сосредоточиваются  на   передней  плоскости  статуи,   на  ее  фронтоне.  2.
Вертикальная ось, которая делит  фигуру на две  симметрично равные  части, в
архаических статуях абсолютно прямая, без всяких изгибов,  причем все парные
элементы человеческой  фигуры  (плечи,  бедра,  колени)  находятся на  одном
уровне.  Архаического скульптора увлекает не столько органическое построение
человеческого  тела, сколько абстрактная тектоника статуи, поэтому отдельные
элементы  тела и головы как бы геометризированы  (торс подобен треугольнику,
ноги -- цилиндрам и т. п.).
     В  следующий  период  начинаются  поиски  динамики.  При  этом  следует
отметить, что  начинаются  они  снизу, с ног  статуи,  затем поднимаются все
выше, так  что голова вовлекается  в общий  ритм движения только на  поздней
стадии архаического искусства.
     Первый  признак  движения  --  выдвинутая вперед  левая  нога. При этом
выдвинутая  нога  прочно  опирается  о  землю  всей подошвой,  и поэтому  на
движении  тела  этот первый  жест никак  не  отражается.  Характерно,  что в
архаической  скульптуре  движение  фиксируется   только   на  скелете  и  на
конечностях; значительно позднее  внимание скульптора  обращается на  мягкие
части тела, на активные элементы движения -- мускулы, жилы, кожу. В  мужских
фигурах греческой архаики, так называемых  аполлонах (на  самом деле это  --
или   надгробные   памятники,   или   статуи   победителей  на   олимпийских
состязаниях), очень тщательно разработаны шарниры (например,  колени), тогда
как мускулы даны обобщенными, застывшими плоскостями.
     Дальше  развитие  идет   с  поразительной  последовательностью.  С  ног
динамика переходит выше,  на  руки.  Рука сгибается  в локте,  сначала одна,
потом другая. Руки вытягиваются вперед, поднимаются до плеч и затем еще выше
-- над головой. И только тогда динамическая энергия перекидывается на голову
--  голова  начинает  нагибаться,  поворачиваться,  откидываться назад. Но в
течение всей архаики  торс остается неподвижным -- таков тысячелетний гипноз
традиций, суровое иго порабощенной личности. Особенно наглядно неподвижность
торса заметна, когда статуя изображает быстрое и сильное движение (например,
в статуе "Зевс, мечущий молнии"): руки и  ноги статуи в энергичном движении,
торс  же абсолютно  неподвижен и  фронтален. При этом все движения  человека
фиксируются в силуэте, на плоскости, и, вопреки законам статики, руки и ноги
действуют не в  перекрестном  движении, а в одной стороне тела -- или правой
или левой. В динамике архаической  статуи нет  еще диалектики движения,  нет
принципа  действия  и  противодействия.  Только  классический  стиль  решает
проблему перекрестного  движения  (так называемого хиазма или хиастического,
от греческой буквы "х").
     Но  для  того чтобы  решить эту проблему, необходимо было новое,  более
органическое понимание динамики человеческого тела. В этом новом понимании и
заключается решающий переход от архаического к классическому стилю. Казалось
бы, речь идет о простейшем  приеме. Однако  понадобились тысячелетия,  чтобы
прийти  к его  осуществлению. Суть  этого  нового приема заключалась в новом
равновесии тела,  в перемещении центра тяжести. Архаическая статуя опирается
обеими  подошвами  ног, и таким образом  линия опоры проходит  между ногами.
Классическое  искусство находит новое  равновесие,  при котором тяжесть тела
опирается на одну ногу, другая же  свободна от функций опоры (это разделение
функции несущей и свободной ноги  по  немецкой терминологии - носит название
"Stanbein" и "Spiebein").
