потомки Иоанна Калиты  московского,  два  Василия  -  один  Семенович,  внук
Можайского,  князь  Стародубский,  другой  Иванович,  внук   Шемяки,   князь
Новгорода Северского. Эти князья давно уже питали друг к другу  непримиримую
ненависть и, не смея затевать явных усобиц, обносили друг друга пред великим
князем московским. Шемячич, по некоторым  известиям,  уже  сгубил  несколько
князей своими наветами; с другой  стороны,  еще  отец  стародубского  князя,
Семен,  обговаривал  Шемячича  Иоанну  III;  Василий   продолжал   отцовские
обговоры; ненависть его к Шемячичу была так велика, что он говорил:  "Одному
чему-нибудь быть: или уморю  князя  Василья  Ивановича,  или  подпаду  гневу
государеву". Вместе с князем Пронским он прислал в Москву  обвинение  против
Шемячича; последний, узнав  об  этом,  отправил  в  Москву  своего  посланца
умолять великого князя, чтоб позволил ему приехать к себе и оправдаться. Тон
записи, по которой должен был говорить  великому  князю  посланец  Шемячича,
очень любопытен: он показывает, на какую низкую степень  сошли  владетельные
князья перед московскими господарями всея Руси. "Ты  б,  государь,  -  пишет
Шемячич великому князю, - смиловался, пожаловал, велел мне, своему холопу, у
себя быть, бить челом о том, чтоб стать мне пред тобою,  государем,  очи  на
очи с теми, кого брат мой, князь Василий Семенович, к  тебе,  господарю,  на
меня прислал с нелепицами. Обыщешь, господарь, мою вину, то волен бог да ты,
господарь мой, голова моя готова пред богом да перед тобою;  а  не  обыщешь,
господарь, моей вины, и ты б смиловался, пожаловал, от  брата  моего,  князя
Василия Семеновича, оборонил, как тебе  господарю  бог  положит  по  сердцу,
потому что  брат  мой  прежде  этого  сколько  раз  меня  обговаривал  тебе,
господарю, такими же нелепицами, желая меня у тебя, господаря, уморить, чтоб
я не был тебе слугою". Что были искушения  со  стороны  Литвы,  заставлявшие
московское правительство обращать строгое внимание  на  поведение  северских
князей, видно из следующих слов Шемячича: "Да и то тебе, господарю, известно
же, сколько прежде ко мне из Литвы присылок ни бывало,  я  от  отца  твоего,
великого князя, и от  тебя,  господаря,  ничего  не  утаивал".  Вот  почему,
отправляя к Шемячичу опасную грамоту для  приезда  в  Москву  великий  князь
наказал посланным: "Заезжайте к князю Василью Семеновичу, скажите ему от нас
речь о береженье да похвальную  речь  ему  скажите".  Шемячич  оправдался  в
Москве; великий князь велел сказать ему: "Мы у слуги своего, князя  Василия,
на тебя речей никаких не слушали. Мы, как прежде нелепым речам не  потакали,
так и теперь не потакаем, а тебя, слугу своего, как прежде жаловали,  так  и
теперь жалуем и вперед  жаловать  хотим;  обыскали  мы,  что  речи  на  тебя
нелепые, и мы им теперь не верим". Один из обвинителей был выдан обвиненному
головою; когда же Шемячич просил выдачи и другого обвинителя, человека князя
Стародубского, то великий князь велел отвечать  ему:  "Этот  человек  был  в
Литве в плену и слышал о тебе речи в Литве, так  как  же  ему  было  нам  не
сказать? Нам этого человека выдать тебе нельзя".
     Шемячич был отпущен с честию из Москвы в свое  княжество;  это  было  в
1517 году. Но в 1523-м он был опять позван в Москву и  заключен  в  темницу.
Шел слух, что причиною заключения было письмо его  к  намертнику  киевскому,
где он предлагал службу свою королю  Сигизмунду.  Говорят,  будто  во  время
заключения Шемячича какой-то юродивый ходил по Москве с метлою в руках и  на
вопрос проходящих, зачем он взял метлу, отвечал: "Государство не совсем  еще
очищено: пришло удобное время вымести последний сор".  Волость  Стародубская
присоединена была еще прежде к  Москве,  при  посредстве  Шемячича,  который
выгнал своего врага из отчины. При Василии же присоединен и  удел  Волоцкий,
ибо князь Федор Борисович умер в 1513 году бездетным.


