будет выдан другому на смерть и  будет  просить  неволи  вместо  смерти;  4)
женитьба на невольной женщине и выход замуж за невольника. В  двенадцатом  и
тринадцатом отделах говорится о воровстве: если шляхтич в первый  раз  будет
обвинен в воровстве  без  поличного,  то  обвиненный  должен  очистить  себя
присягою; если будет обвинен в другой раз также без поличного, тогда присяга
одного его уже недостаточна; с ним вместе должны  присягнуть  два  шляхтича,
пользующиеся  доброю  славою;  при  третьем  обвинении  должны  присягать  с
обвиненным шесть шляхтичей; а при четвертом  обвинении  обвиненного  вешают.
Вора с поличным пытают три раза в один день, и если он с пытки не повинится,
то обвинитель должен заплатить ему за каждую муку по полтине грошей; если же
он умрет на пытке, не повинившись, то обвинитель платит за  него  головщину,
смотря по званию умершего; если обвиненный в силу чародейства  не  чувствует
мук  на  пытке,  то  обвинитель  присягает   и   получает   от   обвиненного
вознаграждение за покраденные вещи. Гораздо прежде  издания  статута  король
Сигизмунд с панами радами постановил о пересуде: если кто на ком  что-нибудь
ищет и не доищется, тот, на ком искали, не платит пересуда; но если  кто  на
ком ищет и доищется, то выигравший  дело  платит  пересуд:  от  рубля-десять
грошей, от десяти рублей-рубль грошей, от ста рублей -десять рублей грошей.
     Касательно народного права замечателен договор новгородских и псковских
наместников с ливонскими немцами в 1509 году; прежде,  сказано  в  договоре,
когда ехал новгородский посол к магистру, то  магистров  проводник  в  Нарве
брал с него  по  рублю;  точно  так  же  и  новгородский  проводник  брал  с
магистрова посла в Иван-городе по рублю; теперь этого рубля не брать с обеих
сторон, давать проводника безденежно; так же в Новгороде до сих пор брали  с
магистрова посла и в ливонских  городах  с  новгородского  посла  подворное;
вперед послам с обеих сторон давать подворье даром.  В  договоре  1521  года
определено: если будет тяжба у Новгорода с немцем в  каком-нибудь  ливонском
городе, то тут же дело решается, если предмет спора не выше  десяти  рублей;
если же иск больше чем в десяти рублях, то новгородца с немцем  в  ливонских
городах не судить, но отдать ответчика-новгородца на поруки или держать  под
стражею и дать знать об этом наместникам новгородским, которые положат срок,
когда обоим тяжущимся стать на съезде, на реке Нарове, на общем  острове;  к
этому сроку оба правительства высылают судей; так же поступать и в уголовных
случаях: немца в Новгороде, а новгородца в  Немецкой  земле  не  казнить,  а
ставить на съезде перед общими судьями. Если на общем суде присудят крестное
целованье, то целовать ответчику. В договоре  с  ганзейскими  городами  1514
года определено: потерпят новгородские купцы на море  какой-нибудь  вред  от
лихих людей и эти лихие люди будут из 70 городов ганзейских, то  70  городов
ищут лихих людей и, нашедши, казнят смертью,  а  товар  новгородский  отдают
новгородским купцам; если лихие  люди  будут  не  из  70  городов,  то  ищет
правительство новгородское; потерпит вред немецкий купец  на  земле  и  воде
новгородской, то наместники  новгородские  ищут  лихих  людей  и,  сыскавши,
казнят их смертию, а товары отдают купцам.  Услыхавши  о  таких  случаях,  о
разбоях, купцов новгородских не сажать в  тюрьму  в  семидесяти  городах,  а
немецких  купцов  не  сажать  в  тюрьму  в  новгородских  городах.   Положит
новгородец с немцем товар на одно судно и случится с этим  товаром  беда  на
море, то оставшимся товаром делиться новгородцу с немцем  без  хитрости,  по
крестному целованию; прибьет новгородское судно ветром  к  немецкому  берегу
или немецкое судно к новгородскому берегу, то суда эти, обыскав, отдавать на
обе стороны, а брать с них перейма от десяти рублей по рублю. В  переговорах
с императорским послом Герберштейном великий  князь  велел  высказать  такое
положение относительно безопасности послов: "В обычае меж великих  государей
послы ездят и дела меж их делают по сговору на обе стороны, а силы над  ними
никоторые не живет. От прародителей наших, и при отце нашем, и  при  нас  от
королей польских послы ездили и дела  великие  делывались  на  обе  стороны,
уговоря. Да как придет на добрый конец, и  они,  дела  сделав,  без  зацепки
прочь пойдут; а которые дела не придут на  доброе  согласие,  и  они  и,  не
сделав дела, прочь пойдут безо всякие ж зацепки". Но в отношении  к  татарам
это правило, как мы видели, не соблюдалось.
