высекали - нету!
   - Не может  быть.  Ох,  и  задаст  вам  атаман!  Удрал  он,  что  ли?
Проспали?
   - Не, батьку, мы не спали. Из хлева он мимо никак не мог прокрасться.
   - Тихо! Не будить атамана!.. Коли не ушел, тут быть должен. Вы  везде
искали?
   - Везде.
   - А на сеновале?
   - Он же связанный, как ему на сеновал забраться?
   - Дурная башка! Кабы он не развязался, был  бы  на  месте.  Ищите  на
сеновале. Высечь огня!
   Снова брызнули в темноту искры. Весть мигом облетела всех караульных.
В хлев, как это всегда в  подобных  случаях  бывает,  поспешно  сбежался
народ; послышались торопливые  шаги,  торопливые  вопросы  и  еще  более
скорые ответы. Как сабельные удары в  бою,  посыпались  со  всех  сторон
советы:
   - На сеновал! На сеновал!
   - А ты покарауль снаружи!
   - Атамана не будить, не то быть беде!
   - Лестницы нету!
   - Неси другую!
   - Нигде нет!
   - Сбегай в хату, может, там есть...
   - У, лях проклятый!
   - Давайте с углов на крышу и по крыше на сеновал.
   - Не выйдет, карниз широкий и досками снизу подшит.
   - Несите пики. По ним и взойдем. Ах, пес!.. Лестницу втащил за собою!
   - Принести пики! - загремел голос Голодого.
   Одни побежали за пиками,  другие,  задравши  головы,  столпились  под
сеновалом. Рассеянный свет и  в  хлев  уже  просочился  сквозь  открытую
дверь, и в полусумраке виден стал квадратный лаз на  сеновал,  черный  и
безмолвный.
   Снизу доносились отдельные голоса:
   - Эй, пан шляхтич! Спускай лестницу да слазь. Все равно тебе не уйти,
зачем людей утруждаешь! Слезай! Слезай!
   Тишина.
   - Ты же человек умный! Сидел бы  себе,  кабы  помогло,  дак  ведь  не
поможет - лучше слезай, мил друг, по своей воле!
   Тишина.
   - Слазь, не то кожу с башки сдерем - да в навоз рожей!
   Заглоба оставался столь же глух к угрозам, сколь и к  увещеваниям,  и
сидел во тьме, как барсук  в  норе,  приготовясь  к  отчаянному  отпору.
Только саблю крепче сжимал в кулаке,  да  посапывал  и  читал  про  себя
молитву.
   Между тем принесли пики, связали по три вместе и приставили  остриями
к лазу. У Заглобы мелькнула было мысль схватить их и втянуть наверх,  но
он тут же спохватился, что крыша может оказаться низковата  и  полностью
пики не затащишь. Да и немедля приволокли бы другие.
   Пока же весь хлев наполнился молодцами. Одни светили лучинами, другие
подтаскивали жерди и решетки от телег, а поскольку  последние  оказались
коротковаты, поспешно скрепляли их  ремнями  -  по  пикам  взбираться  и
впрямь было бы трудно. Однако ж охотники сыскались.
   - Я пойду! - вскричало несколько голосов.
   - Погодим, пока лестница будет! - сказал Голодый.
   - А отчего бы, батьку, не попробовать по пикам?
   - Василь взберется! Он как кошка лазает.
   - Попробуй.
   Тотчас посыпались шутки:
   - Эй, осторожней! У него сабля, снесет башку, и не заметишь.
   - Он тебя за чуб схватит и наверх втащит, а там как медведь придавит.
   Но Василя это не испугало.
   - Вiн знає, - сказал он, - что ежели меня пальцем тронет, атаман  ему
покажет, почем фунт лиха, да и вы в долгу не останетесь, брати.
   Это было предостережение Заглобе, который сидел тихонько, не  подавая
голосу.
   Но казаки, народ лихой, уже и развеселились; происходящее  показалось
им забавным, и они наперебой продолжали подтрунивать над Василем:
   - Одним дураком на свете меньше станет.
   - Да ему плевать, как мы за твою башку отплатим. Не видишь,  что  ль,
каков ухарь!
   - Хо! Хо! Оборотень он. Черт знает, в кого там превратился... Чародей
ведь! Еще неведомо, кто тебя в этой дыре поджидает.
   Василь, который уже поплевал на ладони и  ухватился  за  пики,  вдруг
призадумался.
   - На ляха пойду, - сказал он, - а на черта нет.
   К тому времени решетки были связаны и приставлены к лазу. Но и по ним
всходить  оказалось  несподручно:  они  тут  же  прогнулись   в   местах
скрепленья,  и  тонкие  перекладины  трещали,  едва  на  них   пробовали
поставить  ногу.  Однако  Голодый  сам  полез  первым.   Подымаясь,   он
приговаривал:
   - Видишь теперь, пан шляхтич, что мы не шутим.  Не  захотел  слезать,
заупрямился, ну и сиди, только защищаться не вздумай - все одно мы  тебя
достанем, хоть весь хлев разобрать придется. Одумайся, покуда не поздно!
   Наконец голова его достигла отверстия и постепенно  в  нем  скрылась.
Вдруг послышался свист сабли,  казак  страшно  вскрикнул,  пошатнулся  и
свалился под ноги к молодцам с разрубленной надвое головою.
   - Коли его, коли! - взревели казаки.
   В хлеву поднялось страшное смятенье, раздались крики, вопли,  которые
заглушил громоподобный голос Заглобы:
   - Ха, разбойники, людоеды, душегубцы, всех вас  до  единого  перебью,
кобели шелудивые! Знайте руку рыцаря. Я вам покажу, как на честных людей
нападать по ночам! Как шляхтичей  запирать  в  хлеву...  Ха!  Прохвосты!
Давай по одному, по очереди, а то и  по  двое  можно!  Ну,  кто  первый?
Только головы свои лучше  в  навозе  попрячьте,  не  то  снесу  напрочь,
клянусь богом!
   - Коли! Коли! - вопили казаки.
   - Хлев спалим!
   - Я сам спалю, голощапы, вместе с вами!
   - А ну, давай по нескольку, по  нескольку  разом!  -  крикнул  старый
казак. - Держать решетки, пиками подпирать! Солому на голову и вперед!..