31. Корпус  Кристи  (брат  Мансио),  доминиканец,  доктор  и  профессор
богословия  в  университете  Алкала-де-Энареса.  Вальядолидская   инквизиция
начала против него процесс за подачу мнения, благоприятного  для  катехизиса
Каррансы. 21 февраля 1559 года он передал мнение докторов его  университета;
он  объяснил,  что   просил   старательно   разобрать   несколько   тезисов,
заслуживающих  особенного  внимания,  и  все  его  собратья   признали   его
правоверие; что, действительно, некоторые нуждались в разъяснениях, но  этот
недостаток не мешает смотреть на них как на католические. Он  избег  тюрьмы,
взяв обратно свои слова, как потребовал от него Филипп  II,  подобно  другим
богословам его времени, о которых я говорил в другом месте.  Бреве  Григория
XIII обязало его представить по  поводу  катехизиса  и  других  произведений
Карран-сы окончательный приговор, в котором он осуждал триста тридцать  один
тезис этого прелата. 11 сентября 1574 года он передал этот документ, который
должен был быть отослан Его Святейшеству. В  октябре  1559  года  он  послал
главному  инквизитору  письмо,  в  котором  просил  прощения  и   подчинялся
епитимьям, которые будет угодно на него наложить. Из  истории  брата  Мансио
видно, насколько человеческая слабость  может  вредить  репутации  в  глазах
потомства.
     32. Крус (брат  Луис  де  ла),  доминиканец,  ученик  дома  Бар-толомео
Каррансы де Миранды, архиепископа Толедского, член коллегии Св.  Григория  в
Вальядолиде, один из наиболее сведущих в догматике и  богословии  людей  той
эпохи. Он был заключен в тюрьму вальядолидской инквизиции,  потому  что  был
скомпрометирован в судопроизводстве против  Касальи  и  его  товарищей  и  в
процессе против его учителя. Выдержки, приводившиеся друзьями Касальи из его
сочинений, а особенно письма и бумаги, захваченные в его  жилище,  заставили
считать  его  лютеранином.  Правда,  он  вел  последовательную  переписку  с
архиепископом и сказал ему, что он думал о его катехизисе.  Его  обвинили  в
подкупе деньгами служителей святого трибунала, чтобы знать  все,  касающееся
его  прежнего  учителя.  Он  оправдался,  доказав,   что   узнал   некоторые
подробности этого дела из бесед с епископом Мельхиором Кано  и  с  одним  из
осужденных лютеран, которых он  увещевал  20  мая  1559  года,  накануне  их
аутодафе. Подозрения насчет его правоверия основывались на открытии  у  него
копий почти  со  всех  бумаг  Каррансы,  в  которых  предполагали  множество
заблуждений в деле веры. Другое сочинение подало повод к тем же подозрениям;
оно  было  озаглавлено:  Мнение  о  переводчиках   Священного   Писания   и,
по-видимому,  принадлежало  Вальдесу,  секретарю  Карла  V.  Брат  Луис  был
арестован в июле 1559 года; 17 августа он составил доклад в шесть страниц, в
котором сделал много  признаний.  Вскоре  он  подвергся  припадкам  безумия,
которые продолжались три или  четыре  дня  и  часто  повторялись  вследствие
давления крови на мозг, когда его душа предавалась  горестным  размышлениям,
внушаемым процессом. В июне 1560 года он был перевезен  в  церковную  тюрьму
епископа для получения  там  ухода,  в  котором  нуждался.  Напрасно  искали
свидетелей для его  обличения:  несмотря  на  сорок  заслушанных  показаний,
нельзя было установить улики против него. Однако трибунал продолжал  держать
его в заключении, как и самого  Каррансу.  Из  вопросов,  предлагавшихся  на
заседаниях,  видно,  что  желали   получить   от   него   показания   против
архиепископа.  Но  судьи   обманулись   в   своих   надеждах:   все   ответы
свидетельствовали только о чистоте веры Каррансы. Наконец, спустя  пять  лет
после заключения, его заставили произнести легкое отречение  и  наложили  на
него лишение свободы на несколько лет вместо епитимьи.
     33. Куэста (дом Андрее де ла), епископ Леона, - см. главу XXIX.
