Таким образом, Лаврентий, составляя летопись свою в  1377  году,  должен
был окончить ее 1305 годом: значит, при всех средствах своих,  пиша  для
князя, не нашел описания любопытных событий от начала борьбы между Моск-
вою и Тверью.
   В Никоновском сборнике и во второй половине  XIII  века  видны  следы
ростовского летописца, который подробнее всего  рассказывает  о  князьях
ростовских, их поездках в Орду, женитьбах, характерах, усобицах. С девя-
ностых годов XIII века заметны и здесь следы тверского летописца. В  из-
вестиях о первой борьбе между Москвою и Тверью трудно распознать, какому
местному летописцу принадлежат они; но с 1345 года подле московского ле-
тописца мы видим опять явственные следы тверского в подробностях  усобиц
между потомками Михаила Ярославича, и эти  подробности  продолжаются  до
двадцатых годов XV века. Но когда подробные известия о тверских событиях
прекращаются в Никоновском сборнике, любопытные известия  об  отношениях
тверских князей к московским в княжение Ивана Михайловича находим в  так
называемой Тверской летописи, еще не изданной и хранящейся теперь в  им-
ператорской Публичной библиотеке. Этот чрезвычайно любопытный летописный
сборник, составленный каким-то ростовцем во второй  четверти  XVI  века,
конечно, не может быть назван Тверскою летописью только потому, что  его
составитель для некоторого времени пользовался Тверскою летописью. Отно-
сительно тверских событий сборник этот важен для нас не только по извес-
тиям позднейшим, начиная с княжения Ивана Михайловича,  но  особенно  по
известию о восстании на Шевкала в Твери. Давно уже мы  выразили  сильное
сомнение относительно справедливости известия, будто бы Шевкал хотел об-
ращать русских в магометанскую веру, и вот в упомянутом сборнике  Шевка-
лово дело рассказано подробнее, естественнее, чем в других летописях,  и
без упоминовения о намерении Шевкала относительно веры. Шевкал, по  обы-
чаю всех послов татарских, сильно притеснял тверичей, согнал князя Алек-
сандра со двора и сам стал жить на нем; тверичи просили князя Александра
об обороне; но князь приказывал им терпеть. Несмотря на то,  ожесточение
тверичей дошло до такой степени, что они  ждали  только  первого  случая
восстать против притеснителей;  этот  случай  представился  15  августа;
дьякон Дюдко повел кобылу молодую и тучную на пойло; татары стали  ее  у
него отнимать, дьякон начал вопить о помощи, и сбежавшиеся тверичи напа-
ли на татар.
   Что существовало несколько летописей, в которых  описывались  события
конца первой половины XV века, видно ясно из Никоновского  сборника  под
1445 годом: приведши краткое известие о приходе литовцев на Калугу, сос-
тавитель вслед за этим помещает два других пространнейших известия о том
же самом событии, прямо говоря: "От инаго летописца о том же". Что каса-
ется до современных понятий, религиозных, нравственных,  политических  и
научных, высказываемых в летописи, то в описываемое время в  северо-вос-
точной летописи голос летописца слышится гораздо реже, чем прежде.  Опи-
савши мученическую кончину князя Романа рязанского в Орде, летописец об-
ращается к князьям с таким наставлением: "Возлюбленные  князья  русские!
не прельщайтесь суетною и маловременною прелестною  славою  света  сего,
которая хуже паутины, как тень проходит, как дым исчезает;  не  принесли
вы на этот свет с собою ничего, ничего и не отнесете; не  обижайте  друг
друга, не лукавствуйте между собою, не  похищайте  чужого,  не  обижайте
меньших родственников своих". Тверской летописец, сказавши о  примирении
своих князей, прибавляет: "И радовахусь бояре их, и вси вельможи их, та-
ко же гости и купцы и вси работники, людие роды и племена  Адамова;  вси
бо сии един род и племя Адамово, и цари, и князи, и бояре, и вельможи, и
гости, и купцы, и ремественницы, и работнии людие, един род и племя Ада-
мово; и забывшеся друг на друга враждуют и ненавидят, и грызут, и  куса-
ют, отстоящи от заповедей божиих, еже любити искренняго своего  яко  сам
себе". Особенно сильно раздается голос московского летописца при  описа-
нии Едигеева нашествия, бедствие которого он приписывает неблагоразумной
политике  молодых  бояр.  "Подобает  нам  разуметь,  -  говорит  он,   -
вследствие чего агаряне так восстали на нас; не явно  ли,  что  за  наши
грехи наводит их господь бог, да обратимся и покаемся?.. Быть может, не-
которым покажется неприятно написанное нами, быть может,  найдут  непри-
личным, что мы рассказали события, не очень для нас лестные; но все ска-
занное нами клонится к тому, чтоб удержать от зла, направить к добру. Мы
написали это не в досаду, не в поношение чье-либо, не из зависти к чести
честных; мы пишем по примеру начального  летословца  Киевского,  который
все события земские не обинуясь показывает; да и первые наши властодерж-
цы без гнева повелевали описывать все, что ни случится доброго  или  не-
доброго в земле; хочешь, прочти прилежно того великого Сильвестра  Выду-
бицкого, без украшений писавшего при Владимире Мономахе. Блага временные
и вечные приобретаются не гневом и гордостию, но простотою, умилением  и
смирением. Отцы наши безгневием, простотою и смирением обрели блага нас-
тоящего и будущего века и нам предали; мы же, поучаясь их  примером,  не
преминули описать все приключившееся во дни наши, да  властодержцы  наши
прилежно внимают, избирая лучшее; юноши да почитают старцев, и сами одни
без опытнейших старцев да не самочинствуют в земском правлении".  Север-
ный, теперь, как видно, московский,  летописец  продолжает  неприязненно
смотреть на Новгород и его быт, очень неблагосклонно отзывается о новго-
родцах, называя их людьми суровыми, непокорными, упрямыми и  вместе  не-
постоянными, вечниками, крамольниками. Из научных понятий летописца  мо-
жем привести только следующее объяснение случаев, когда молния убивает и
когда нет: "Если молния происходит только от столкновения облаков, то не
вредит, проходит мимо и угасает, если же при столкновении облаков к  ним
сойдет небесный свет огненный, пламевидный, и соединится с  молниею,  то
последняя спускается вниз, к земле, и сожигает все, к чему приразится".
   Новгородская летопись отличается тем же самым характером, какой пока-
зан был и прежде. Примету летописца находим в ней под 1230  годом:  ска-
завши о смерти юрьевского игумена Саввы, летописец  прибавляет:  "А  дай
бог молитва его святая всем крестьяном и мне грешному Тимофею пономарю";
в других же списках вместо этого имени читаем: "и  мне  грешному  Иоанну
попови". Под 1399 годом выказывается летописец-современник,  принимавший
теплое участие в церкви Покрова на Зверинце. В так называемой Новгородс-
кой четвертой летописи под 1384 годом при описании вечевой смуты в  Нов-
городе летописец говорит: "И стояху славляне по князе, и звониша веча на
Ярославли дворе по две недели, а здесе, на сей стороне, три князи другое
вече ставиша". Под 1418 годом опять виден летописец-современник  описан-
ного события. При описании события 1255 года летописец прямо дает знать,
что он принадлежит к стороне меньших: "И побежа Михалко из города к  св.
Георгию, како было ему своим полком уразити нашю сторону". Если московс-
кий летописец неблагосклонно отзывается о новгородцах, то и новгородский