испанцы бросились на ацтеков и безжалостно перебили их.
     Злодеяние  это  совершенно  непонятно;  оно  осталось   необъяснимым  и
исторически,  ибо какое  этому, собственно,  можно дать объяснение? Один  из
свидетелей  этой  бойни писал: "Кровь текла  ручьями,  словно вода в сильный
ливень".
     Когда  Кортес, одержав  победу, возвратился  со своим войском в Мехико,
город  был  уже  совсем  другим.  После  неслыханного злодеяния  весь  народ
восстал. Одного из братьев Монтесумы,  Куитлауака,  восставшие  поставили во
главе  войска  вместо  плененного повелителя  и  начали штурмовать дворец, в
котором укрепился Альварадо. Кортес прибыл как раз вовремя, но, сняв осаду с
дворца, он, таким образом, попал  в западню сам. Более того, каждая вылазка,
которую предпринимал Кортес, была Пирровой победой: он разрушил триста домов
- ацтеки  уничтожили все мосты, по которым он мог бы отступить из города; он
сжег Большой  Теокалли  -  ацтеки  с новой яростью  бросились на  штурм  его
укреплений.  Непостижимый  Монтесума, человек с  несомненно богатым  военным
прошлым  (насколько  известно,  он принимал участие в девяти сражениях), при
котором государство ацтеков достигло  наивысшего расцвета и могущества, стал
после вторжения испанцев совершенно безвольным монархом; теперь он предложил
выступить   посредником  между   испанцами   и   своими  соотечественниками.
Облачившись в парадные одежды  и надев все  свои регалии, он взошел на стену
дворца и обратился к своему народу. И тогда народ свершил свой суд над ним -
в него  полетели камни  и стрелы. 30  июня 1520  года  Монтесума, который до
последних дней своей жизни  оставался пленником  испанцев,  умер. Опасность,
угрожавшая  испанцам, достигла, казалось,  наивысшей точки. Последний козырь
авантюристов  в  игре,  где  на  карту  была  поставлена  Мексика, был  бит:
плененный ими  правитель страны  Монтесума - мертв. Наступила самая страшная
ночь Кортеса, ночь, которая вошла в историю под названием "Ночь печали".
     Мы уже упоминали, что при дележе сокровищ Монтесумы дело дошло чуть  ли
не до мятежа.
     Когда  Кортес отдал  ночью приказ  готовиться  к  прорыву,  приказ,  на
который его толкнуло отчаяние (ведь он собирался  пробиться с  кучкой  своих
людей сквозь армию, насчитывающую десятки  тысяч солдат), он  велел снести в
одну комнату все золото, все драгоценности Монтесумы и презрительно  сказал:
"Пусть  каждый  возьмет  сколько хочет",  а  потом  добавил:  "Смотрите,  не
перегружайтесь, помните:  темной ночью налегке  ехать  - вернее доехать".  И
только  ту часть добычи,  которая предназначалась для испанского  короля, он
приказал навьючить на лошадей,  идущих  в  середине колонны; он рассчитывал,
что в случае поражения сокровища помогут ему оправдаться перед монархом.
     Старые сподвижники Кортеса знали цену его советам и не стали жадничать,
но новички  -  те, кто присоединился к  нему после победы над  Нарваэсом,  -
оставили этот совет без внимания;  они нацепили на себя все украшения, какие
только могли унести,  наполнили золотыми слитками  пояса и сапоги, привязали
покрытые  жемчугом  и  драгоценными камнями  предметы обихода прямо к  телу,
одним  словом, нагрузились так,  что  уже после первого  получаса  пути  еле
плелись  в  арьергарде. И все-таки,  несмотря на их жадность,  большая часть
сокровищ Монтесумы осталась во дворце.
     В эти  первые полчаса ночи на  1  июля  1520 года испанцам удалось,  не
возбудив  подозрений ацтеков, питавших  какую-то  удивительную  неприязнь  к
ночным боям, пройти через мертвый город и  достигнуть плотины. Однако  здесь
их  заметили; раздались окрики  часовых; загудел огромный  барабан -  сигнал
жрецов Теокалли, и с этого момента начался ад.
