смуты князья положили свести обоих митрополитов и послать к патриарху за
третьим; патриарх исполнил их желание и прислал нового митрополита, гре-
ка Феодора. Несмотря на восстановление права патриарха присылать в  Киев
от себя митрополита, великие князья не отказывались от  права  принимать
только таких митрополитов, которые были им угодны. Так, в 1164 году  ве-
ликий князь Ростислав Мстиславич  возвратил  назад  митрополита  Иоанна,
присланного патриархом без его воли; много труда и даров стоило  импера-
тору убедить Ростислава принять этого Иоанна; есть известие, что великий
князь отвечал императорскому послу: "Если  патриарх  без  нашего  ведома
вперед поставит в Русь митрополита, то не только не приму его, но и пос-
тановим однажды навсегда - избирать  и  ставить  митрополитов  епископам
русским с повеления великого князя". После неудачной попытки  освободить
русского митрополита из-под власти константинопольского патриарха, видим
неудачную попытку к освобождению Северной Руси от церковного влияния Юж-
ной, к освобождению владимирского епископа из-под власти киевского  мит-
рополита. В летописи встречаем известие, что  Андрей  Боголюбский  хотел
иметь для Владимира-Залесского особого  митрополита  и  просил  об  этом
константинопольского патриарха, но тот не  согласился.  Князь  покорился
решению патриарха, но не хотел покориться ему епископ Феодор,  не  хотел
подчиниться киевскому митрополиту на том основании, что он поставился  в
Константинополе от самого патриарха, и когда князь Андрей стал  уговари-
вать его идти в Киев для получения благословения от митрополита, то Фео-
дор затворил церкви во Владимире. Андрей послал его насильно в Киев, где
митрополит Константин II, грек, решился неслыханною строгостию  задавить
попытку северного духовенства к отложению  от  Киева:  Феодора  обвинили
всеми винами и наказали страшным образом. Вот самый рассказ летописца об
этом: "В 1172 году сотворил бог и св. богородица новое  чудо,  в  городе
Владимире: изгнал бог и св. богородица Владимирская злого,  пронырливого
и гордого льстеца, лживого владыку Федорца, из Владимира от св.  Богоро-
дицы церкви златоверхой, и от всей земли Ростовской. Нечестивец этот  не
захотел послушаться христолюбивого князя Андрея, приказывавшего ему идти
ставиться к митрополиту, в Киев, не захотел, но, лучше сказать,  бог  не
захотел его и св. богородица, потому что когда бог захочет наказать  че-
ловека, то отнимает у него ум. Князь был к нему  расположен,  хотел  ему
добра, а он не только не захотел поставления от митрополита, но и церкви
все во Владимире затворил и ключи церковные взял, и не было ни звона, ни
пения по всему городу и в соборной церкви, в которой чудотворная  матерь
божия, - и ту церковь дерзнул затворить, и так разгневал бога и св.  бо-
городицу, что в тот же день был изгнан. Много пострадали люди  от  него:
одни лишились сел, оружия, коней, другие обращены были в рабство,  зато-
чены, разграблены, и не только простые люди, но и монахи,  игумены,  ие-
реи; немилостивый был мучитель: одним головы рубил и бороды резал,  дру-
гим глаза выжигал и языки вырезывал, иных распинал по стене и мучил  не-
милостиво, желая исторгнуть от них имение: до имения был жаден  как  ад.
Князь Андрей послал его к митрополиту в Киев,  а  митрополит  Константин
обвинил его всеми винами, велел отвести на Песий остров, где ему отреза-
ли язык, как злодею еретику, руку правую отсекли и глаза выкололи, пото-
му что хулу произнес на св. богородицу... Без покаяния пробыл он до пос-
леднего издыхания. Так почитают бесы почитающих их: они  довели  его  до
этого, вознесли мысль его до облаков, устроили в нем второго Сатаниила и
свели его в ад... Видя бог озлобление  кротких  людей  своих  Ростовской
земли, погибающих от звероядного Федорца, посетил, спас людей своих  ру-
кою крепкою, мышцею высокою,  рукою  благочестивою  царскою  правдивого,
благоверного князя Андрея. Это мы написали для того, чтоб вперед  другие
не наскакивали на святительский сан, но пусть удостоиваются  его  только
те, кого бог позовет". Из приведенного места летописи видно, что лежит в
основе обвинения: бесы вознесли мысль Феодора до облаков  и  устроили  в
нем второго Сатаниила."Мы написали это, - говорится в заключении, - дабы
вперед никто не смел наскакивать на святительский сан". Во сколько прес-
тупления Феодора преувеличены теми, которые могли  желать  обвинить  его
всеми винами, - теперь решить трудно; для историка это явление  особенно
замечательно как попытка епископа Северной Руси отложиться от  киевского
митрополита.
   Попытка эта не  удалась:  митрополит  киевский  продолжал  поставлять
епископов во все епархии русской церкви, которых было 15  в  описываемое
время; но как великие  князья  киевские  позволяли  константинопольскому
патриарху присылать к ним митрополитов  только  с  их  согласия,  так  и
князья других волостей  не  позволяли  киевскому  митрополиту  назначать
епископов в их города по собственному произволу: так, например, когда  в
1183 году митрополит Никифор поставил епископом в Ростов грека  Николая,
то Всеволод III не принял его и послал сказать митрополиту: "Не  избрали
его люди земли нашей, но если ты его поставил, то и держи  его  где  хо-
чешь, а мне поставь Луку, смиренного духом и кроткого игумена св.  Спаса
на Берестове". Митрополит сперва отказался поставить Луку, но после при-
нужден был уступить воле Всеволода и киевского князя Святослава и посвя-
тил его в епископы Суздальской земли, а своего Николая, грека, послал  в
Полоцк; к грекам, как видно, не были вообще очень расположены, что заме-
чаем из отзыва летописца о черниговском епископе  Антонии:  "Он  говорил
это на словах, а в сердце затаил обман, потому что был родом грек".  Та-
ким образом, избрание епископов не принадлежало исключительно митрополи-
ту; но как же происходило это избрание? В Новгороде при избрании еписко-
па в совещании участвовали: князь, игумены, софьяны (люди,  принадлежав-
шие к ведомству Софийского собора), белое духовенство (попы);  в  случае
несогласия бросали жребий, и избранного таким образом посылали к  митро-
политу на поставление; вот летописный рассказ об избрании владыки Марти-
рия: "Преставился Гавриил, архиепископ новгородский; новгородцы с князем
Ярославом, с игуменами, софьянами и с попами стали рассуждать,  кого  бы
поставить на его место: одни хотели поставить Митрофана, другие - Марти-
рия, третьи - грека; начались споры, для прекращения которых положили  в
Софийской церкви на престоле три жребия и послали с веча  слепца  вынуть
их; вынулось Мартирию, за которым немедленно послали в Русу, привезли  и
посадили во дворе св. Софии, а к митрополиту  послали  сказать:  поставь
нам владыку. Митрополит прислал за ним с великою честию, и пошел  Марти-
рий в Киев с лучшими мужами, был принят с любовию князем  Святославом  и
митрополитом и посвящен в епископы". В  других  областях  выбор  зависел
большею частик) от воли князя; так, читаем в  летописи,  что  по  смерти
белгородского епископа Максима великий князь Рюрик поставил на его место
отца своего духовного Адриана, игумена выдубицкого. Как старались иногда
князья об избрании епископов, указывает место из письма епископа  Симона
к печерскому монаху Поликарпу: "Пишет ко мне княгиня Ростиславова,  Вер-