     34. Куэста (дом Антонио де ла), архидиакон кафедральной  церкви  города
Авилы (он еще жив и слывет  как  один  из  ученейших  литераторов  Испании).
Вальядолидская инквизиция дала приказ о его аресте в 1801  году  в  качестве
подсудимого по обвинению в янсенизме  и  ереси.  Своей  свободой  он  обязан
побегу; он укрылся в Париже, где  прожил  пять  лет,  пока  продолжался  его
процесс. Он длился бы дольше, если бы не вмешалось правительство.
     35. Куэста (дом Херонимо де ла), каноник-духовник кафедрального  собора
Авилы. Он был арестован по приказу вальядолидской инквизиции за  янсенизм  и
ересь, когда  искали  его  брата,  дома  Антонио  (см.  предыдущую  статью),
которому, в ущерб своей безопасности, он помог бежать. Он провел пять лет  в
тюрьме святого трибунала и был бы задержан еще дольше, если  бы  не  помогли
могущественные представления, адресованные Карлу IV лицами  самого  высокого
ранга. Они добились от  короля,  чтобы  подлинные  документы  процесса  были
представлены его величеству. Дом Херонимо обнаружил, что он и  дом  Антонио,
его брат, обязаны преследован и-ем, жертвою коего они стали,  интригам  дома
Рафаэля де Мускиса, епископа Авилы, бывшего духовника королевы, назначенного
потом архиепископом Сант-Яго, и дома Висен-те Сото де Валькарселя,  каноника
и богослова-сановника Авилы, в то время епископа Вальядолида. По  мере  того
как читали дому Херонимо показания свидетелей, его великая  проницательность
дала ему их распознать, и он доказал ясно их  несправедливость.  Архиепископ
Сант-Яго  сделал  королю  вторичное  представление  против   двух   братьев,
инквизиторов Вальядолида, и  нескольких  членов  верховного  совета.  Он  не
пощадил даже дома Раймундо Хосе  д'Арсе,  архиепископа  Сарагосы,  патриарха
Вест-Индии, главного инквизитора. Он обвинил их всех в  пристрастии  к  двум
подсудимым,    которые    были    соотечественниками    главы    инквизиции.
Вальядолид-ский  трибунал   объявил   дома   Херонимо   невиновным.   Голоса
разделились в верховном совете. Король приказал тогда разобрать документы  и
объявил,  согласно  сделанному   докладу,   двух   братьев   невиновными   в
преступлении, в котором их обвиняли. Он разрешил дому  Антонио  вернуться  в
Испанию; назначил его, как и брата,  кавалером  ордена  Карла  III  [871]  и
приказал главному инквизитору назначить обоих почетными  инквизиторами.  Дом
Мануэль Гомес де Саласар, епископ Авилы (который в качестве  вальядолидского
инквизитора и члена верховного совета играл большую роль  в  этой  интриге),
получил от его величества указ о водворении двух братьев  на  их  должности.
Здесь видим один из редких случаев, когда испанский король принял деятельное
участие в решениях инквизиции, и  еще  более  редкое  обстоятельство,  когда
невиновность могла  восторжествовать.  Она  изнемогла  бы  под  соединенными
усилиями столь ожесточенных противников,  если  бы  им  не  противопоставили
покровительство  нескольких  лиц  высокого  доверия.  Впрочем,  в  это  дело
вмешались, по одному из случаев, столь обычных  при  дворе,  другие  интриги
архиепископа Сант-Яго, которые произвели последствия, благоприятные для дела
братьев Куэста, и способствовали тому, что их преследователи были присуждены
к значительным штрафам.
     36. Дельгадо (дом Франсиско), архиепископ Сант-Яго, - см. главу XXIX.
     37.  Фейхоа  (Бетто),  бенедиктинец,   уроженец   Астурии,   выдающийся
литератор. Это один  из  первых  реставраторов  хорошего  вкуса  в  Испании.
Составленные  им  труды  отмечены  доном  Хуаном  Семпере  и  Гуариносом   в
Библиотеке писателей,  процветавших  в  царствование  Карла  III.  На  этого
ученого донесли в разные трибуналы инквизиции как на подозреваемого в разных