     Заметим некоторые случаи Василиева княжения,  которые  могут  дать  нам
понятие о нравах и обычаях времени. В летописях записаны подробно  церковные
торжества, в которых великий князь принимал самое деятельное  участие.  Так,
при  описании  отпуска  святых  икон  во  Владимир  после  их  возобновления
говорится, что великий князь праздновал тот день светло и радостно с  высшим
духовенством, князьями и боярами, пир устроил большой, милостыню священникам
и нищим роздал на город. В 1531 году  великий  князь  по  обещанию  построил
церковь Иоанна Предтечи на старом Ваганькове: сам первый начал работать,  за
ним плотники; церковь выстроили в один день и в тот же самый день  освятили;
великий князь присутствовал  с  семейством,  боярами  и  множеством  народа,
вероятно, Василий исполнил  этим  обет  свой,  данный  пред  рождением  сына
Иоанна. Освящение церкви в селе Коломенском  великий  князь  праздновал  три
дня, дарил митрополита и  братьев  своих.  В  памятниках  все  чаще  и  чаще
встречаются  известия  о  братчинах,  или  складчинных  пирах,   по   случаю
праздников. В своем месте было  замечено,  что  происхождение  этого  обычая
надобно искать во временах дохристианских. По  особым  условиям,  о  которых
будет речь ниже, братчины или братства в Юго-Западной  Руси  получили  после
особенное развитие и значение.
     В 1525 году судил суд великий князь Василий; тягались из  Юрьева  новой
слободки митрополичьи крестьяне, Климко Насонов  и  товарищи  его  с  людьми
Акинфа Чудинова-Козлом, Сухим, Хромым и другими; Климко жаловался: "Козел  с
товарищами загнали у нас с поля животину, четыре коровы да двадцать овец,  к
себе в деревню; и я, Климко, с товарищами приехали к тому Козлу бить  челом,
чтоб нам животину нашу отдали, но Козел  с  товарищами  начали  нас  бить  и
собаками травить; я, Климко,  с  двумя  товарищами  поутекали,  но  третьего
товарища, Добрынку Андреева, Козел и его товарищи убили до смерти и неведомо
где дели, а всего грабежу у Добрынки и с нашею  животиною  взяли  на  четыре
рубли и на  шестнадцать  алтын".  Ответчики  и  господин  их  Акинф  Чудинов
запирались и хотели с своей стороны обвинить истцов, но обвинений  своих  не
могли доказать,  почему  великий  князь  их  обвинил  и  велел  на  Козле  с
товарищами взыскать 4 рубли 16 алтын да за Добрынкину убитую  голову  четыре
рубли, да за долг, который остался на Добрынке, и судебные убытки  и  отдать
Климку с товарищами. -  В  1513  году  великий  князь  дал  такой  приказ  в
Белозерские волости старостам, десяцким и всем крестьянам: "Били  мне  челом
старцы Ниловой пустыни, чтоб мне велеть их беречь от воров и от разбойников:
и вы бы их берегли от лихих людей, от воров и от разбойников, накрепко, чтоб
им не было обиды ни от какого человека. А который старец начнет жить у них в
их пустыне бесчинно, не по их уставу, и я им велел того старца выслать  вон;
а не послушает их старец, от них вои не пойдет по моему приказу, и велят вам
старцы того чернеца выслать вон, вы бы его выкинули вон, чтоб у них не жил".
- Из жития св. Даниила Переяславского узнаем, что на дороге между Москвою  и