кто-то работать в имении...
     И лейтенант ударил кулаком по столу.
     - Моряки  -  это люди! - говорил он. - Но не всякие моряки - люди. Люди
-  это  шведские  моряки.  Все  прочие  моряки,  вместе  взятые,  не стоят и
скиллинга.  Шведский  моряк  -  это  моряк!  Верно  я  говорю или неверно, -
отвечай мне, Якоб из погребка "Веселые приятели"!
     - Я  бы хотел, гере лейтенант, быть моряком! - ответил Якоб. - С вашего
разрешения,  гере  лейтенант, мне бы очень хотелось быть моряком. Если бы вы
шли  в  Архангельск,  я  попросился бы к вам. Все-таки это военное плавание,
гере лейтенант, в котором, несомненно, можно отличиться перед короной...
     Лейтенант  Бремс налил в свою кружку бренди, разбавил его пивом и выпил
залпом.
     - Ты  не  дурак!  -  сказал  он,  стукнув  кружкой  по столу. - Моряк -
хорошая  работа.  У  моряка  порою  в  кармане что-нибудь да позванивает, не
правда ли?
     Якоб кивнул:
     - Конечно, гере! Но настоящий человек - это военный моряк!
     - Ты  умный  парень!  -  сказал Улоф Бремс. - Может быть, в твоей жизни
произойдет перемена...
     Колыванец Якоб смотрел выжидающе.
     - Да!  Или  я  не буду лейтенантом! Вот как! Плесни-ка мне в стакан еще
этой дряни!
     Теперь он выпил бренди, не разбавляя его пивом.
     - Якоб,  ты  долго  будешь  там  сидеть?  -  крикнул трактирщик. - Меня
разрывают на части, а он уселся...
     Якоб  нехотя  пошел  за стойку. Два матроса с фрегата "Божий благовест"
танцевали  новый  танец  -  алеманд.  Один  матрос  изображал  даму,  другой
кавалера.  В  погребке  стоял густой хохот, "дама" очень смешно кривлялась и
показывала  кавалеру  свое благорасположение. А кавалеру, по всей видимости,
она  была  противна,  эта  "дама"  с красным от пьянства носом и разодранным
ухом.
     К  лейтенанту  Бремсу подсел другой лейтенант с яхты "Резвый купидон" -
Юхан  Морат.  Он  был  пьян до того, что не сразу узнал своего старого друга
лейтенанта  Бремса.  Сначала  он  принял  его  за  эконома эскадры, потом за
своего родного брата.
     - Тебе, как я думаю, пора на корабль! - сказал лейтенант Бремс.
     - К черту! - ответил Морат.
     - Ты зол? - спросил Бремс.
     - Да,  зол...  Киты...  какие  киты?  Такие  киты  разве  бывают?  Царь
китов...
     Подручный  трактирщика  Якоб  опять  подсел  к  лейтенантам. Улоф Бремс
выпил еще бренди. Багровый от выпивки Морат ревел хриплым басом:
     - Киты?  Я  не дурак, вот что! Я плаваю шестнадцать лет... Мы идем туда
же,  куда шли. Но нам нужно, чтобы никто не знал... Здесь все свои, слушайте
меня,  если  хотите  знать  правду:  зачем  такому  флоту идти на китобойный
промысел?  Где это видано? Только тупицы или молокососы могут верить сказкам
о китовом царстве...
     - Китовое царство есть! - сказал упрямый Якоб.
     - А я говорю - нет! - крикнул Морат.
     - Но вы все-таки идете на промысел? - спросил Якоб.
     - Да,  парень,  мы  идем  на  промысел! - крикнул краснорожий человек с
серьгой  в  ухе. - И пусть я не буду Билль Гартвуд, если я не вернусь оттуда
богатым, как сорок тысяч чертей с Вельзевулом впридачу...
     За соседним столиком матросы сдвинули кружки:
     - За русское золото в наших карманах!
     - Вечная слава богатому!
     - Да здравствуют архангельские киты!
     - Мы не побрезгуем червонцами царя московитов...
     - Вот  слышите,  что  говорят  люди! - крикнул Морат. - А они-то немало
поплавали на своем веку.
     И лейтенант Морат пошел пить со своими матросами.
     - Все-таки  в  Архангельск? - задумчиво спросил Якоб. - Вы, он говорит,
идете в Архангельск...
     Лейтенант  Улоф  Бремс  плохо  видел  своего  собеседника.  Иногда Якоб
раздваивался  в  его  глазах,  потом  вдруг превращался в самого шаутбенахта
ярла Юленшерну, потом делался очень большим, походил на кита...
     - Гере лейтенант! - попросил Якоб. - Возьмите меня на свой корабль.
     Лейтенант широко улыбнулся, показывая желтые зубы:
     - Нет  ничего  проще,  парень. Имя Улофа Бремса кое-чего стоит на нашем
флоте, клянусь своей шпагой...
     - Вы обещаете, гере лейтенант?
     - Что?
     - Взять меня на свой корабль?
     - Ребята,  - крикнул лейтенант. - Ребята! Этот парень хочет быть нашим.
Вот этот подручный трактирщика желает быть моряком! Что вы на это скажете?
     Матросы  повернулись  к  лейтенанту. Бремс велел Якобу подняться, чтобы
все  видели,  каков  он из себя. Якоб поднялся и спокойным, упрямым взглядом
оглядел трактир.
     - Я  не  пущу  его!  - крикнул трактирщик. - Зачем ему ваше море! Ему и
здесь  недурно.  Эдак,  если  все  пожелают  быть  моряками,  то  кто станет
трудиться на суще...
     Но  трактирщику  не  дали  говорить  - Бенкт Убил друга запустил в него
оловянной   тарелкой,  а  Бирге  Кизиловая  нога  замяукал  кошкой,  которой
наступили на хвост...
     - Ты  должен  хорошо  угостить  твоих  будущих соплавателей! - произнес
лейтенант.  -  Не  пожалей  этим  дьяволам  вашего  пойла, и они станут тебе
добрыми друзьями...
     - Добрыми  друзьями,  -  как  эхо  повторил  Якоб  и  поднял над столом
большую бутыль рома, оплетенную тонкими лозовыми прутьями.
     Матросы,  роняя  скамьи  и табуретки, рванулись к бесплатному угощению.
Якоб  не  жалея наливал кружку за кружкой, и весь этот сброд пил за здоровье
будущего моряка.
     - Пусть  всегда  десять  футов  воды под килем! - засыпая в своем углу,
бормотал лейтенант Улоф Бремс. - Надо пить только за десять футов...
     Бубен забил джигу.
     Новые гости вошли в трактир.
     Якоб  стоял,  опершись  плечом  о плесневелую стену, и думал свою думу.
Это сосредоточенное и угрюмое лицо вдруг вывело трактирщика из себя.
     - Ты  опять  ничего  не  делаешь! - крикнул он. - Проклятый моряк! Пока
что  ты  не получил своих денег и рискуешь не получить ни скиллинга, если не