За князя отважный боец под палку подставил спину.
     Советнику жизни не жаль, чтоб только служить господину.

     Если вы хотите узнать, как Кань Цзэ доставил письмо Цао Цао, загляните в
следующую главу.



ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

     из которой можно узнать о том, как Кань Цзэ доставил Цао Цао
письмо Хуан Гая,
и о том, как Пан Тун предложил сковать суда цепью


     Кань Цзэ был родом из Шаньиня, что в Хуэйцзи. Происходил он из бедной семьи
и очень любил учиться. Памятью он обладал поразительной; стоило ему один раз
прочитать какую-нибудь книгу, и он ее не забывал. Слава о нем как о
блестящем ораторе и храбром воине распространилась далеко вокруг, и Сунь
Цюань пригласил его к себе на должность военного советника. Здесь Кань Цзэ
подружился с Хуан Гаем, и тот, зная о его необыкновенных способностях, был
уверен, что Кань Цзэ сумеет доставить письмо. Кань Цзэ охотно согласился
исполнить просьбу друга.

     -- Раз вы рискуете своей жизнью, то могу ли я жалеть свою! -- воскликнул
он. -- Так должен поступать доблестный муж, -- иначе чем он будет отличаться
от гнилого дерева?

     Хуан Гай вскочил с постели и с благодарностью поклонился другу.

     -- С этим делом медлить нельзя, -- сказал Кань Цзэ.

     -- Письмо уже готово! Вот оно, -- ответил Хуан Гай.

     Кань Цзэ взял письмо и, переодевшись рыбаком, в ту же ночь в небольшой лодке
отправился на северный берег Янцзы. Ко времени третьей стражи он был уже
неподалеку от лагеря Цао Цао. Ночь была звездная; стража, наблюдавшая за
рекой, заметила приближавшуюся лодку и задержала ее. Об этом немедленно
доложили Цао Цао.

     -- Это не рыбак, а лазутчик! -- воскликнул тот.

     -- Он называет себя военным советником из Восточного У и заявляет, что
привез вам секретное письмо, господин чэн-сян, -- сказали воины.

     -- Хорошо, посмотрим! Приведите-ка его сюда! -- распорядился Цао Цао.

     Шатер был ярко освещен светильниками. Цао Цао сидел, облокотившись на
столик, когда ввели Кань Цзэ.

     -- Зачем пожаловали, господин советник Восточного У? -- спросил Цао Цао.

     -- О Хуан Гай, Хуан Гай! -- вздохнул Кань Цзэ. -- Ошибся ты в своих
расчетах! Теперь-то я воочию убедился, что чэн-сян не нуждается в мудрецах!
Оказывается, люди пустое болтают! Разве такие вопросы задают гостям?

     -- А почему бы мне и не спросить об этом? -- промолвил Цао Цао. -- Я воюю с
Восточным У, вы приехали оттуда.

     -- Хуан Гай много лет служил роду Сунь, -- сказал Кань Цзэ, -- но недавно
Чжоу Юй без всякой на то причины жестоко избил его. Оскорбленный Хуан Гай
решил перейти к вам, чтобы отомстить своему обидчику. Но он не знает,
пожелаете ли вы принять его, и упросил меня, как друга, отвезти вам
секретное письмо.

     -- Где же оно? -- спросил Цао Цао.

     Кань Цзэ достал письмо. Цао Цао вскрыл его и стал читать, наклонившись к
светильнику.

     "Удостоенный великих милостей рода Сунь, я никогда не помышлял об измене. Но
ныне случилось нечто, заставившее меня заговорить об этом! Как известно,
один в поле не воин, и я твердо убежден, что с малочисленным войском
невозможно противостоять могучей армии Срединного царства. Это знают все
военачальники Восточного У -- и умные и глупые, -- только один Чжоу Юй,
неразумный и запальчивый юнец, слепо верит в свои способности. Он хочет
яйцом разбить камень! Мало того, он чинит произвол, наказывает невинных и не
награждает заслуженных. Я ненавижу его за то унижение, которое мне пришлось
претерпеть от него!

     Слышал я, что вы, господин чэн-сян, с распростертыми объятиями принимаете
людей ученых, и потому решил вместе с моими воинами перейти к вам, чтобы
восстановить свою честь и смыть со своего имени позор. Запас провианта,
оружие и суда я передам вам. Слезно умоляю вас не сомневаться во мне".

     Цао Цао несколько раз внимательно перечитал письмо. Вдруг он вскочил и, в
ярости стукнув кулаком по столу, обрушился на Кань Цзэ:

     -- Как ты смеешь играть со мной? Хуан Гай лазутчиком хочет пробраться ко
мне! Он сам устроил так, чтобы его опозорили, а тебя подослал с письмом!

     И он крикнул страже, чтобы Кань Цзэ отрубили голову. Воины схватили его и
поволокли из шатра. Но Кань Цзэ это нисколько не смутило. Он даже засмеялся.

     -- Чему ты смеешься? -- спросил изумленный Цао Цао, делая знак, чтобы Кань
Цзэ отпустили. -- Или я не разгадал ваш коварный замысел?

     -- Я не над вами смеюсь, а над Хуан Гаем. Это он не разбирается в людях! --
ответил Кань Цзэ.