     Нужно, однако, отметить, что это открытие не явилось внезапно, оно было
постепенно подготовлено: сначала  свободная нога опиралась  всей  подошвой и
была  без сгиба выдвинута  вперед; потом  ее  стали отодвигать  в сторону  и
сгибать, сначала  немного, потом все больше.  Решающий шаг делает  Поликлет,
мастер дорийской школы  второй  половины V века:  он отводит свободную  ногу
назад, внушая зрителю  впечатление гибкого шага; при  этом свободная нога  в
отличие от несущей прикасается к земле только кончиками пальцев.
     Новый мотив свободного шага, изобретенный Поликлетом,  на первый взгляд
как  будто незначительный,  на  самом деле  отражается на всем теле статуи и
наполняет ее совершенно новым ритмом: правая  и левая стороны тела в коленях
и в бедрах  оказываются  на разной высоте, но для сохранения равновесия тела
плечи находятся в противоположном отношении, то есть если правое колено выше
левого, то правое плечо ниже  левого. В  результате  вертикальная  ось  тела
(тысячелетиями  остававшаяся абсолютно  прямой)  начинает изгибаться.  Иначе
говоря, Поликлет решительно порывает с законом фронтальности.
     Новый  баланс  тела  --  любимый  мотив  классического стиля в античном
искусстве и искусстве Возрождения -- получил название "контрапоста", то есть
оппозиции,  контраста,   подвижного  равновесия  симметричных  частей  тела.
Благодаря контрасту несущих и свободных элементов равновесие тела нарушается
и вновь восстанавливается. И хотя композиция статуи гармонично уравновешена,
в  результате  "контрапоста"  получается не  покой,  а, напротив,  усиление,
обогащение движения (ноги двигаются вправо,  тело -- влево, голова  -- "нова
вправо; правое бедро тянет вперед, левое плечо -- назад) в бесконечной смене
поворотов,  изгибов, рывков и  т. п. Одно из самых гениальных изобретений  в
истории  скульптуры  --  "контрапост"  Поликлета   наполняет  сырую  материю
свободной энергией и динамикой живого существа.
     Характерно,  однако,  что  и  "контрапост"  развивается от периферии  к
центру, от  ритма  на плоскости  к  ритму в пространстве.  Тело человека и в
классической скульптуре сначала менее свободно, чем конечности: у Поликлета,
например,  тело  еще  прямое,  мало подвижное, формы  его, особенно  мускулы
живота,-- обобщенные, пассивные плоскости с преувеличенно резкими границами.
В IV веке  мускулы  становятся  мягче,  переходы текучей, но они еще плоски,
мало  закругляются.  Только  в  эпоху  эллинизма   в  греческой   скульптуре
проявляется  стремление  к   максимальной  пластической  выразительности,  к
энергичным выступам и  углублениям  формы. В результате наряду  со стройными
пропорциями классического эфеба появляются могучие мускулы атлета Геракла.
     Параллельно росту  динамики  поверхности усиливается динамика торса.  У
Поликлета торс почти прямой. В  IV веке  он  начинает  изгибаться  вправо  и
влево, причем Пракситель стремится оправдать эти изгибы особыми  мотивами --
боковой  опорой,  к  которой  тело  Аполлона  ("Аполлон   с  ящерицей")  или
отдыхающего сатира  приклоняется с мягкой, ленивой грацией. В конце  IV века
Лисипп и его  школа достигают  максимальной свободы движения, тело сгибается
не  только  в  стороны,  но  вперед  и  назад,  его  движение  может  теперь
развертываться  по  диагонали  ("Боргезский боец"), наконец, самое  главное,
тело может вращаться вокруг своей оси, а конечности --  направляться  во все
стороны, часто в прямо противоположных направлениях.
     Мотив   "контрапоста"  стал  так  сложен   (например,  так   называемый
"Апоксиомен",  то есть  атлет,  очищающий  тело  скребницей,  Лисиппа),  что
взаимоотношение  опирающихся  и   свободных   элементов   оказывается  почти
неуловимым:  равновесие  нестабильно,  изменчиво,   мгновенно;  кажется,   в
следующий  момент свободная нога станет  опорной  и  наоборот. Так возникает