грациозностью, которыми Наполеон был настолько тронут, что не мог
не  желать  продолжения этого  случайного  знакомства. Он  каждый
вечер  посещал  Жозефину.  В  ее  гостиной  собирались  некоторые
остатки   прежней   аристократии,   которым   было   небесполезно
встречаться  там с  "маленьким расстрельщиком", как  прозвали они
Бонапарта.  Бывало, большая  часть общества  разъедется, Бонапарт
остается  еще с  немногими искренними знакомыми  Жозефины, каковы
были старик  Монтескье и герцог  де Ниверне, и беседует  с ними о
старинном  версальском  дворе.  Теперь  нам странно  бы  казалось
видеть  рука об  руку  с этими  придворными ветеранами  человека,
ставшего  во главе  нового  правительства, если  бы мы  не видали
впоследствии  всего, что  сделал  этот человек  для возобновления
этикета и старинного местничества.

Знакомство  Наполеона   с  Жозефиной  не  осталось  обыкновенным,
простым знакомством.  Он нежно полюбил ее  и стал искать ее руки.
Брак их  совершился девятого  марта 1796 года.  Задолго перед тем
одна  негритянка предсказала  Жозефине, что она  будет королевой.
Жозефина охотно  рассказывала об  этом предсказании, и  брак ее с
Наполеоном был уже началом его исполнения.



                             ГЛАВА V

                   [Первая итальянская кампания]

Шерер,    главнокомандующий   итальянской   армией,    по   своей
неспособности и по допущенным им беспорядкам, уронил славу оружия
и честь республики. Кавалерия его потеряла лошадей за недостатком
фуража. Армия  во всем  претерпевала недостаток и  не могла более
удерживаться на морском генуэзском берегу. Чтобы вывести армию из
такого бедственного  положения, Директория, не имея  ни денег, ни
запасов,  послала ей  нового главнокомандующего. К  счастью, этот
новый главнокомандующий был Бонапарт: его гений заменил все.

Бонапарт отправился  из Парижа двадцать первого  марта 1796 года,
сдав  начальство над  внутренней армией одному  старому генералу,
Гатри (Hatri).  Весь план кампании был  уже им придуман. Он решил
проникнуть  в Италию  через  долину, которая  разделяет последние
возвышенности  Альп  и  Апеннин,  и  разорвать  австро-сардинскую
армию,  принудив  имперцев прикрывать  Милан,  а пьемонтцев  свою
столицу. В конце марта  прибыл он в Ниццу. Главная квартира армии
не  оставляла этого  города  с самого  начала кампании:  Наполеон
тотчас  перенес ее  в Альбенго.  "Воины, -  сказал он  при первом
смотре  своих  войск, -  вы  голы,  вы голодны;  казна нам  много
должна,  да  платить ей  нечем.  Терпение,  мужество, которые  вы
обнаруживаете  здесь, между  этих  скал, удивительны:  но они  не
доставляют   вам   никакой  славы.   Я   пришел   вести  вас   на
плодороднейшие  в свете  долины. Богатые области,  большие города
будут в нашей власти; на вашу долю богатства, честь, слава. Воины
итальянской армии! Неужели в вас не достанет храбрости?"

Речь эта  была принята  с живейшим восторгом  и пробудила надежды
всего войска. Главнокомандующий воспользовался этим расположением
своих  воинов, чтобы  пригрозить генуэзскому сенату,  от которого
потребовал  свободного пропуска  через  Бокетту и  ключи крепости
Гави.

Восьмого апреля  он писал  Директории: "Я нашел  здешнюю армию не
только безо  всего, но  и вовсе без  дисциплины. Недовольных было
столько, что  даже составилась  рота Дофина,  и роялистские песни
везде распевались свободно...

Будьте  уверены,  что  порядок  и тишина  будут  восстановлены  в
армии...  Когда  вы  получите  это  письмо,  то  мы  уже,  верно,
встретимся с неприятелем". Все так и исполнилось.

Неприятельская армия  находилась под начальством Болье, отличного
офицера,  который  приобрел  известность  во  время  кампаний  на
севере.  Узнав,  что  французские  войска,  которые  до  сих  пор
едва-едва  могли держаться  в оборонительном  положении, внезапно
перешли  в  наступательное  и  готовятся  вторгнуться  в  пределы
Италии, Болье поспешил оставить  Милан и идти на помощь Генуе. Он
стал у  Нови, где поместил свою  главную квартиру, разделил армию
на  три корпуса  и издал  прокламацию, которую  Бонапарт переслал
Директории, сказав,  что станет  отвечать на нее  "на другой день
после сражения".

Сражение это воспоследовало одиннадцатого апреля, под Монтенотте.
Эта битва,  ознаменовавшая открытие  кампании, увенчала Наполеона
той   первой  победой,   со  времени   которой  он   считал  свою
родословную.

Новые  сражения  были  для  Бонапарта  только  случаями  к  новым
успехам. Четырнадцатого апреля он одержал победу под Миллезимо, а
шестнадцатого  под  Дего. Ответив  таким  образом на  прокламацию
Болье тремя  победами в  четыре дня, он сейчас  же после сражения
под  Дего донес  Директории об  этих быстрых и  славных подвигах,
отдавая  между   тем  полную   справедливость  другим  генералам,
состоявшим под  его начальством: Жуберу,  Массене, Ожеро, Менару,
Лагарпу, Рампону, Лану и прочим.

"В этот день, -  говорит он в своем донесении, - мы взяли от семи
до девяти тысяч пленных, в числе которых одного
генерал-лейтенанта, и двадцать или тридцать штаб-офицеров.

У неприятеля убито от двух до двух тысяч пятьсот человек.

Я  не  замедлю  уведомить  вас  в  самом скором  времени  о  всех