затрещину  по  уху.  Однако  Бран  даже  не  подозревал об  этом, ибо всякое
сообщение  между  Ирландией и Британией  было  прекращено.  Так продолжалось
долгих три года.
     Тем  временем Бранвен потихоньку  от других приручила  певчего скворца,
выучила его говорить, привязала к его крылу письмо, в котором рассказывала о
своих  бедах, и  отослала птичку в  Британию. В  конце концов  скворец нашел
Брана,  как  и приказывала ему  хозяйка, и,  усевшись  ему на плечо, опустил
крылышки. Письмо соскользнуло наземь, и  Бран тотчас прочел его. Вне себя от
гнева  он разослал гонцов в сорок четыре королевства, созывая войско в поход
против   ирландского   короля.   Поручив  Британию  попечению  своего  сына,
Карадавка, и шести других  сыновей, он поспешил  к берегам Ирландии. Сам  он
шел по воде, как посуху, а  его спутники плыли на кораблях. В самой Ирландии
никто и  не  подозревал  об их прибытии. Только  пастухи-свинопасы,  поившие
стадо свиней у  берега моря, заметили невероятное чудо. Прямо на поверхности
моря  возник лес - возник на  том  самом  месте, где его никогда  не бывало.
Возле него  поднялась в небо гора  с остроконечным гребнем, а по сторонам ее
раскинулись  озера.  И лес, и гора медленно приближались к берегам Ирландии.
Свинопасы  поспешно  рассказали  обо  всем Матолвху,  который  никак не  мог
понять, что же там происходит, и послал к Бранвен спросить, что бы это могло
быть. "Это идут мужи с  острова  Славы  [2]", -  отвечала та, - они  явились
сюда, потому что услышали, как вы мучаете и  унижаете  меня. Лес, который вы
видите, - это  мачты их кораблей. Гора, которую видят ваши  глаза, - это мой
брат  Бран, идущий  по воде словно посуху. Острый гребень -  это его  нос, а
озера по сторонам от него - это глаза моего брата".

     [2] Остров Славы - поэтическое имя Британии, данное ей бардами.

     Мужи  Ирландии пришли  в смятение.  Они бросились к Шэннону и  поспешно
разрушили  мост  через него. Но Бран, как ни в чем не  бывало улегся поперек
реки, и воины преспокойно перешли по нему, как по мосту, на другой берег.
     Тогда  Матолвх  решил прислать  парламентеров с предложением  заключить
мир. Во  искупление  своей  вины он предлагал уступить трон Ирландии Гверну,
сыну Бранвен и племяннику Брана.
     - А разве я сам не могу быть королем? - заявил Бран и не пожелал  более
вступать ни в какие переговоры.
     Тогда  советники  Матолвха  посоветовали ему умилостивить разгневанного
Брана тем, что предложить воздвигнуть для  него дворец, способный вместить и
выдержать его, и добровольно отдать ему королевство. Бран согласился принять
такой дар, и вскоре громадное здание было построено.
     Однако  строители оказались людьми  коварными.  По сторонам каждого  из
доброй сотни опорных столбов дома висели огромные кожаные мешки, в каждом из
которых сидело по вооруженному до зубов воину, которые  должны были в нужную
минуту по  условному сигналу разрезать мешок и выскочить наружу. Но Эфнисен,
войдя в дом и заметив странные мешки, тотчас заподозрил неладное.
     - Что это там за мешки?  Что в них? - спросил он  первого же  ирландца,
попавшегося ему на глаза.
     - Мука,  -  отвечал ирландец.  Тогда Эфнисен  крепко  ударил  по  мешку
кулаком,  как если бы в нем действительно была мука, и  принялся колотить по
нему до  тех  пор,  пока не убил воина,  сидевшего внутри. Точно  так  же он
поступил и со всеми остальными мешками.
     Через  некоторое время  оба войска встретились  в огромном дворце. Мужи
Ирландии вошли  через одни ворота, а воины Британии - через противоположные.
Встретившись в самом центре громадного зала, они уселись  друг против друга.
Ирландский двор  принял  Брана с  королевскими почестями, а затем состоялось
коронование Гверн, сына  Бранвен. Гверн  был  провозглашен  королем Ирландии
вместо Матолвха. Затем, когда торжественная церемония была окончена, мальчик
подошел к каждому из  своих дядей, чтобы поближе  познакомиться с ними. Бран
улыбнулся ему и погладил его по головке; точно так  же поступили и Манавидан
с Нисеном. Но когда очередь дошла до Эфнисена, коварный сын Пенардун схватил
доверчивого  ребенка  за  ноги и  швырнул его головой  в жарко пылавши очаг.
Увидев своего сына  мертвым, Бранвен попыталась было сама  броситься в огонь
вслед за ним, но Бран удержал ее. Тогда воины враждующих армий схватились за
оружие, и  началась такая сеча,  которой  никогда еще  не бывало  ни н одном
дворце на свете.  Битва продолжалась несколько дней подряд, но  у  ирландцев
было явное преимущество, ибо они  поскорее опускали своих убитых в тот самый
волшебный котел, и те  выходили из него целыми и невредимыми. Узнав об этом,
Эфнисен решил найти способ как-нибудь искупить все те несчастья, которые его
злобная натура навлекла  на  Британию.  Он  принял облик  одного  из  убитых
ирландских воинов,  и  его вместе со всеми остальными тоже положили в котел.
Тогда он магическим  путем раздулся, став настоящим великаном. Котел лопнул,
а вместе с  ним лопнуло и сердце  самого  Эфнисена.  После этого силы сторон
вновь  уравнялись, и  в следующем сражении мужи Британии перебили  ирландцев
всех до  единого. Но и из них  целыми и  невредимыми  остались  лишь семеро:
Придери, Манавидан,  Глюней, сын Тарана [1], Талиесин Бард, Инаваг, Грудиен,
сын Муриела, и Хейлин, сын Гвинна Старого.

     [1] Этого персонажа, по-видимому, можно  отождествить с галльским богом
Таранисом. Указание на это  есть в старинной ирландской книге  "Этирун, идол
бриттов".

     Сам  Бран был ранен  в ступню  отравленным дротиком  и умирал в ужасных
муках. Он приказал  семерым своим друзьям, оставшимся  в живых, отрубить ему
голову, отвезли ее на Белый Холм в Лондоне [1]  и похоронить ее там, положив
в могиле лицом в сторону Франции. Далее он пророчествовал о том, каким будет
их путешествие. Им придется провести целых семь лет в Харлехе, где они будут
непрерывно  пировать, а  птицы Рианнон будут не умолкая петь для них, и его,
Брана,  голова тоже  будет  веселиться  с  ними,  словно  она  и  не  думала
отделяться от  его тела.  Затем они проведут еще  дважды сорок лет  в Гвэлсе
[2]. Все это Время на голове Брана не появится ни малейших  следов тления, а
беседы их будут настолько увлекательными, что они и не заметят, как пролетят
эти годы. Но в назначенный час сама собой откроется дверь, ведущая в сторону
Корнуолла, и  после этого они должны, не медля ни минуты, поспешить в Лондон
предать земле его голову.

     [1]  Это место,  названное  одним  валлийским поэтом  XII  века  "Белой
Вершиной Лондона, обителью  немеркнущей славы",  по  всей вероятности, можно
отождествить  с холмом, на  котором  сегодня  высится  знаменитый лондонский
Тауэр.
     [2] Остров Грассхолм у побережья графства Пемброкшир.