- Вы думаете, вся суть в ушах? - спросила она,  взглянув  на  него  с
таким безмерным презрением, что он решил любыми средствами проучить ее.
   Они стояли  в  углу,  в  том  самом,  где  были  кадки  с  комнатными
растениями.
   - Как вы думаете, - спросил он, - удастся пастушке перепрыгнуть через
ручей и осчастливить пастуха?
   - Овца вы, - сказала она.
   Дидерих пропустил ее слова мимо ушей,  подошел  к  стене  и  стал  ее
ощупывать. Вот и дверь.
   - Видите? Она прыгает!
   Кетхен подошла поближе  и,  с  любопытством  вытянув  шею,  просунула
голову в дверь. Вдруг - толчок в  спину,  и  она  очутилась  в  потайной
комнате. Дидерих захлопнул дверь  и,  прерывисто  дыша,  молча  обхватил
Кетхен.
   - Выпустите меня, я  буду  царапаться!  -  взвизгнула  она  и  хотела
поднять крик. Но ее вдруг разобрал смех, и она обессилела.
   А Дидерих все подталкивал ее  к  кушетке.  Рукопашная  с  Кетхен,  ее
обнаженные руки и плечи окончательно лишили его самообладания.
   - Ну вот, - пыхтел он, - теперь я вам покажу. -  При  каждой  отбитой
пяди он повторял: - Теперь я вам покажу овцу! Ага, кто  считает  девушку
порядочной и питает серьезные намерения, тот - овца. Ну,  я  вам  покажу
овцу.
   Он еще поднатужился и повалил ее на кушетку.
   - Ой! - крикнула она и  задохнулась  от  смеха.  -  Что  еще  вы  мне
покажете?
   Вдруг она стала отбиваться всерьез и вырвалась;  в  полосе  света  от
газового  фонаря,  падавшего  через  незанавешенное  окно,  она   сидела
встрепанная, разгоряченная, устремив взгляд на дверь.  Дидерих  повернул
голову: на пороге стояла Густа Даймхен. Она  ошеломленно  уставилась  на
обоих; у Кетхен глаза чуть не  выскочили  из  орбит.  Дидерих,  стоявший
коленями на кушетке, едва не свернул себе  шею...  Густа  притворила  за
собой дверь; решительными шагами она подошла к Кетхен.
   - Потаскуха! - вырвалось у нее из глубины души.
   - От такой же слышу! - быстро ответила Кетхен.
   Густа задохнулась.  Она  ловила  ртом  воздух,  она  смотрела  то  на
Дидериха, то на Кетхен так беспомощно и возмущенно, что в глазах  у  нее
блеснули слезы.
   - Фрейлейн Густа, это же только шутка, - сказал Дидерих.
   Но его слова встретили плохой прием. Густа крикнула:
   - Вас-то я знаю, от вас всего можно ждать!
   - Вот как, ты его знаешь, - насмешливо протянула Кетхен.
   Она встала, Густа  шагнула  ей  навстречу.  Дидерих,  улучив  удобный
момент, с достоинством  отступил  в  сторону,  предоставив  дамам  самим
переговорить друг с другом.
   - И вот такое приходится видеть!
   Кетхен в ответ:
   - Ничего ты не видела. Чего ради вообще тебе смотреть?
   Теперь и Дидериху все это показалось странным, тем  более  что  Густа
молчала. Кетхен явно брала верх. Высоко вскинув голову, она сказала:
   - С твоей стороны это вообще странно. У кого так подмочена репутация,
как у тебя!..
   Густа сразу встревожилась.
   - У меня? - протянула она. - Это почему же?
   Кетхен  приняла  вид  оскорбленной  невинности,  и  Дидерих  отчаянно
перетрухнул.
   - Сама знаешь. Мне совестно об этом говорить.
   - Ничего я не знаю, - жалобно прохныкала Густа.
   - Даже не верится, что на свете бывают такие вещи, - сказала Кетхен и
презрительно наморщила нос.
   - Да что ж это, наконец, такое!  -  вспылила  Густа.  -  Что  вы  все
взъелись на меня?
   Дидерих предложил:
   - Давайте лучше уйдем отсюда.
   Но Густа топнула ногой:
   - Я с места не двинусь, пока не узнаю, в чем дело. Весь вечер пялятся
на меня так, будто я бабушку родную зарезала.
   Кетхен отвернулась:
   - Ничего удивительного. Будь довольна, если тебя вообще не вышвырнули
отсюда вместе с твоим сводным братом Вольфгангом.
   - С кем?.. С моим сводным братом?.. Почему братом?
   В глубокой тишине слышно было, как тяжело дышит Густа:  она  обводила
комнату блуждающим взглядом. И вдруг поняла.
   - Какая низость! - в ужасе крикнула она.
   По лицу Кетхен расползлась  блаженная  улыбка.  А  Дидерих  от  всего
открещивался и уверял, что он здесь ни при чем. Густа  показала  пальцем
на Кетхен.
   - Это все вы, негодницы, выдумали! Вы завидуете моим деньгам!
   - Как же! - сказала Кетхен. - Кому нужны деньги с такой придачей?
   - Ведь это все неправда! -  взвизгнула  Густа,  бросилась  ничком  на
кушетку и горестно заплакала. - О боже, боже, что ж это такое!
   - Теперь ты понимаешь? - сказала Кетхен без тени сочувствия.
   Густа всхлипывала все громче. Дидерих дотронулся до ее плеча.
   - Фрейлейн Густа, вы ведь не хотите, чтобы сюда сбежались люди. -  Он
пытался утешить  ее.  -  Все  это  одни  догадки!  Сходства  между  вами
никакого.
   Но такое утешение лишь подхлестнуло Густу. Она вскочила и  перешла  в
атаку.
   - Ты... ты вообще известная птичка, - зашипела она в лицо Кетхен. - Я
всем расскажу, что видела!
   - Так тебе и поверят! Так и поверят! Таким, как ты, ни одна  душа  не
поверит. А обо мне все знают, что я порядочная девушка.
   - Порядочная! Одерни хоть юбку!
   - С такой низкой особой...
   - Можешь сравниться только ты.
   Обе вдруг испугались, замолкли на полуслове и как  вкопанные  застыли
друг против друга с  искаженными  от  страха  и  ненависти  толстощекими
лицами, очень похожие друг на друга. Выпятив грудь, вздернув плечи, руки
в боки, они надулись так, что, казалось,  их  воздушные  бальные  платья
вот-вот лопнут. Густа еще раз предприняла вылазку:
   - А я все равно расскажу!