различных видов деятельности. Частные инвесторы должны тщательно оценивать
проекты и искать среди них наиболее прибыльные. Инвесторы -- от акционеров
крупных компаний до владельцев мелких фирм -- отбирают для реализации
выгодные проекты, поскольку такого рода инвестиции увеличивают их личное
благосостояние. Доходы, получаемые сверх вложенной в дело суммы, являются
свидетельством того, что результат инвестирования оценивается обществом
выше, чем затраченные на него ресурсы. Таким образом, прибыльные вложения
увеличивают не только богатство инвестора, но и богатство нации в целом.
Разумеется, частные инвесторы могут совершать и ошибочные действия; иногда
они инвестируют в проекты, которые оказываются неприбыльными. Но если бы
инвесторы отказывались идти на такого рода риск, многие новые идеи так и
остались бы неопробованными, а выгодные, но слишком смелые проекты, --
оказались бы неосуществленными. Ошибочные инвестиции являются той ценой,
которую необходимо платить за плодотворные новшества в виде новых
технологий и продуктов. Однако, те проекты, которые себя не оправдали,
должны быть своевременно прекращены, гарантией чего как раз и служит рынок
капитала. Частные инвесторы не станут тратить свои средства на дальнейшую
поддержку убыточных проектов.
Без частного рынка капиталов практически невозможно привлечь свободные
средства и последовательно направлять их в проекты, увеличивающие
богатство. Если инвестиционные ресурсы распределяются правительством, а не
рынком, в игру вступает совершенно иной набор критериев. Политические
соображения заменяют ожидаемую прибыль от инвестирования в качестве
обоснования для вложения средств. Инвестиционные ресурсы в этом случае
зачастую направляются политическим партнерам, либо в проекты, которые
приносят выгоду отдельным людям и их политическим объединениям.
Когда политика заменяет рынок, инвестиционные проекты чаще сокращают
богатство, а отнюдь не преумножают его. Иллюстрацией этого положения
служит опыт Восточной Европы и бывшего Советского Союза. В течение четырех
десятилетий (1950 -- 1990 гг.) масштабы инвестирования в этих странах были
одними из самых высоких в мире. Центральные плановые органы направляли на
инвестирование примерно одну треть национального продукта. Однако даже
столь высокие масштабы инвестирования принесли немного пользы для дела
повышения жизненного уровня, поскольку именно политические, а отнюдь не
экономические соображения определяли, какие именно проекты следовало
финансировать. По прихоти важных политических деятелей ресурсы зачастую
тратились на политическую бессмыслицу и показуху.
Иногда правительства фиксируют ставку процента и тем самым блокируют
способность рынка направлять личные сбережения в проекты, обещающие
увеличение богатства. Еще хуже, когда потолок процентной ставки сочетается
с инфляционной денежной политикой: в этой ситуации ставка процента с
поправкой на инфляцию -- то, что экономисты называют "реальной процентной
ставкой" -- часто становится отрицательной! Если установленная
правительством процентная ставка ниже темпов инфляции, реальные сбережения
сокращаются.
Навряд ли такое положение дел будет способствовать сохранению стимулов к
накоплению и размещению средств внутри страны. Скорее, это приведет к
"утечке капитала", поскольку свои инвесторы будут стремиться к извлечению
прибыли за пределами своей страны, а чужие -- за версту ее обходить. Такая
политика разрушает внутренний рынок капитала. В условиях недостатка
финансового капитала и отсутствия механизма, направляющего инвестиции в
прибыльные проекты, эффективное инвестирование уже не происходит.
Национальный доход перестает расти или, хуже того, начинает падать.
Табл.1 показывает, что именно такого курс придерживались на протяжении
80-х годов Аргентина, Замбия, Сомали, Уганда, Сьерра-Леоне, Эквадор, Гана
и Танзания. Все эти страны, зафиксировав процентные ставки, проводили
инфляционную денежную политику. В результате ставка процента,
скорректированная на темпы инфляции, в частности, реальный доход по
сберегательным депозитам во всех этих странах был отрицательным в течение
почти целого десятилетия! Такими же были и темпы экономического роста.
ТАБЛИЦА 1.
Рынок капитала, реальные процентные ставки и рост валового внутреннего
продукта (ВВП) на душу населения в развивающихся странах Страны с
      отрицательной реальной ставкой процентаРеальная ставка
      процента      в 1980 -- 1990 гг.
      1983 -- 19851988 -- 1990
      Аргентина-163-1179-1.7
      Замбия-16-77-2.8
      Сомали-35-69-0.7
      Уганда-74-650.3
      Сьерра-Леоне-37-41-0.9
      Эквадор-19-21-0.4
      Гана-46-15-0.4
      Танзания-21-12-0.3

депозитам за вычетом темпа инфляции.
Источник: World Bank, World Development Report (annual) и World Tables:
1990 -- 1992 edition.
Перечисленные выше страны проводили политику разрушения механизма в
нормальных условиях предоставляющего частным инвесторам заемные средства и
направляющего эти средства в умножающие богатство проекты. В отсутствии
механизма, выполняющего эту жизненно важную функцию, все эти страны в 80-х
годах переживали экономический упадок. Страны, разрушающие свой рынок
капитала, платят высокую цену за свое экономическое безрассудство.
ФИНАНСОВАЯ СТАБИЛЬНОСТЬ: инфляция искажает ценовые сигналы и подрывает
рыночную экономику
Деньги, и это самое главное, являются средством обмена. Они сокращают
издержки обмена, поскольку представляют собой тот общий знаменатель, к
которому приведены все товары и услуги.
Деньги позволяют людям вступать в отношения обмена на срок, включающие
получение дохода и оплату покупки через длительное время, откладывания
покупательной способности для будущего употребления.
Деньги являются также единицей измерения, позволяющей проводить расчеты
будущих доходов и издержек.
Однако экономическое значение денег напрямую связано с их стабильностью. В
этом отношении деньги для экономики -- то же самое, что язык для общения.
Не существует слов, смысл которых понятен как для говорящего, так и для
слушателя -- общение между ними было бы невозможно. То же самое и с