Но Чжоу Юй продолжал неистовствовать. Тогда к мольбе военачальников
присоединились и гражданские чины. Наконец Чжоу Юй сказал Хуан Гаю:

     -- Ладно, прощаю тебя! Но помни, что если бы не просьбы чиновников, я бы
тебе отрубил голову!

     Чжоу Юй велел слугам увести Хуан Гая и дать ему пятьдесят ударов палкой по
спине. Присутствующие пытались было уговорить его смягчить и это наказание,
но Чжоу Юй в ярости опрокинул столик и закричал, чтобы они убирались с его
глаз долой.

     С Хуан Гая сорвали халат, повалили на землю и стали избивать палкой.
Чиновники с горькими слезами просили Чжоу Юя пощадить провинившегося.

     -- Ну, пока хватит! -- распорядился Чжоу Юй и крикнул Хуан Гаю: -- Если ты
еще посмеешь мне перечить, получишь все пятьдесят ударов! И помни, что за
непочтительность я накажу тебя вдвойне!

     Чжоу Юй стремительно встал и ушел в шатер. Чиновники подняли Хуан Гая. Он
был так избит, что кожа на спине висела клочьями и кровь текла ручьями.
Поддерживая под руки, его повели в лагерь. Дорогой Хуан Гай несколько раз
падал без сознания.

     Обеспокоенный состоянием Хуан Гая, Лу Су зашел навестить его, а потом
отправился к Чжугэ Ляну.

     -- Как же это вы сегодня не вступились за Хуан Гая? -- упрекнул он Чжугэ
Ляна. -- Нам нельзя было протестовать: Чжоу Юй наш начальник, и мы должны
ему подчиняться. Но вы-то как гость могли за него заступиться! Почему вы
предпочли стоять сложа руки и наблюдать со стороны?

     -- А зачем вы говорите мне неправду? -- прервал его Чжугэ Лян.

     -- Неправду? С тех пор, как вы сюда приехали, я ни разу вас не обманул! --
запротестовал Лу Су.

     -- Значит, вы действительно не поняли, что Чжоу Юй нарочно приказал избить
Хуан Гая? -- спросил Чжугэ Лян. -- Ведь все это было заранее обдумано.

     Теперь намерения Чжоу Юя дошли до сознания Лу Су. Чжугэ Лян продолжал
объяснять:

     -- Ведь Хуан Гаю не удалось бы обмануть Цао Цао, если бы Чжоу Юй не избил
его. Вы увидите, как только Цай Хэ и Цай Чжун донесут о случившемся Цао Цао,
Хуан Гай уедет к нему! Но вы ни в коем случае не говорите Чжоу Юю, что я
разгадал его хитрость. Скажите, что я тоже присоединяюсь к общему
недовольству.

     Лу Су попрощался и направился к Чжоу Юю. Тот пригласил его к себе в шатер.

     -- За что вы так жестоко наказали Хуан Гая? -- спросил он.

     -- Разве военачальники недовольны? -- поинтересовался Чжоу Юй.

     -- Да, многие в душе сильно обеспокоены.

     -- А что говорит Чжугэ Лян?

     -- Он тоже недоволен вашей чрезмерной жестокостью.

     -- Сегодня в первый раз я обманул его! -- радостно воскликнул Чжоу Юй.

     -- Что вы этим хотите сказать? -- с удивлением спросил Лу Су.

     -- Я хочу сказать, что избиение Хуан Гая было задумано ради большого дела!
Я решил перебросить его на сторону врага, и нам пришлось разыграть ссору,
чтобы обмануть Цао Цао.

     Лу Су подивился проницательности Чжугэ Ляна, но Чжоу Юю ничего не сказал.

     Избитый Хуан Гай лежал в своем шатре. Военачальники навещали его и выражали
свое сочувствие. Хуан Гай ничего не отвечал и только тяжко вздыхал. Как-то к
нему пришел советник Кань Цзэ. Хуан Гай велел пригласить его к своему ложу и
отпустил слуг.

     -- Вы, наверно, обижены на Чжоу Юя? -- осведомился Кань Цзэ.

     -- Нисколько! -- ответил Хуан Гай.

     -- Значит, ваше наказание -- хитрость?

     -- С чего вы это взяли?

     -- Я все время наблюдал за Чжоу Юем и на девять десятых разгадал его
замысел, -- сказал Кань Цзэ.

     -- Да, я подвергся этому наказанию добровольно и не сожалею! На своем веку
я пользовался большими милостями рода Сунь и решил за все отблагодарить.
Я сам предложил такой план, чтобы помочь разбить Цао Цао. Я рассказал вам
все откровенно, как честному человеку и преданному другу.

     -- И, разумеется, хотите просить меня отвезти Цао Цао ваше письмо, где вы
изъявите желание перейти на его сторону. Верно? -- спросил Кань Цзэ.

     -- У меня действительно было такое намерение, -- сказал Хуан Гай. --
Но только я не знаю, согласитесь ли вы?

     Кань Цзэ охотно согласился. Поистине: