- Как тебя зовут, мальчик?
     - Малхуди, госпожа.
     - От твоих слов мне стало легче на душе, Малхуди.
     - Но, госпожа, - озабоченно продолжил мальчишка, - тебе не выиграть с
этой повязкой на голове. Перед финишем ты всегда  распускаешь  волосы.  Не
знаю, что это значит, но без этого никак нельзя.
     - Может, ты и прав, Малхуди.
     Лошади  выстроились  в  колонну  и  прогарцевали  перед  императором.
Сулейман - первым, Хартагер  -  шестым.  Затем  все  вернулись  на  старт.
Ильдико посмотрела на наездников справа и слева от нее. Не прочитала в  их
лицах ни злобы, ни угрозы. Наоборот, они ей улыбнулись,  продемонстрировав
великолепные белоснежные зубы. Один  что-то  сказал  на  арабском,  второй
перевел на латынь.
     - Он говорит, что сегодня будут прекрасные скачки, белокурая госпожа.
     Но когда грохот  цимбал  бросил  лошадей  вперед,  ее  худшие  страхи
подтвердились. Лошадь справа  приблизилась  вплотную,  так,  что  нога  ее
наездника  коснулась  Хартагера.  Лошадь  слева  оказалась  чуть  впереди.
Ильдико дернула Хартагера за ухо, что бы  тот  сбавил  ход  и  двинулся  к
центру, но не тут-то было. Третья лошадь  загородила  путь.  Три  арабских
скакуна буквально взяли Хартагера  в  кольцо.  А  Сулейман  уже  мчался  к
повороту. Один!
     Ильдико поняла, что спасут ее только решительные меры. Ногой толкнула
черного жеребца в бок, переводя его на шаг. Другие лошади  не  смогли  так
резко сбросить скорость, и Ильдико сумела бросить Хартагера вправо.
     - Быстрей, быстрей, быстрей! - закричала она.
     Она знала, что по краю трассы земля не  такая  ровная.  Она  знала  о
дренажной  канаве  шириной  в  четыре  фута.  Но  ничего  другого  ей   не
оставалось. Хартагер поначалу двигался осторожно, а потом начал прибавлять
в скорости. Главного она добилась: вырвалась из арабских тисков.
     - Скорее, король, скорее!
     Хартагер уже не скакал, а летел.  Арабские  скакуны,  поняв,  что  их
затея не удалась, бросились следом. Но их уже  разделял  целый  корпус.  И
догнать черного жеребца они не могли.


     Евгения стояла под императорской ложей и плакала. Из-за спин и  голов
людей она не видела трассы. Но Ивар, возвышающийся над  всеми,  докладывал
ей о происходящем.
     - Мы проиграли, - всхлипнула вдова. Ну почему я согласилась поставить
Хартагера между арабами. Я же чувствовала, что они задумали.
     - Я ничего не понимаю в скачках, - прокомментировал  увиденное  Ивар,
но мне кажется тут какой-то подвох. Сулейман-то вырвался далеко вперед.
     Внезапно толпа взревела. Евгения схватила Ивара за руку.
     - Что такое? Что случилось?
     Бритонец ответил, но слова его поглотил рев толпы.
     - Громче! - вскричала Евгения. - Говори громче!
     - Она вырвалась!
     - Вырвалась? Это потрясающе. Ильдико, дитя мое, как я  могла  в  тебе
сомневаться.
     - Хартагер буквально летит над травой.
     - А я этого не видела! Какая  паршивая,  провинциальная  трасса,  где
никто ничего не видит. Почему  я  своими  руками  загнала  Ильдико  в  эту
ловушку? Почему, почему дала  уговорить  себя  этому  сладкоголосому  сыну
Сатаны.
     Рев толпы становился все громче.
     - Ивар, Ивар! - кричала Евгения. - Есть ли у нас шанс?
     Бритонец не отрывал взгляда от трассы, а в голосе его слышались нотки
сомнения.
     - Еще трудно сказать. У другой лошади большое преимущество.  Надежда,
конечно есть, но...
     К Евгении начала возвращаться уверенность.
     - Проигрывают только после отмашки на финише.
     Хозяин Сулеймана, улыбающийся во весь рот  "сын  Сатаны",  подошел  к
ним. Король Даведы вел себя  сейчас  как  простой  смертный.  Предвкушение
победы озаряло его лицо.
     - Забег выигран, - сказал он вдове. - Но наша белокурая  красавица  -
настоящий боец и постарается не сдаться без боя.
     - Черный сокращает расстояние, - возвестил Ивар. На таком  расстоянии
лошади казались игрушечными.
     - Чудес не бывает, - гнул свое король.
     Толпа взорвалась аплодисментами.
     - Что там такое? - внезапно обеспокоился Юсуф.
     - Черный обошел Сайтиана, - без запинки ответил Ивар, благо ему никто
не мешал наблюдать за происходящим на дистанции.
     - И это все, - у Юсуфа отлегло от сердца. - Госпожа моя, боюсь,  ваша
подопечная не сможет выиграть, но мы должны быть готовы  на  случай  того,
что  произойдет  чудо.   Чтобы   реализовать   мой   план,   вам   надобно
незамедлительно садиться в седло.
     - Я должна уехать до окончания заезда? - то был  не  вопрос,  а  крик
души.
     - Да. Сейчас же. Один из моих людей ждет вас с лошадью.
     - Взглянуть бы хоть разок! - воскликнула Евгения. И тут заметила, что
многие мужчины поднимают на руки детей, а некоторые даже  женщин.  Евгения
повернулась к бритонцу.
     - У тебя хватит сил?
     Тот сначала не понял вопроса, а затем наклонился и как пушинку поднял
ее над своей головой. Для устойчивости она одной  рукой  схватила  его  за
волосы.
     - Я не подозревала,  что  дистанция  столь  велика,  -  она  замахала
свободной рукой. - Я ее вижу. Впереди только один араб. Я... я думаю,  она
его нагоняет! Нагоняет!
     - Ты должна немедленно уезжать, - повторил Юсуф.  Чувствовалось,  что
происходящее на трассе ему не нравилось.
     Ивар опустил вдову на землю.
     - Спасибо тебе, - она улыбнулась. - Ну и силач же ты!


     Чувство облегчения и гордости  охватило  Ильдико,  когда  ей  удалось
вырваться на свободу. Более им никто не мог помешать. Но  Сулейман  и  его
наездник превратились в точку: так далеко умчались они.