не говоря уже о местном населении) нужные предметы, имевшиеся у общины,
которые в противном случае остались бы на месте и были бы доступны для общего
пользования. Например, мореплаватели растущих греческих городов, доставляя
кувшины с маслом или вином на побережье Черного моря, в Египет или на Сицилию
в обмен на зерно, подвозили по пути людям, о которых соседние с ними народы
практически ничего не знали, товары, очень нужные и самим этим народам.
Допуская это, члены малой группы должны были терять прежние жизненные
ориентиры и оказываться на пути к новому миропониманию -- миропониманию, в
котором значение малой группы как таковой резко снижалось. Как объясняет
Пигготт в книге "Древняя Европа", "старатели и рудокопы, торговцы и
посредники, организация морских перевозок и караванов, концессий и соглашений,
представление о чуждых народах и обычаях далеких стран -- все это раздвигало
границы социального восприятия, что было необходимо для следующего шага в
развитии технологии при вступлении... в бронзовый век" (Piggott, 1965: 72).
Тот же автор пишет о середине бронзового века (второе тысячелетие до н. э.):
"в это время, благодаря созданию сети морских, речных и сухопутных путей,
производство и обработка бронзы в большой мере обретает международный
характер, и мы обнаруживаем, что техника и стиль изготовления изделий из
бронзы широко распространяются из одного конца Европы в другой" (ibid., 118).
Какие же обычаи облегчали новые прорывы и не только связывали элементы нового
мировосприятия, но и способствовали даже своего рода "интернационализации"
(слово, разумеется, носит анахроничный характер) стиля, технологии и
психологических установок? Такие, которые, по меньшей мере, должны были
включать гостеприимство, обеспечение защиты и безопасного прохода (см.
следующий подраздел). Весьма неопределенно разграниченные территории
проживания первобытных племен даже в очень древний период предположительно
соединялись основанными на этих обычаях торговыми связями между отдельными
людьми. Такие личные контакты в дальнейшем обеспечили последовательное
соединение звеньев в цепочки, по которым, так сказать, шаг за шагом, малыми
порциями, жизненно важные предметы передавались на огромные расстояния. Так
стало возможным появление оседлых занятий и, следовательно, специализации во
многих новых местностях. А это, в конечном счете, привело к соответственному
увеличению плотности населения. Началась цепная реакция: возросшая плотность
населения, ведущая к появлению благоприятных возможностей для специализации и
разделения труда, вызывала дополнительный рост населения и уровня душевого
дохода, что создавало предпосылки для дальнейшего увеличения численности
населения, и так далее.
Торговля сделала возможной высокую плотность заселения земли
Эту "цепную реакцию", вызванную ростом новых поселений и развитием торговли,
стоит рассмотреть подробнее. В то время как некоторые животные
приспосабливаются к конкретным и довольно ограниченным экологическим "нишам",
вне которых они вряд ли могут существовать, люди и кое-какие другие животные,
скажем, крысы, смогли приспособиться к жизни практически на всей поверхности
земли. Произошло это отнюдь не благодаря приспособлению индивидов. Лишь в
немногих относительно малых по территории местностях небольшие отряды
охотников и собирателей были в состоянии обеспечить себя всем, что необходимо
для оседлого существования групп, пользующихся самыми примитивными орудиями
труда. И еще менее они были способны обеспечить себя всем, что необходимо для
возделывания земли. Многие представители рода человеческого, не имея поддержки
своих сородичей, обитающих где-нибудь в иных местностях, сочли бы, что в тех
местах, где они намеревались поселиться, либо вообще невозможно жить, либо их
можно заселить лишь с незначительной плотностью.
По всей вероятности, в каждом отдельном регионе немногие из существовавших
экологических ниш, дающих возможность относительного самообеспечения,
заселялись для постоянного обитания в первую очередь и охранялись от внешнего
вторжения. Но все же люди, живущие в этих регионах, начинали узнавать о местах
по соседству, где могли обеспечиваться если не все, то хотя бы основная часть
их потребностей и где не хватало лишь того, что им требовалось от случая к
случаю: кремня, тетивы для лука, клея, чтобы прикрепить резцы к рукояткам,
дубильных материалов для обработки шкур и прочего в этом роде. Будучи
уверенными, что эти потребности можно удовлетворить, посещая время от времени
места своего прежнего проживания, они оставляли свои группы и поселялись на
каких-либо землях по соседству или на других необжитых и еще более отдаленных
территориях в других частях малозаселенных континентов. Важность этих
перемещений людей и необходимых товаров в древности не измеряется только их
масштабами. Пусть даже объем ввозимого составлял незначительную долю в текущем
потреблении в каждой конкретной местности, все равно, если бы древние
поселенцы не имели возможности ввозить товары, они не смогли бы прокормить
себя, не говоря уже об увеличении их численности.
Посещение мест прежнего обитания не составляло никаких трудностей до тех пор,
пока оставшиеся на родине узнавали мигрантов в лицо. Однако через несколько
поколений потомки первоначальных групп начинали казаться друг другу чужаками;
и те, кто населяли местности с лучшими исходными условиями для
самообеспечения, часто начинали различными способами защищать себя и свои
припасы. Чтобы получить разрешение вступить на территорию первоначального
обитания и приобрести те или иные специфические предметы, добываемые только
здесь, пришельцы вынуждены были подносить дары, что свидетельствовало об их
мирных намерениях и возбуждало интерес к ним со стороны местных жителей.
Наиболее действенными оказывались не те дары, с помощью которых
удовлетворялись повседневные нужды -- это нетрудно было делать и на месте, --
а новые соблазнительные и необычные украшения или лакомства. Поэтому предметы,
предлагаемые одной из сторон, совершающих сделку, так часто были, по существу,
предметами "роскоши", но отсюда вовсе не следует, что другая сторона не
предоставляла в обмен предметов необходимости.
Первоначально регулярные сношения, включающие обмен дарами, очевидно,
развились между семьями с их обязательствами гостеприимства, тысячью нитей
переплетавшимися с ритуалами экзогамии. Переход от обычая подносить подарки
членам семей и родственникам к более безличному институту посредников, или
"маклеров", которые обычно выступали поручителями за гостей и добивались для
них разрешения оставаться достаточно долго, чтобы приобрести все необходимое,
был, несомненно, очень медленным. Столь же медленным был и переход в
дальнейшем к практике обмена различными предметами в пропорциях,
определявшихся их относительной редкостью. Однако вслед за установлением
минимума, уже устраивавшего одну сторону, и максимума, при котором сделка
теряла смысл для другой, постепенно стали складываться единые цены на те или
иные предметы. С такой же неизбежностью традиционные соотношения
эквивалентности мало-помалу начинали приспосабливаться к менявшимся условиям.
В любом случае в ранней истории Древней Греции мы находим институт Xenos --
друга гостя, обеспечивающего последнему доступ на чужую территорию и его
защиту. Действительно, развитие торговли должно было быть во многом делом