е. великокняжеских или монастырских и церковных, не приводится общего  итога
за каждый такой отдел; равно не приводится общего итога по целому погосту  и
по целому уезду.
     Соха изменялась по соображению с различными  условиями:  в  краях,  где
земледелие составляло главный промысл жителей, объем сох расширялся; в краях
ремесленных или торговых сокращался; потом соха  соразмерялась  с  качеством
почвы: в этом отношении земли обыкновенно  делились  на  добрые,  средние  и
худые; если в соху доброй земли полагалось 800 четвертей, то средней - 1000,
а худой - 1200 четвертей. Относительно посадских и слободских тяглых  земель
сохи измерялись не четвертями, а дворами; и здесь в одном месте в  соху  шло
столько-то дворов, а в другом - более или менее; здесь принималось  также  в
расчет различие средств владельцев дворов, почему сохи разделялись  на  сохи
лучших торговых людей, на сохи средних людей (где число дворов увеличивалось
вдвое против торговых) и на  сохи  младших  людей  (где  число  дворов  было
вчетверо больше против числа дворов  в  сохе  лучших  людей).  Из  пошлин  в
Иоанново время встречаются  названия:  померное,  роговое,  искунное,  венцы
новоженные, скатертная пошлина. От  того  же  времени  дошел  до  нас  устав
откупщикам тамги и пятна на Белоозере. Если городской человек  -  белозерец,
или житель подгородных  мест  (окологородец),  или  житель  какой-нибудь  из
волостей белозерских привезет товар свой, то таможенники  берут  со  всякого
товара по полуденьге с рубля да по полуденьге с саней за церковную  пошлину,
что берут в Москве. Если белозерец - городской человек купит  себе  в  лавку
мед, икру, рыбу, то брать у него с рубля по полуденьге порядного, если же он
купит себе в лавку мех, или рогозину, или пошев соли, или бочку, кадь  рыбы,
или бочку сельдей,  то  со  всего  этого  поодиначке  (с  одного)  брать  по
полуденьге с стяга; по стольку же брать с живой коровы, с десяти полотей,  с
двадцати гусей, с тридцати поросят, с тридцати утят,  с  десяти  баранов,  с
тридцати сыров, с двадцати зайцев. Здесь любопытно  также,  что  упоминаются
зайцы, которых следовательно употребляли в пищу в XV веке.  Со  льну,  луку,
чесноку, орехов, яблок, маку, золы, дегтю брать по деньге с воза. С вывозной
из Белоозера бочки, или кади, рыбы, меха, или рогожи, или пошева соли  брать
со всякой по полуденьге. С служилого человека, идущего без  товара,  пошлины
не брать; если же служилый человек станет торговать, то брать с него тамгу и
все пошлины, как и с торгового человека.  Кто  покупает  человека  в  полное
холопство (в полницу), тот дает по алтыну с головы наместнику да по алтыну с
головы дьяку, который пишет полные грамоты, да по стольку  же  таможенникам.