ГЛАВА ТРЕТЬЯ
     ДЕЛА ВНУТРЕННИЕ

     Отношения великого князя к братьям. - Развод Василия и  новый  брак.  -
Болезнь и кончина Василия. - Характер покойного. - Его образ жизни, семейные
отношения.  -  Отношения  к  вельможам.  -  Титул,  доходы  великих   князей
московского и литовского. - Обычаи московского  двора.  -  Состав  двора.  -
Войско. - Приказы. - Жалованные грамоты. - Вельможество и войско в  Западной
России. - Козаки. - Города. - Сельское народонаселение. - Свойства страны по
иностранным описаниям. - Промыслы. -  Торговля.  -  Искусства.  -  Церковные
события. - Иосиф Волоцкий и Максим Грек. - Вассиан Косой. - Быт  монастырей.
- Сношения с восточными  церквами.  -  Состояние  западнорусской  церкви.  -
Законодательство. - Народное право. - Нравы и обычаи. - Литература.

     Мы видели, с каким  нетерпением  враги  Московского  государства  ждали
смерти Иоанновой, думая, что следствием ее будут междоусобия между  Василием
и  племянником  Димитрием,  которого   многочисленные   приверженцы   успеют
освободить.  Но  они  обманулись  в  своей  надежде:  сторона  Димитрия   не
тронулась, и этот князь умер в тесном заключении  в  1509  году.  Мы  видели
также, что, обманувшись в надежде на Димитрия, Сигизмунд литовский попытался
было поднять против Василия родного брата его, - и эта попытка осталась  без
успеха. Неуспех здесь, однако, происходил от бессилия удельных князей, а  не
от нежелания их высвободиться от тех  отношений,  в  которые  новый  порядок
вещей ставил их к старшему брату, к великому  князю.  В  1511  году  великий
князь узнал, что брат его, Семен калужский, хочет бежать  в  Литву.  Василий
велел  ему  явиться  в  Москву;  Семен,  видя,  что   умысел   его   открыт,
предугадывая, что готовится ему в Москве, начал  просить  старшего  брата  о
помиловании посредством митрополита, владык и других братьев. Великий  князь
простил Семена, но переменил у него всех бояр и детей боярских. Семен умер в
1518 году.
     Касательно отношений  Василия  к  другому  его  брату,  князю  Димитрию
Ивановичу, до нас дошел любопытный памятник-наказные речи Ивану Шигоне,  как
тот должен был говорить Димитрию от имени великого князя наедине: "Брат! Сам
рассуди, хорошо ли ты делаешь? Помнишь, как  нам  отец  наш  приказал  между
собою жить? Я приказывал тебе, чтоб ты удовлетворил нас в козельских делах и
в деле Ушатого; а ты не только не исполнил нашего требования, но  еще  опять
посылал на землю Ушатого, велел его деревни грабить, а нам с  нашими  детьми
боярскими ответ прислал не такой, какой следовало тебе  прислать.  А  на  ту
грамоту, что мы послали к тебе с Федором Борисовым, ты и вовсе нам  никакого
ответа не дал; теперь же еще хуже того с нами поступил: прислал к нам такого
паробка, какого тебе не следовало к нам присылать, и прислал его с грамотою,
в которой говорится о великих делах. Не знаю, какое я тебе бесчестие,  какую
обиду нанес? А ты ко мне так отвечал с нашими детьми боярскими и  в  грамоте
своей так к нам писал: разве так отцу отвечают и  в  грамоте  пишут?"  Здесь
великий князь, вооружаясь против старинных притязаний удельных князей, хочет
сам опереться на старину, по которой  младшие  братья  должны  были  считать
старшего отцом. Димитрий умер в 1521 году.