[779], хотя еще не был признан законным государем, назначил  других  лиц  на
эти епархии. Папа отказался утвердить назначения испанского короля и даже не
захотел  употребить  самую  простую  меру  избрания  на  должность,  которая
избавила бы его от отказа государю, сделавшему назначения.
     XVI. В 1709 году Климент XI [780] своим поведением  побудил  Филиппа  V
[781] отослать от своего двора нунция с его трибуналом  и  запретить  всякое
сношение с римской  курией.  В  то  же  время  король  поручил  епархиальным
епископам произносить приговоры по разным  делам,  по  которым  до  тех  пор
прибегали к папе.
     XVII. Были очень сильны распри между Климентом XIII и Карлом III  [782]
по случаю увещательного послания от 30 января 1768 года, выпущенного  против
инфанта дона  Филиппа  Бурбонского,  герцога  Пармского.  Наконец,  едва  ли
найдется король, главным образом из австрийской династии, который не испытал
бы печальных последствий политики Филиппа  II,  унизившегося  до  просьбы  о
прощении и до получения отпущения цензур как подсудный  святому  престолу  и
пособник еретиков. Он очень хорошо знал, что поведение папы несправедливо  и
что такой сильный удар со стороны римской курии, направленный на него  и  на
его отца, мог быть лишь следствием интриг и клеветы. Этот довод  должен  был
бы побудить короля оградить своих подданных от подобных несчастий,  которыми
угрожало существование инквизиции и которых тем  больше  следовало  бояться,
что делопроизводство суда совершалось секретно  против  обвиняемых,  которые
без опоры и без защиты,  подвергались  опасности  потерять  честь,  жизнь  и
имущество.


       Статья вторая

ИНКВИЗИЦИИ САРДИНИИ,  ФЛАНДРИИ,  МИЛАНА,  НЕАПОЖ,  ГАЛИСИИ,  АМЕРИКИ  И
ОКЕАНСКИХ ОСТРОВОВ

     I. Как бы ни были сильны эти доводы, Филипп II не только не  сделал  из
них правила своего поведения, чтобы защитить свой народ  от  инквизиции,  но
решил еще расширить власть трибунала и заставить нести  его  иго  тех  своих
подданных, которые  не  были  испанцами  и  постоянно  оказывали  учреждению
инквизиции самое энергичное сопротивление. В 1562 году  Филипп  II  приказал
сардинской инквизиции строго сообразоваться с правилами  испанского  святого
трибунала в преследовании обвиняемых, хотя ему заметили, что до сих пор были
известны только формы, установленные Фердинандом V  и  представлявшие  собой
несколько менее суровый характер
     II. С не меньшей суровостью отнесся  Филипп  II  к  своим  подданным  в
графстве Фландрском.  Карл  V  в  1522  году  назначил  Франсуа  де  Гульта,
светского советника Брабанта [783], главным инквизитором Фландрии. Адриан VI
(на следующий  год  одобривший  его  назначение)  облек  его  всеми  правами
апостолической  юрисдикции,  с  условием,  что  он  возьмет   членами   суда
священников  и  богословов.  Вскоре  были   назначены   три   провинциальных
инквизитора: старший каноник-монах Иперна [784] для Фландрии  и  подчиненных
ей местностей, первенствующий в духовенстве Монса [785] для Геннегау и декан
Лувена для Брабанта, Голландии и  других  провинций.  Климент  VII  назначил
главными инквизиторами  кардинала  Эверарда  из  Марки,  епископа  Льежского
(Люттихского) и  советника  Франсуа  де  Гульта,  о  котором  я  только  что
упомянул. Эта мера не уменьшила прав других  инквизиторов.  Декан  лувенский
справил в 1527 году несколько аутодафе, причем  присудил  шестьдесят  лиц  к
различным карам, допустив их затем к примирению с Церковью. В 1529 году были
обнародованы страшные указы против еретиков, возобновленные в  1531  году  с
некоторыми смягчениями, удержавшимися впоследствии.
     III. По смерти  лувенского  декана  Павел  III  в  1537  году  назначил
главными инквизиторами его  преемника  по  деканату  и  каноника  Дуса.  Они
вступили в должность с одобрения Карла V, давшего им полномочия  через  свой
совет в Брабанте в 1545 и 1550 годах. В 1555 году Юлий  III  [786]  разрешил
декану и канонику иметь помощников с передоверием  полномочий.  Павел  IV  в
1560 году сделал то же по  отношению  к  первенствующему  из  Валькане  и  к
доктору богословия из Лувена, Мишелю Байо. С 1550 года вое эти  лица  носили
наименование церковных министров.  Карл  V  запретил  им  впредь  называться
инквизиторами вследствие ненависти, внушаемой этим именем народу. Фландрская
инквизиция показала себя крайне суровой  в  начале  своего  учреждения:  она
налагала такие же кары,  как  и  испанская,  но  усиливала  их,  прилагая  к
большему числу случаев. Филипп II умерил деятельность этого трибунала  своим
указом от 28 апреля 1556 года.
     IV. Таково было положение фландрской инквизиции в 1559 году, когда была
получена булла Павла IV, в силу которой, а также  позднейшей  буллы  Пия  IV
были образованы три церковные провинции, все епархии которых были  подчинены
юрисдикции архиепископов  Мехельна  [787],  Камбре  и  Утрехта.  При  каждом
кафедральном соборе учреждались штаты из двенадцати  каноников,  из  которых
трое становились пожизненными инквизиторами. Эта мера явилась первой  искрой
пожара, охватившего Голландию и Соединенные Нидерландские провинции  в  1562
году. Нидерландцы обоснованно утверждали, что  они  терпели  инквизиторов  с
1522 года единственно потому, что смотрели на них как на агентов  временного
характера, но что они никогда не допустили бы постоянного  учреждения  столь
ненавистного института и с таким зловещим  предназначением  для  спокойствия
Нидерландских провинций. Это настроение  народа  обрело  новые  силы,  когда
стало  известно,  что  Филипп  II  проектирует   организовать   восемнадцать
епархиальных инквизиций во Фландрии по плану испанской  инквизиции,  которая
уже давно считалась в  Германии,  Италии,  Франции  и  Нидерландах  кровавым
трибуналом.
     V. Следовало  тем  более  опасаться  этого  события,  что  в  Голландию
прибывало множество испанцев, бежавших от инквизиции.  Эта  эмиграция  стала
особенно значительна с  1550  года,  когда  были  запрещены  как  содержащие
взгляды  новых  еретиков  многие  издания   Библии   на   испанском   языке,
напечатанные в Голландии. Таким образом, несмотря  на  упорство,  с  которым
Филипп II старался учредить инквизицию во Фландрии,  он  не  только  не  мог
достичь этого, но и потерпел поражение в попытке сохранить за  нидерландской
инквизицией форму правильного, публичного и уставного трибунала, похожего на
другие церковные суды, каковым он был до сих  пор.  Фламандцы  [788]  упорно
отвергали  все,  что  было  похоже  на  инквизицию  или  напоминало   им   о
существовании  системы  преследований,  направленных   против   приверженцев
религиозных взглядов, противоположных  вере  римских  католиков.  Вследствие
этого  невозможно  было  учредить  при  каждом  кафедральном   соборе   трех
каноников-инквизиторов,  о  которых  я  говорил,  несмотря   на   формальное
намерение римской курии, выраженное в ее буллах. Это сопротивление возмутило
деспотизм Филиппа, и его упорство  явилось  причиной  затяжных,  страшных  и