что  они могли  предпринять? Вернуться? Но позади их  ожидал плен,  а участь
людей,  попавших в  плен  к  ацтекам,  была  известна:  их  некоторое  время
откармливали,  нередко посадив на  это  время в  деревянные клетки,  а затем
приносили  в  жертву богам.  Оставалось одно:  попытаться пробиться  вперед.
Другого выхода не было.
     Горстке испанцев, лишенных  огнестрельного  оружия, благодаря  которому
они одержали свои первые победы, противостояла армия ацтеков, насчитывавшая,
по приблизительным подсчетам, не менее 200 000 человек. И в этой безнадежной
ситуации,  когда, казалось, у испанцев не было ни малейших  шансов на успех,
внезапно происходит чудо.
     Разделив  свой отряд на  три группки,  прикрыв  их с  флангов остатками
кавалерии (в  отряде оставалось всего лишь  20 всадников), Кортес врезался в
бушующее море  ацтекских  войск, которое, казалось,  вот-вот захлестнет  его
воинов. Кавалеристам удалось пробить  узкий коридор в  толще неприятеля,  но
ацтеки  сомкнули  свои  ряды позади  атакующих, словно  гибкие травы  позади
плуга.  Кортес  сражается  в  первых  рядах;  под  ним  убивают  коня  -  он
пересаживается на  другого, его ранят в  голову, но он продолжает сражаться.
Однако его окружают новые силы. Отражая и нанося удары, он внезапно замечает
впереди, на небольшом холме, группу великолепно одетых всадников, окруживших
паланкин.  Кортес  сразу  же догадался,  что  среди них  находится вражеский
военачальник  Сихуаку - он  узнал его по возвышающемуся  у  него над головой
боевому штандарту с золотой сеткой, который являлся  одновременно и знаменем
и знаком главнокомандующего. И вот тут-то происходит чудо, которое совершает
не пресвятая Дева и не какой-нибудь святой, а Эрнандо Кортес.  Забыв о ране,
Кортес вздыбил коня и, рассыпая направо и налево удары, расчищая себе дорогу
копьем  и мечом,  врезался вместе  с двумя-тремя своими  ветеранами во фланг
ацтеков. Вражеские  воины не в состоянии его задержать;  на  полном скаку он
подлетает  к  паланкину...  и  вот  уже вражеский  главнокомандующий падает,
пронзенный копьем  Кортеса.  С ликующим возгласом выхватывает у  него Кортес
золотое знамя и высоко поднимает его над головой.
     И  тогда  поражение  оборачивается  победой.   Увидев  в  руках  белого
завоевателя,  который  в этот момент,  вероятно, казался  ацтекам  еще более
могущественным,  чем  их собственные боги,  свое  знамя, свой символ победы,
ацтекские воины бросились бежать. В тот миг, когда Эрнандо Кортес поднял над
головой  вражеское  знамя,  судьба  Мехико  была решена - царство последнего
Монтесумы перестало существовать.
     Предоставим  в заключение слово  историку: "Как  бы мы ни оценивали это
завоевание  с точки зрения  моральной, с точки зрения  военной оно  достойно
восхищения.   Кучка  авантюристов,  плохо   вооруженных,  с  весьма  скудным
снаряжением, высадилась  на  побережье  мощной державы, населенной  горячим,
воинственным племенем...  не зная ни языка, ни страны, не имея ни  карты, ни
компаса... не ведая того, что  принесет им следующий шаг, - попадут ли они к
враждебно настроенным племенам или же угодят куда-нибудь в пустыню; во время
первых стычек с  местными жителями они  чуть было не терпят поражение, но им
все-таки  удается  продвинуться  вперед  и дойти  до столицы.  Знакомство  с
высокой  культурой  и  моралью  этого  народа не  только  не  поколебало  их
намерения, но даже еще  более укрепило его; они умудрились захватить  в плен
правителя, убить на глазах его подданных его министров и,  будучи с большими
потерями  изгнаны из  города,  сумели вновь собраться с силами  и  благодаря
искусно  разработанной и бесстрашно  осуществленной операции  возвратиться в
этот город вновь, утвердив тем самым свое господство над всей страной. Разве
не  удивительно, что  все это смогла осуществить жалкая  кучка авантюристов?
