знатоками анатомии и не смогли отличить кости  ребенка  от костей щенка и на
основании клятв повитух обвинили Рианнон в убийстве  сына. Но  Пвилл и после
этого не захотел прогнать  ее, наложив на нее необычную епитимью. Целых семь
лет она должна была сидеть возле конской привязи у ворот дворца и предлагать
гостям отвезти их  во  дворец...  на собственной спине. "Однако ей это редко
удавалось, - говорится в  "Мабиноги", - ибо  мало кто  соглашался проехаться
верхом на такой преступнице".
     Все  происшедшее потом  с сыном  Рианнон окутано для  автора "Мабиноги"
покровом  глубокой тайны.  И  тем не менее  оно  явно  связано со  столь  же
таинственным   исчезновением   жеребят  волшебной  кобылицы,  принадлежавшей
Тернион Тврив  Влианту, одному из  вассалов  Пвилла. Более  этого,  жеребята
исчезали  каждый раз  в ночь под  Первое мая - то есть на Белтейн, кельтский
праздник в  честь бога Солнца. По легенде,  каждый год в ночь под Первое мая
волшебная кобылица приносит жеребят, но никто во всем  свете  не знает, куда
они потом исчезают. Наконец Тернион решил все разузнать. Он заманил кобылицу
в свой дом и запер ее, а затем схватил оружие и  принялся наблюдать  за ней.
Ровно  в полночь у  нее родился жеребенок. Едва  он появился  на  свет,  как
послышался  оглушительный  шум сквозь окно в дом  проникла  громадная рука с
ужасными  когтями и  схватила жеребенка. Тернион тотчас ударил по руке своим
мечом и отрубил ее. После этого он услышал жалобный плач и, распахнув дверь,
увидел  ребенка  в  пеленках, завернутого в  дорогую  атласную мантию.  Взяв
ребенка на  руки, Тернион позвал  жену, и они  решили усыновить малыша.  Они
дали  новорожденному  имя  Гври  Bаллт  Эйрин, то  есть Гври  Золотые Кудри.
Ребенок быстро подрастал, и чем старше становился, тем сильнее, как сразу же
догадался  Тернион, делался похож на Пвилла. И тогда  Тернион вспомнил,  что
нашел единственного  подкидыша в  ту  самую ночь,  когда  у  Рианнон  пропал
новорожденный ребенок. Он опять посоветовался с женой, и они решили, что  их
приемный сын, коего они обрели столь таинственным образом, и есть тот  самый
загадочно исчезнувший  младенец Рианнон. Супруги  посчитали, что нехорошо им
прятать у себя  чужого  ребенка, когда  его настоящая мать,  добрая Рианнон,
вынуждена безвинно терпеть унижения.
     В  тот   же  день  Тернион  поспешил  в  Арбет,  взяв  с  собою  своего
воспитанника. Прибыв ко дворцу, они увидели, что Рианнон, как  обычно, сидит
у ворот, и, как и прочие гости не позволили  ей отвезти  их на спине прямо к
Пвиллу.  Пвилл дружелюбно приветствовал  их, и  в  тот же  вечер Тернион  за
ужином рассказал князю и его жене всю эту историю с начала до конца, а затем
подвел к Рианнон ее собственного сына.
     Как только все присутствовавшие во  дворце увидели  мальчика, они сразу
же  признали  его сыном  Пвилла и радостно  приветствовали  его,  и Пендаран
Дифед,  верховный  друид королевства,  дал  ему  новое  имя.  Он назвал  его
"Придери", что значит "страдания", по  первому слову, произнесенному матерью
мальчика, едва она увидела сына. Ибо  она сказала:  "Страдания мои окончены,
если все это - правда".

