-- Не иначе, как это Красный заяц, конь Люй Бу!

     -- Он самый! -- подтвердил Цао Цао и подарил Гуань Юю еще седло и сбрую.
Гуань Юй дважды поклонился в знак благодарности.

     -- Что это вы так низко кланяетесь? -- удивленно заметил Цао Цао. -- Вы
меня так не благодарили, когда я дарил вам шелка, золото и девушек. Неужто
вы так низко цените людей и так высоко животное?

     -- Этот конь за день пробегает тысячу ли, -- сказал Гуань Юй. -- Я счастлив
потому, что, имея такого коня, я в тот же день смогу увидеть своего старшего
брата, как только узнаю, где он.

     Цао Цао ужаснулся и стал раскаиваться в своем поступке. Гуань Юй попрощался
с ним и удалился. Цао Цао пожаловался Чжан Ляо:

     -- На что же это похоже? Я неплохо обращаюсь с Гуань Юем, а он все думает,
как бы уйти.

     -- Разрешите мне разузнать его намерения, -- предложил Чжан Ляо и тут же
отправился к Гуань Юю.

     -- Я хорошо отозвался о вас чэн-сяну, и он к вам очень внимателен, --
сказал Чжан Ляо после приветственных церемоний.

     -- Я глубоко тронут добротой чэн-сяна, -- ответил Гуань Юй. -- Хотя сам я
здесь, но сердце мое было, есть и будет со старшим братом.

     -- Вы не правы, -- заметил Чжан Ляо. -- Не может быть достойным мужем тот,
кто не умеет отличить презрения от уважения. Почему вы стремитесь уйти от
чэн-сяна? Ведь в обращении с вами его не превзошел даже Лю Бэй!

     -- Цао Цао добр ко мне, это верно. Но старший брат мой тоже оказывал мне
немало милостей. Кроме того, мы поклялись жить и умереть с ним вместе, а
клятве изменить нельзя. Здесь я не останусь, но, прежде чем уйти, постараюсь
оказать услугу чэн-сяну в благодарность за его внимание.

     -- А если Лю Бэй покинул этот мир, куда вы уйдете?

     -- Буду служить ему в мире подземном! -- с жаром воскликнул Гуань Юй.

     Чжан Ляо понял, что всякие уговоры бесполезны, и сказал об этом Цао Цао. Тот
вздохнул:

     -- Быть верным господину и не забывать клятву -- черты человека высоко
честного, самого великого во всей Поднебесной!

     -- А ведь он обещал, что не уйдет, пока не окажет вам услугу. Не давайте
ему такой возможности, и он останется, -- заметил Сюнь Юй, и Цао Цао с ним
согласился.

     Все это время Лю Бэй жил у Юань Шао, и его постоянно терзали тяжелые думы.

     -- Что с вами? Почему вы так печальны? -- спросил его Юань Шао.

     -- Как же мне не горевать? Нет вестей ни от семьи, ни от братьев.
Государству помочь я не смог, семью защитить не сумел.

     -- Я давно хочу напасть на Сюйчан. Вот придет весна, и я подыму войско, --
успокоил его Юань Шао и тут же стал советоваться, как разгромить Цао Цао.

     -- Мы прозевали момент, -- сказал Тянь Фын. -- Когда Цао Цао собирался в
поход на Сюйчжоу, Сюйчан был пуст. А теперь Цао Цао одолеть нелегко, его
войска воодушевлены победой: Сюйчжоу взят. Придется ждать другого случая.

     -- Об этом еще следует подумать.

     Своими сомнениями Юань Шао поделился с Лю Бэем.

     -- Как вы относитесь к совету Тянь Фына? -- спросил он.

     -- Цао Цао -- злодей, обижающий Сына неба, -- ответил Лю Бэй, -- и если вы
не покараете его, боюсь, вы не исполните великого долга перед Поднебесной.

     -- Вы сказали прекрасно! -- воскликнул Юань Шао и окончательно решил
выступить против Цао Цао.

     Тянь Фын возражал, но Юань Шао на него прикрикнул:

     -- Вы цените дела гражданские, а военные презираете и хотите, чтобы я не
выполнил своего долга!

     -- Если вы не послушаетесь искренних слов вашего слуги, успеха у вас не
будет! -- Тянь Фын потупил голову.

     Юань Шао охватил гнев, он хотел предать казни строптивого советника, и Лю
Бэю насилу удалось отговорить его. Тянь Фына заточили в тюрьму.

     Весть о том, что Юань Шао собирается в поход против Цао Цао, дошла до Цзюй
Шоу. Он роздал все свое имущество и дал обет:

     -- Я последую за армией. Победим -- всем нам достанется слава; потерпим
поражение -- и мне не сносить своей головы.

     Провожая его, люди плакали.

     Да-цзян Янь Лян получил приказ напасть на Байма.

     -- Янь Лян хитрец и похваляется своей храбростью, это бесспорно. Но с такой
задачей ему одному не справиться, -- заметил Цзюй Шоу.