запрещать то, что право полагает порицаемым или лишь допускаемым.
     437. Использование соглашений. Мусульманское право содержит очень  мало
императивных  положений   и  предоставляет   широкие  возможности  свободной
инициативе. "Нет никакого  преступления  в  заключении соглашений  с  учетом
того,  что предписывает  закон",--  говорит  один из  адатов.  В  результате
соглашений   можно,  оставаясь  верным  исламу,  внести  очень  существенные
изменения  в  нормы, которые предлагает мусульманское право,  но которые  не
считаются обязательными.
     В силу этого принципа судебная практика мусульманских  стран допускает,
например,  при  заключении  брака оговорку,  что  жена  сможет  впоследствии
отказаться  от брака (в принципе это прерогатива мужа) или  что она  получит
такое  право, если муж не сохранит  единобрачия. Статут  брака и  семьи  был
серьезно  изменен,  особенно  в  Сирии,  именно путем  подобных  соглашений.
Широкая  возможность таких отступлений, по правде говоря, вызывает сомнения.
В отличие  от мусульман  шиитского  толка  сунниты  не допускают,  например,
установления в  этом  вопросе ряда условий,  таких,  как  временный характер
брака  или   режим   общности  имущества  супругов.   Возможность   развития
мусульманского  права путем частных соглашений  не утрачивает  тем  не менее
своего значения. Нет ничего проще (и это  классическая форма), как приписать
индивиду  намерение заключить  договор,  даже  если по существу это является
чистой  фикцией.  Судебная практика мусульманских стран  действовала  именно
таким  образом.  Так, на Яве  религиозный судья  мог допустить существование
торгового общества,  созданного  супругами  с целью обхода брачного  режима,
установленного правом, и применить в данной связи обычай.
     438. Юридические стратагемы  и  фикции. Наряду с обычаем  и соглашением
была  и  другая обходная  возможность  --  применение  юридических стратагем
(hiyal) и фикций. Шариат формалистичен  и требует скорее уважения буквы, чем
духа закона. В результате  многие  нормы  мусульманского  права  могут  быть
обойдены,  лишь  бы  они  не были  нарушены  в  прямом  смысле  слова.  Так,
мусульманское  право  разрешает мужу  полигамию  и развод  с  женой.  Однако
действие  соответствующих  норм  можно  существенно  ослабить,  дав  женщине
возможность потребовать  возмещения  ущерба,  если  муж  развелся с  ней без
достаточных оснований или в полигамной семье обращались с ней не так,  как с
другими женами.  Процентный  заем  запрещен мусульманским  правом, но  можно
обойти это запрещение, прибегнув к двойной купле-продаже или  же предоставив
кредитору в качестве обеспечения пользование имуществом, дающим доход. Можно
также считать, что запрещение процентного займа касается только частных лиц;
банки,  сберегательные кассы и  общества  не  попадают под  это  запрещение.
Аренда земли  запрещена;  можно  обойти это  запрещение,  подставив на место
аренды  институт  товарищества.   Алеаторные  сделки,  в  частности  договор
страхования, запрещены, но не возбраняется  получение премии.  Поэтому можно
застраховаться в страховой  компании  или у немусульманина. Само  запрещение
страхования снимается  при  взаимном страховании, поскольку  в данном случае
акцент переносится на обещание взаимности, которая превращает этот договор в
благотворительный, рекомендуемый.
     439.   Вмешательство   правителя.  Очень   распространенным  средством,
используемым для  приспособления мусульманского права к условиям современной
жизни, является  вмешательство  господствующей в  обществе власти.  Суверен,
идет ли речь о монархе или о  парламенте,  является в исламистском понимании
не   господином,   а   служителем  права.  Он,  таким   образом,  не   может
законодательствовать.  Однако если суверен не  имеет законодательной власти,
он  руководит  государственной  политикой и должен, в частности,  следить за
правильным отправлением правосудия. Мусульманское право признает  законность
регламентирующих  мер,  которые  принимаются  в  данной  связи властями. Эти
полномочия использовались очень широко.
     Даже в  рамках строгой ортодоксии влияние правителей ощутимо. Например,
они  могут   предписать  судьям,  какой  из   толков   следует  применить  к
определенным  обстоятельствам.  Таким путем во многих  странах женщине  было
предоставлено  право  на  развод  по  суду  по  основаниям,  предусмотренным
различными толками. Благодаря действиям власти, запретившей судам признавать
иск,  основанный на  обстоятельствах,  имевших  место  свыше  пятнадцати лет
назад,  в  Турции  появилось  понятие  погасительной  давности,  неизвестное
мусульманскому праву.
     Позднее   египетский  законодатель   установил,  что  суды  не   должны
рассматривать  семейные споры, если брак  не  был  зарегистрирован  в  актах
гражданского состояния или одна из сторон не достигла брачного  возраста.  В
Алжире  полиция  имеет  возможность  закрывать  глаза  на  то,  что  в  кафе
нарушается запрет на употребление алкоголя.
     Возможен  и  прямой  выход за  ортодоксальные рамки. Наряду  с  мерами,
принятыми  в рамках религиозных предписаний, суверен может принимать также и
другие  меры,  выходящие  за  рамки  полномочий,  признаваемых  религиозными
принципами. Теологи, выступавшие по традиции против безбожности гражданского
общества, не выступали против правителей; их реакция была весьма сдержанной,
хотя  по-прежнему  теоретически  признавались  совершенство  и превосходство
мусульманского права.
     440. Новейшая тенденция. Развитие мусульманского права прекратилось в Х
веке нашей эры, когда  отпала  возможность толкования.  Это произошло, чтобы
предотвратить  кризис,  угрожавший  тогда  мусульманскому  миру,  и избежать
нарушения его  единства.  Разрушение  халифата  Аббасидов и  взятие  Багдада
монголами в 1258  году усилили эту  консервативную  тенденцию.  У  некоторых
приверженцев   ислама  возникает   сейчас  вопрос,   следует  ли   сохранять
препятствия развитию мусульманского права, установленные в то время, во всей
их  строгости? Они обращают особое внимание на то, что  лишь очень  немногие
нормы  мусульманского права  прямо основываются на  божественном  откровении
(которое к тому же говорит о том, как следовало вести себя в  VII веке, а не
в наши дни), а большинство норм -- это создание средневековых юристов, образ
мысли которых остался в далеком прошлом.
     Ссылаясь  на  практику первых веков ислама, эти ученые показывают,  что
основатели толков всегда учитывали особые обстоятельства и  уделяли  в своей
системе   место   таким  понятиям,  как  цель  закона,  общественное  благо,
необходимость. Им кажется, что  нет никакой опасности в  возврате сегодня  к
этим критериям при условии, что будут  установлены точные правила  и строгие
методы  толкования,  а  полученные  таким  путем   решения  будут   отвечать
требованиям   общества  и   не   противоречить   ортодоксальности.   Главной
опасностью, угрожающей мусульманскому праву  в настоящее  время, они считают
не  риск разделения ислама, как когда-то, а  риск, что это право-застывшее в
своей неподвижности,  станет теорией обязанностей чисто идеального характера
и  сугубо  теологического значения,  интересующей  только некоторых набожных
ученых, в то время как реальная  жизнь будет управляться законами, все более
отдаляющимися от собственно мусульманских концепций.