Глава 20.
     СВАТОВСТВО К БРАНВЕН
     И ГОЛОВА БРАНА

     В  "Мабиноги  Бранвен,  дочери  Ллира",  второй  из  "Четырех  Ветвей",
рассказывается, что  Придери,  достигнув зрелости  и женившись на  вдове  по
имени  Кигфа,  однажды,  в  качестве  гостя или  вассала,  явился  ко  двору
верховного бога Аида - самого Брана, сына бога моря Ллира. Двор детей Ллира,
Брана   и  его  сестры  Бранвен,  по   прозвищу   "Прекрасная   Грудь",  его
единокровного  брата  Манавидана, а также двоих сыновей  матери  Манавидана,
Пенардун, от ее первого брака, находился тогда в так называемой Твр Бранвен,
то  есть "Башне Бранвен", сегодня именуемой Харлех. Усевшись на край скалы и
устремив  взоры  в  морскую даль,  они вскоре  увидели  тринадцать кораблей,
приближающихся под всеми парусами со стороны Ирландии. Флотилия тем временем
подошла  к  самому берегу, и Бран послал гонца  узнать, кто эти  незнакомцы,
откуда они прибыли и что им надо в здешних краях. В ответ гонец услышал, что
это - корабли  Матолвха,  короля Ирландии, и что тот прибыл  просить у Брана
отдать ему  в жены свою  сестру, прекрасную  Бранвен. Бран согласился, и они
условились, что  местом пышного свадебного  пира будет  Эйберфроу  в Англси.
Матолвх со  своим флотом должен будет прибыть туда по морю, а Бран со  своей
свитой  -  сухопутным путем.  Прибыв  в  назначенное  место,  они  соорудили
временные  палаты,  ибо  "никакой  дом  не   был   достойным  принять  Брана
Блаженного". Так Бранвен стала женой короля Ирландии [1].

     [1] Матолвх бриттов,  по-видимому, представляет  собой аналог гэльского
Мэта,  а  его  история,   несомненно,  перекликается  с  греческим  мифом  о
Персефоне.

     Однако их отношениям недолго суждено было оставаться такими дружескими.
Из  двух сыновей жены  Ллира,  Пенардун,  матери  Манавидана, первого  звали
Нисен, а  второго - Эфнисен. Нисен более  всего на свете любил мир и покой и
всегда  мог  "примирить  между  собой своих  братьев,  даже если  между ними
вспыхнула ссора". Эфнисен же,  наоборот,  "мог мигом  поссорить  между собой
братьев, даже когда те мирно  беседовали". И вот теперь Эфнисен был вне себя
от  ярости:  с  ним  ведь не посоветовались,  решив выдать Бранвен  замуж. В
отместку за  это  он коварно  отрезал губы,  уши, брови  и хвосты всем коням
Матолвха и его свиты.
     Когда  король  Ирландии узнал о  случившемся,  он был буквально взбешен
нанесенным ему оскорблением, но Бран дважды посылал к нему послов, объяснив,
что все это было  сделано без его  ведома, чтобы поссорить  их. Он обещал  в
качестве  возмещения  отдать  Матолвху  здорового скакуна  за  каждого коня,
покалеченного Эфнисеном, а в придачу - поставец из серебра,  ростом с самого
Матолвха, и золотое блюдо величиной с лицо короля Ирландии. Помимо всех этих
даров,  он  преподнес   Матолвху  волшебный  котел,  некогда  украденный  из
Ирландии.  Магическое свойство этого котла  заключалось  в том, что,  если в
него положить любого смертельно раненного воина, тот выздоравливал как ни  в
чем  не  бывало,  правда при условии,  что он  не  лишился дара речи. Король
Ирландии  с готовностью принял все эти  дары, предал забвению нанесенное ему
оскорбление, возобновил самые  добрые, дружеские отношения  с детьми Ллира и
наконец отплыл вместе с Бранвен в Ирландию. Не успел миновать год  со дня их
свадьбы, как  Бранвен родила  сына. Родители  нарекли ему имя Гверн и отдали
его на  воспитание  самым достойным мужам  Ирландии.  Но  на  второй  год до
Ирландии  докатились  слухи об оскорблении. нанесенном Матолвху  в Британии.
Единокровные братья и родственники короля настаивали, что  он должен жестоко
отомстить  и  начать с самой  Бранвен. И  прекрасную  королеву сослали  мыть
посуду  и прислуживать на  кухне, и  каждый день  повар отвешивал ей крепкую