого количества бригад, включение людей в кооперативы и
другие формы негосударственного производства можно рассматривать как
отчуждение от административного рынка собственно рабочей силы и отказ
работников от той системы социальных гарантий, которая сопровождала работу в
государственном производстве.

Смена места работы была основной формой выражения социального протеста в годы
застоя. Меры запретительного законодательства в области трудового права
ограничивали именно эту форму рабочего движения. Многие (большинство)
социальных гарантий были связаны с непрерывностью рабочего стажа и
длительностью работы на одном месте. Это давало необходимый эффект, когда
работа на государственном производстве создавала "уверенность в завртрашнем
дне". После того, как определенность и детерминированность жизни уменьшились,
жесткость норм трудового права и зависимость социальных гарантий и
распределяемых благ от характеристик трудового стажа начали давать обратный
эффект, так как наиболее мобильные категории работников перестали держаться за
место.

Другая форма социальных движений, связанная с организацией
территориально-отраслевого управления, может быть названа бунтом. Бунт
представляет собой такую форму движения, в которой неудачный торг с
администрацией предприятий выливался в отказ от работы или в организованном
увольнении группы людей, связанных либо по технологическим цепочкам, либо
совместной деятельностью в области теневых отношений. Чаще всего это были
бригады рабочих (или работников), отказывающихся от бессмысленного по их
мнению труда, и требующих таких изменений в организации социальной жизни,
которые бы оптимизировали именно тот производственный процесс, в котором они
задействованы.

Требования бунтующих были направлены вверх по иерархии управления - к линейным
и функциональным руководителям и специалистам и заключались в требовании
изменения норм, расценок, предоставлении социальных благ и гарантий (жилья,
спецодежды, предметов гигиены и т.п.). Бунт обычно ограничивался конкретным
производственным участком, совокупностью связанных по технологии производств
рабочих мест или рабочей сменой (локализации во времени). При бунте обычные
связи нарушались: рабочие не выполняли требований линейных руководителей о
производстве работ, а просьбы закрыть наряды и обеспечить гарантированный
минимум оплаты труда превращались в требования сделать именно это немедленно.

В зависимости от типа предприятия, бунт мог развиваться по разному. Если
предприятие имело какие-то резервы, или во власти начальников находилось
изменение условий, вызывающих неудовлетворенность рабочих, то бунт гасился в
зародыше удовлетворением требования бунтующих. Однако манипулирование
резервами имело свои ограничения, поскольку появление выделенного по