Это характерно для  литературы,  музыки,  живописи ХVII -- XIX вв.  Черт или
смугл, или одет как турок, или имеет восточные черты лица. Княжна -- роковая
женщина -- в ее природе силен отпечаток обольстительного демонизма.
     На ту же мысль наводит и подчеркиваемое во всех ее портретах косоглазие
--  отличительная  черта ведьм. Характерно,  что никому,  кроме  священника,
косоглазие  не  помешало   оценить  загадочную  княжну   как  исключительную
красавицу. А вот ксендзу Глембоцкому, не фигурируюшему у Радзинского, именно
эта деталь  в ее облике чем-то не понравилась. "Если  бы не косые глаза, она
могла бы соперничать с настоящими красавицами", -- пишет он.
     Умение  менять образ буквально в мгновение ока,  превращаться в кого-то
другого тоже служит характерной  чертой  человека, занимающегося  магией. "У
нее были не только разные имена,  но, клянусь, и  разные лица! -- говорит  в
начале своего рассказа де  Рибасу маркиз де  Марин. -- Вот ее волосы кажутся
совсем черными и глаза становятся  как уголь -- и она персиянка... Но вот ты
видишь, что на самом деле ее волосы темно-русые, а лицо -- с нежным румянцем
и веснушками. И она славянка, клянусь! А  вот  она  повернулась в профиль, и
этот хищный нос с горбинкой, и этот овал... она уже итальянка, дьявольщина!"
     Алин   --  несчастный  падший  ангел,  которого  каждый  из   ее  новых
поклонников готов поднять из бездны. Но... по  чисто  мифологическому закону
все, что связано с  нижним миром,  несет на себе печать демонизма, не  может
никого возвысить в духовной сфере  --  только в материальной. Поэтому, желая
спасти своего  идола, влюбленные кавалеры и не  замечают, как падают сами  и
оказываются в той же грязи, что и их ночной кумир.
     Но и  это еще не все. Соблазн соприкосновения со сказкой, с  "1000 и  1
ночью"  наяву,  с  феерией  восточного  волшебства,  которое  может  сделать
гонимую, утратившую  престол принцессу обладательницей несметных  богатств и
хозяйкой  огромной  империи, был  слишком велик. Он полностью укладывался  в
культурный  контекст  времени.  Разве  мало было таких принцесс?  Особенно в
России? А сама Елизавета Петровна? А Екатерина? Все казалось возможным!
     К тому же  образ  преследуемой, вынужденной  скрываться и  преодолевать
множество опасностей прекрасной дамы королевской крови нуждался в неизбежном
появлении верного,  сильного и благородного рыцаря, который окажет ей помощь
и  защиту. И они появлялись...  многие верные  и благородные, но не  слишком
сильные рыцари. Вот  тут  ловушка  и захлопывалась. Происходило преображение
героини,  сразу  переводившее  ее на  совершенно другой  уровень  -- уровень
роковой  женщины, дамы пик, о котором  мы уже говорили. А  герой, только что
ощущавший  себя  защитником и  покровителем,  оказывался ее  рабом.  Жалким,
растоптанным и не имеющим силы возражать приказаниям хозяйки. "Она захотела,
и маркиз де Марин превратился в фальшивомонетчика, в шулера... Мне все время
нужны деньги...  только с  деньгами я могу  показаться к ней. Я ненавижу ее,
когда ее  нет. Но она велит --  и  я скачу  в  Рагузу помогать  ей бежать от
долгов. Она --  мое проклятье...  И если вы пришли ее  убить -- постарайтесь
это  сделать  поскорее",  --  умоляет  де  Рибаса  несчастный   Марин.  Тема
порабощения душ тоже связывает образ Таракановой с инфернальным миром.
     Поразительно, но  описывая  бесконечные  варианты  рабов самозванки  от
Эмбса и Рошфора  до Лимбурга  и  Доманского, Радзинскому  никого  из  них не
приходит в голову  обвинить в "холопстве". Хотя  большей потери  собственной
воли,  чем у любовников  --  слуг  самозванки,  трудно  представить.  В  уже
цитированном нами последним разговоре с Таракановой и Орлова княжна говорит,
что "впервые встретилась с любовью раба". Это ложь, причем не только в устах
Алин,  но  и самого  автора.  Никакой  другой любви, кроме  рабской,  мнимая
принцесса не знала и унижать чужое чувство до состояния собачьей преданности
ей чрезвычайно нравилось. Просто в случае с Алексеем Орловым она столкнулась
либо с  чужим рабом, как настаивает Радзинский, либо со свободным человеком,
как считаем мы.
     Обоснуем нашу точку зрения. Поклонники Алин становились ее невольниками
не только благодаря личной  красоте и  обаянию самозванки, а еще и благодаря
тому,  что  в  силу  происхождения  и  воспитания  уже  были  "невольниками"
определенной культурной традиции  -- западного  "ориентализма"  XVIII в.,  в
которую Алин так блестяще вписывалась. Поэтому их поведение было заранее как
бы закодировано собственной культурной принадлежностью.
     Что же касается Алексея Орлова, то его отношение к европейской культуре
было более  опосредованным. Дело здесь не в степени образованности, а в том,
что Орлов сам  принадлежал  к тому загадочному миру,  который для европейцев
того  времени, несмотря  на  все  усилия России  "в  Европу прорубить окно",
оставался за семью  печатями.  В  родном мире  для  Орлова  не  было  ничего
сказочного и  завораживающего  в бутафорском смысле  слова. Турция, Персия и
тем более Сибирь являлись не отвлеченными  понятиями, а  вполне конкретными,
знакомыми частями света. В Турции жили враги, в Персии -- соседи, а Сибирью,
как известно, "прирастало богатство России".
     Таким  образом, герой, явившийся  из  несколько иной культурной  среды,
оказался совершенно невосприимчив к "бриллиантовому дыму", витавшему  вокруг
принцессы Володимирской.  Он смог играть там, где другие теряли голову, и не
смог полюбить там, где роковое чувство было просто неизбежно для европейца.
     Нельзя сказать, чтобы  самозванка  не  пыталась  изменить  ситуацию, но
делала  это методами, испытанными  на других поклонниках, а в  данном случае
действовал  принцип:  что  для  русского  хорошо, то  для  немца  -- смерть.
Сработал старый механизм, но в обратном направлении: не принадлежа полностью
европейской  культурной традиции, Орлов не мог принадлежать и "авантюрьере",
стать  ее  рабом.  Стоит ли  упрекать  человека в противогазе  за то, что он
нечувствителен к иприту?


ЕКАТЕРИНА II: ЗАМУЖЕМ ЗА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИЕЙ

     ...Марья Ивановна увидела
     даму, сидевшую на скамейке
     противу памятника... Она
     была в белом утреннем
     платье, в ночном чепце и в
     душегрейке. Ей казалось лет
     сорок. Лицо ее, полное и
     румяное, выражало
     важность и спокойствие, а
     голубые глаза и легкая улыбка
     имели прелесть
     неизъяснимую
     А.С. Пушкин. "Капитанская дочка"
     В  любом   произведении  из  круга  персонажей   первого  плана  всегда
выделяется главный герой.  Среди  друзей в "Трех  мушкетерах" д'Артаньян для