останков крупных животных -- с эволюцией птичьих голосов и гнезд. Как раз
тем и удобен пример птиц, а не приматов, что не возникает и подозрения,
будто речь идет о филогении: речь идет о широком общебиологическом
феномене. Эта обширная справка о биологии птиц из отряда воробьиных
призвана лишь обратить внимание на самую возможность анализировать
сохранившиеся под землей каменные остатки жизнедеятельности троглодитид с
помощью биологических понятий "имитация" и "популяция".

Изменчивость (локальная вариабельность и медленная общая эволюция)
палеолитических обработанных камней вполне вписывается в известный
биологической науке факт относительной пластичности, лабильности экологии и
этологии вида по сравнению с его морфологией. Даже если бы ископаемые
троглодитиды морфологически не изменялись, даже если приравнять к
постоянной величине также и окружавшую их природу, биологическая наука дает
ключ для чтения этого археологического кода. Носитель, субъект
этологической изменчивости (как и устойчивости) -- популяция. Специфический
внутрипопуляционный механизм -- подражание. Популяции палеоантропов
отличались, как правило, не более высокой или более низкой ступенью
развития своей каменной техники, а наоборот, "букетом" изготовляемых и
применяемых изделий -- доминированием одних, утратой и забвением других.
Это превосходно демонстрируется современным палеолитоведением . Но
пространственные отношения таких "вариантов" -- это отношения популяций. И
уж совсем в другом масштабе, на протяжении длительных сроков закрепляются
некоторые типологические сдвиги, приобретающие общевидовой эволюционный
характер, -- как уже отмечалось, не более быстрые, чем изменения природы в
ледниковый период.

Сама систематика палеолитических орудий в истории археологической науки от
Мортилье до Борда всегда была основана на различении не столько самой
внешней формы этих предметов, сколько тех действий, которые были
произведены с камнем. Посмотрите на археолога, анализирующего нижне- или
среднепалеолитическую находку: он восстанавливает в уме, а нередко и
движениями показывает последовательность и направление сколов и ударов --
это и называется "читать камень". Для психолога это служит подтверждением,
что в свое время стимулом при изготовлении служил не просто лишь зрительный
образ каменного изделия, не просто готовый продукт -- образец, тем более не
вербальный образ этого предмета, для описания которого приходилось бы
подыскивать слова, а для воплощения осуществлять верные манипуляции. Нет,
эти камни свидетельствуют о трансляции от индивида к индивиду, особенно от
взрослых к молоди именно имитируемых манипуляций, движений, комплекса
действий, -- разумеется, предметных движений, действий с кремнями, --
которые корректируются и в какой-то мере уже заменяются имитированием
предмета.

Относительное обилие на многих палеолитических стоянках незавершенных
кремневых изделий тоже свидетельствует о том, что конечный результат лишь
отчасти, не идеально верифицировал (выверял) комплектность этих
подражательных цепей действий.

Итак, палеолитические орудия могут рассматриваться как еще одно
подтверждение мысли, что имитативность, подражательность как специфическое
свойство высшей нервной деятельности нарастает на протяжении эволюции
отряда приматов: сначала от низших обезьян к семейству понгид, от семейства
понгид - к семейству троглодитид, усиливаясь, судя по всему, в ходе
филогении внутри этого семейства. Судя по мустьерскому каменному инвентарю,
это свойство достигает у палеоантропов некоторой гипертрофии.

Все сказанное о палеолитических орудиях намечает и негативный вывод: ничто
в них не может рассматриваться как доказательство в пользу соучастия языка,
речевой деятельности. Пока, в рамках этой главы, основной тезис: у
троглодитид имитативность достигла небывалого расцвета, может быть, играла
роль самого сильного регулятора поведения. А дальше мы убедимся, что при
этом еще и не могло быть второй сигнальной системы, что это -- лишь ее
необходимая эволюционная предпосылка.

VI. Имитативно-интердиктивное преддверие второй сигнальной системы

Теперь сделаем следующий шаг. В предыдущей главе было рассмотрено явление
тормозной доминанты и показано нарастание силы, частоты и многообразия
неадекватных рефлексов в филогенетическом восходящем ряду животных, что
позволяет экстраполировать их дальнейшее нарастание у семейства
троглодитид. А в настоящей главе рассмотрено явление имитации и приведены
факты, свидетельствующие о нарастании его силы, его выраженности в пределах
филогении отряда приматов с предположительной кульминацией у семейства
троглодитид. Можно ли полагать, что эти две восходящие кривые скрестились,
что эти два фактора вступили во взаимодействие между собой у ископаемых
видов этого семейства троглодитид?

Для того, чтобы уверенно утверждать возможность и необходимость пересечения
и скрещения этих двух независимых биологических линий, надо было бы
доказать, что неадекватные рефлексы, или по крайней мере какая-то часть из
них, обладают повышенной или преимущественной имитатогенностью. Иными
словами, что поведенческие акты, прорывающиеся на поверхность
жизнедеятельности организма в условиях ультрапарадоксального состояния,
особенно стимулируют подражательное поведение у другого организма.

Увы, вопрос этот в целом еще ждет систематических лабораторных
исследований. Он очень заманчив и не слишком сложен для экспериментов. Пока
же можно сослаться лишь на отдельные наблюдения.

Начнем опять-таки с птиц -- специально с объекта эволюции далекого от
приматов. А. С. Мальчевский, рассматривая биологическую загадку назначения
звукоподражания у птиц, в том числе заимствования голосов других видов,
отмечает, что "большинство пересмешников заимствуют у других птиц,
оказывается, в основном не песни, а различные позывы, и в первую очередь
тревожные сигналы птиц, т. е. такие звуки, которые, очевидно, сильнее всего
действуют на их нервную систему". Так, в пении нескольких особей зеленой
пересмешки было насчитано около 30 различных звуков, заимствованных по
меньшей мере от 20 видов птиц, и из этих звуков лишь два, перенятые от
иволги и пеночки-веснянки, могут быть отнесены к категории песни, остальные