Этот  факт  действительно  похож  на чудо, во  всяком  случае,  он  является
беспримерным в истории".
     Для полноты картины следует добавить, что  в последовавшие за сражением
при Отумбе месяцы ацтекский народ сумел в последний раз перед  своей гибелью
вновь подняться, проявив при новом властителе такую твердость духа, какую во
время  правления  Монтесумы в нем трудно было даже подозревать; впрочем, для
"американских римлян", кем ацтеки и являлись  до прихода Кортеса,  она  была
вполне  естественной.  Брат  Монтесумы Куитлауак  правил всего  лишь  четыре
месяца  - он  умер от оспы; его преемником был двадцатипятилетний Куаутемок.
Он  ожесточенно  защищал  столицу своего государства  и  нанес большой  урон
получившему  солидные  подкрепления  Кортесу - значительно больший,  чем все
ацтекские полководцы до него. Однако в конце концов Мехико был разрушен, его
дома сожжены, боги низвергнуты, каналы засыпаны. (Сегодня  город  Мехико уже
не "Венеция".) Куаутемока испанцы захватили в плен и повесили.
     Вслед за  этим началась  христианизация и колонизация страны. На  месте
Теокалли,  по крутым  ступеням которого жрецы сбрасывали во  время последней
осады попавшихся к ним в руки испанцев, предварительно вырвав у них из груди
сердце,  был воздвигнут  видный  издалека  храм  св.  Франциска.  Дома  были
отстроены  заново,  и уже  через  несколько  лет  в  городе  жили  несколько
испанских (нередко смешанных) семейств  и не менее тридцати тысяч индейских.
Земля  была  захвачена  испанцами  и  разделена по принципу  так называемого
репартимьенто;  для всех  народов,  некогда входивших в  царство  ацтеков, а
также  для  всех  племен,  покоренных  испанцами впоследствии,  это означало
рабство; исключение,  и то  временное, было сделано только для тлашкаланцев,
которым  Кортес  был так  многим обязан.  Да  и  кто  мог  ожидать,  что они
останутся свободными?
     Впрочем, успех,  от которого выиграла  далекая Испания,  омрачало  одно
обстоятельство -  потеря  сокровищ  Монтесумы.  Испанцы  рассчитывали,  что,
возвратившись в Мехико, они сумеют разыскать оставленную ими  в бурную "Ночь
печали"  часть  клада,  но  клад  исчез  бесследно  и  не  найден вплоть  до
настоящего времени.  Пытаясь выведать,  куда  ацтеки  его запрятали, Кортес,
прежде чем повесить Куаутемока, подверг его пыткам, но так и не сумел ничего
добиться. Тогда он  приказал обыскать все плотины  и  лагуны.  Были  найдены
кое-какие  драгоценности  и золото  на общую  сумму  около  130 000  золотых
касталльянос,  что   составило  примерно  одну  пятую  часть  всех  сокровищ
Монтесумы, то  есть именно ту сумму, которую Кортес собирался преподнести  в
дар испанскому королю. Но золото ацтеков так  и не попало в испанскую казну:
корабль, на котором оно  было отправлено (об этом писал в своем письме от 15
мая  1522  года  Кортес), был  захвачен  французами,  и  обладателем  золота
нежданно-негаданно стал вместо  Карла V Франциск I  Французский, разумеется,
не  ожидавший   такого   поворота   событий.  Вспоминая  об  этом,  невольно
испытываешь какое-то злорадное удовлетворение.
     Пора,  однако,  прервать  наше повествование  для  того,  чтобы сделать
кое-какие выводы.
     Книга  наша не является  рассказом о великих географических открытиях и
уж  тем более  не историей  военных и политических завоеваний прошлого.  Нас
интересует история  открытий  древнейших  цивилизаций, и  нам  пора  наконец
разобраться в  том,  какое значение  имеют завоевания  Кортеса  для изучения