     Это  действительно был ад  в  полном  смысле  слова.  Испанцам  удалось
преодолеть  с помощью  переносного моста, который  они  сами  же  соорудили,
первый пролет плотины. Тут пошел дождь, и шум падающей воды смешался с шумом
весел  бесчисленных  пирог.  Крики  отчаяния испанцев, которые  скользили по
мокрой земле и  не  могли ни на  метр продвинуться дальше,  перекрыл  боевой
свист ацтеков. В  испанцев полетели камни  и стрелы,  а  вслед за этим, едва
различимые  в темноте  и  за стеной дождя, на  испанцев обрушились ацтекские
воины,  которые пустили в  ход  свои боевые топоры  и палицы с  остриями  из
твердого, как железо, обсидиана.
     Между  тем   передовой  отряд  испанцев,  достигший   второго  пролета,
недоумевал, почему  задерживается  переносной мост.  Но  вот  пришла  весть,
ужаснее которой трудно было  себе представить: переносной  мост под тяжестью
сражавшихся  настолько ушел  в землю, что не  было никакой  возможности  его
вытащить.  До  этого  момента  можно  было  еще  говорить  об организованном
отступлении,  теперь  же  началось  бегство. Паника овладела  и солдатами  и
офицерами.  Отряда  больше не  существовало -  осталась кучка обезумевших от
страха людей. Каждый думал лишь о своем спасении. Вплавь, цепляясь за хвосты
лошадей, за доски и бревна, пытались они достигнуть берега.  Оружие, вещевые
мешки,  а в  конце  концов и золото,  которым были наполнены карманы и пояса
испанцев, - все кануло в пучину.
     Здесь не  место  описывать  подробности  этого  проигранного  испанцами
сражения, достаточно упомянуть,  что все они, включая и Кортеса, который, по
единодушному свидетельству  очевидцев,  проявил  настоящие чудеса храбрости,
были  изранены,  покрыты  ссадинами  и  синяками.  Наступило  утро,  хмурое,
дождливое.  Плотина  осталась  позади;  ацтеки  не  торопились  преследовать
испанцев  -  они занялись  подсчетом  трофеев.  Теперь  Кортес  мог  наконец
произвести смотр остаткам своего  отряда. Сведения  современников о потерях,
понесенных испанцами в эту ночь,  разноречивы. Сопоставляя  их данные, можно
прийти к  выводу, что отряд  Кортеса потерял не  менее трети своего состава.
Численность  войск   его  союзников   тлашкаланцев  уменьшилась,  по   одним
сведениям, на одну четверть, по другим - на одну пятую часть. Армия потеряла
все  ружья  и боеприпасы, часть аркебуз, много коней.  Теперь  отряд Кортеса
представлял собой  лишь жалкое  подобие  того отряда, который девять месяцев
назад вошел в столицу ацтеков.
     Впрочем, их путь еще не был  закончен.  Долгие  восемь дней  брели они,
стараясь  идти  как можно быстрее, - не следует забывать,  что  все они едва
держались на ногах от усталости,  к тому  же  им не  хватало еды; не раз  во
время пути  им  приходилось  отбиваться от  преследователей.  Так  шли  они,
стремясь поскорее  достигнуть Тлашкалы  -  земли  своих союзников,  заклятых
врагов ацтеков.  И  когда наконец  8 июля  1520  года  они перевалили  через
хребет, окаймлявший долину Отумбы, их глазам представилась картина, которая,
казалось, не оставляла никакого сомнения в дальнейшей судьбе отряда.
     Вся  долина,  через  которую   пролегал  их  единственный  путь,  была,
насколько  простирался  взор, заполнена  ацтекскими войсками, построенными в
строгом  боевом  порядке.  Впереди боевых  колонн  были  видны  предводители
племен; в разноцветных одеяниях  и украшениях из перьев они резко выделялись
на белоснежном фоне хлопковых панцирей рядовых воинов - словно пестрые птицы
на белом снегу.
     Положение было отчаянное, но у испанцев не  было выбора. В самом  деле,