Кто купит лошадь в рубль или меньше рубля, у того брать от пятна по деньге с
лошади, столько же брать и у того, кто продаст. Все торговцы, как белозерцы,
так  и  москвичи,  тверичи  и  новгородцы,  должны  показывать  свой   товар
таможенникам, не складывая с воза или с судна;  если  же  кто  сложит  товар
прежде явки таможенникам, тот протамжил, товар ему назад, и если этот  товар
будет стоить два рубля или больше, то взять с  него  протамги  два  рубля  -
рубль наместнику да рубль таможенникам; если товар  стоит  рубль,  то  брать
тридцать алтын без гривны; если товар стоит больше одного рубля,  но  меньше
двух или меньше одного рубля, то брать по расчету. Если кто купит лошадь без
явки, то брать с него пропятенья  два  рубля  -  рубль  наместнику  и  рубль
пятенщикам. Если белозерец - городской человек купит что или продаст в своем
городе, то с того тамги не брать; если же продаст или купит судно, то  брать
по полуденьге с  рубля.  С  москвича,  тверича,  новгородца,  жителя  уделов
московских брать тамгу по  старине,  с  рубля  по  алтыну,  да  с  саней  по
полуденьге за церковную пошлину и за гостиное. Придет кто с товаром на судне
из Московской, Тверской или Новгородской земли,  то,  сколько  у  них  будет
людей на судне, брать со всех по деньге с головы. Кто приедет из Московской,
Тверской или Новгородской земли, также из монастырей этих земель, равно  как
из белозерских монастырей, - всем им торговать  всяким  товаром  и  житом  в
городе на Белоозере, а за озеро не ездить, по монастырям и  по  волостям  не
торговать, кроме одной белозерской волости  -  Углы:  здесь  быть  торгу  по
старине, а тамгу  брать,  как  берут  на  Белоозере.  Кто  ослушается  этого
запрета, с тех брать с купца два  рубля  да  с  продавца  два  рубля,  товар
описывать на великого князя, самих виновных отдавать  на  поруки  и  ставить
перед великим князем; городским же людям - белозерцам и посадским - за озеро
ездить торговать по старине. По свидетельству Иосафата Барбаро,  при  Иоанне
III право варить мед и  пиво,  употреблять  хмель  сделалось  исключительной
собственностью казны.
     В образе жизни Иоанна мы не видим больших перемен против  образа  жизни
его предшественников. Мы видели, что сам он имел два имени,  оба  взятые  из
греческих святцев, - Иоанн Тимофей: Тимофеем он назван был в честь  апостола
Тимофея, которого память  празднуется  22  генваря,  день  рождения  Иоанна,
последнее же имя он получил на шестой день,  когда  празднуется  перенесение
мощей  св.  Иоанна  Златоустого.  Сын  его,  родившийся  25  марта,  в  день
Благовещения, получил имя Гавриила, которого память  празднуется  на  другой
день; но потом получил имя Василия, под которым и известен в истории; он был
крещен через 10 дней архиепископом ростовским Вассианом и троицким  игуменом
Паисием в Троицком монастыре; потом Паисий крестил  второго  сына  Иоаннова,
Георгия. В княжение Иоанна III  при  утверждении  единовластия  должно  было
оказаться большое затруднение относительно княжеских  браков;  сам  Иоанн  в
первый раз был женат на княжне тверской, но при нем же Тверь пала, и  князья
ее пошли в изгнание; оставались князья рязанские, зависимые на деле,  равные
по праву князьям московским, но они находились уже в таком близком родстве с
последними, которое не допускало новых браков. Таким образом, великий  князь
должен был заботиться о приискании невест сыновьям и женихов  дочерям  среди
иностранных владетельных домов; но  здесь,  как  справедливо  заметила  отцу
королева Елена, главное затруднение состояло в иноверии. Относительно своего
второго брака и брака старшего сына  Иоанна  великий  князь  успел  избежать
этого затруднения, женившись сам на царевне греческой и женив сына на дочери
православного воеводы молдавского; но мы знаем, какие  следствия  имел  брак
старшей дочери Иоанновой Елены, долженствовавшей оставаться  православною  в
Литве и Польше; понятно, почему Иоанн старался отыскать в Венгрии  семейство
владетельных князей  сербских,  православных;  старания  его  на  этот  счет
остались безуспешны, равно как искание женихов и невест в Дании, в Германии;
он   принужден   был   уже   в   последний   год   жизни   женить   старшего
двадцатипятилетнего сына Василия на Соломониде Сабуровой, выбранной из  1500
девиц, представленных для этого ко двору;  отец  Соломониды,  Юрий,  потомок
ордынского выходца Мурзы Чета, не был даже боярином; но еще  прежде  великий
князь выдал вторую дочь свою, Феодосию, за боярина, князя Василия Даниловича
Холмского; понятно, как неприятно было Иоанну выдавать  дочь  за  одного  из
служивых князей - бояр, которые уже  назывались  холопами  великокняжескими.
Неуспех Иоанна в искании невесты для  сына  среди  княжен  иностранных  имел
важное следствие:  иностранная  княжна  на  престоле  московском  необходимо
сближала бы и мужа и  подданных  с  прежним  отечеством  своим  и  вообще  с