одолел, стольный город его взял и царевича Маметкула пленил. Строгановы дали
знать об этом царю, который за их службу и раденье пожаловал Семена городами
- Солью Большою на Волге и Солью Малою, а  Максиму  и  Никите  дал  право  в
городках и острожках их производить беспошлинную торговлю как им самим,  так
и всяким приезжим людям. Козаки от себя прямо  послали  несколько  товарищей
своих в Москву известить царя об усмирении Сибирской земли. Иоанн  пожаловал
этих  козаков  великим  своим  жалованьем  -  деньгами,  сукнами,   камками;
оставшимся в Сибири государь послал свое полное  большое  жалованье;  а  для
принятия у них сибирских городов отправил воевод - князя Семена  Болховского
и Ивана Глухова. Касательно отправления этих воевод в Сибирь  до  нас  дошла
царская грамота к Строгановым от 7  генваря  1584  года:  "По  нашему  указу
велено было князю Семену Болховскому взять у вас, с ваших острожков, на нашу
службу, в сибирский зимний поход, пятьдесят  человек  на  конях.  Но  теперь
дошел до нас слух, что в Сибирь зимним путем на конях пройти  нельзя,  и  мы
князю Семену теперь из Перми зимним путем  в  Сибирь  ходить  не  велели  до
весны, до полой воды, и ратных людей брать у вас также не велели. Весною  же
велели взять у вас под нашу рать и под  запас  пятнадцать  стругов  со  всем
струговым запасом, чтоб струги подняли по  двадцати  человек  с  запасом;  а
людей ратных, подвод и проводников брать у вас не велели и обиды вашим людям
и крестьянам никакой делать не велели. Так вы бы тотчас велели изготовить  к
весне струги чтоб за ними воеводам в ваших острожках и часу не мешкать. А не
дадите судов тотчас и нашему делу учинится поруха, то  вам  от  нас  быть  в
великой опале". Это распоряжение Иоанна относительно Сибири было  последнее:
он не дождался вестей ни о судьбе Болховского, ни о судьбе Ермака.
     Еще будучи только 43 лет, в 1573 году Иоанн  говорил  литовскому  послу
Гарабурде, что он уже стар. Действительно, такая страшная жизнь,  какую  вел
Иоанн, такая страшная болезнь, которою страдал он, должны были состарить его
преждевременно. Несчастная  война  с  Баторием,  потеря  Ливонии,  унижение,
претерпенное Иоанном, должны были также разрушительно подействовать  на  его
здоровье. Наконец, сюда присоединялось  невоздержание  всякого  рода  против
чего не могло устоять и самое крепкое телосложение. Мы видели, что по смерти
Анастасии Иоанн сватался к сестре польского короля,  но  сватовство  это  не
имело успеха; Иоанн обратился в сторону противоположную, на Восток, и в 1561
году женился на дочери черкесского князя Темрюка,  которой  при  крещении  в
Москве дали имя Марии. Выгода жениться не на русской особенно при  тогдашних
обстоятельствах, и красота черкешенки  могли  прельстить  Иоанна;  но  легко
понять, что он мог выиграть в нравственном отношении от  союза  с  дикаркою.
Мария умерла в 1569 году. В 1571 году Иоанн решился вступить в третий брак и
выбрал в невесты Марфу Собакину, дочь купца новгородского; но молодая царица
не жила и месяца. Иоанн не любил сдерживаться  никакими  препятствиями  и  в
начале 1572 года вопреки уставу церковному женился в четвертый раз, на  Анне
Колтовской: он призвал архиереев, архимандритов, игуменов  на  свой  царский
духовный совет и молил о прощении и разрешении четвертого брака, потому  что
дерзнул  на  него  по  следующим  причинам:  женился  он  первым  браком  на
Анастасии, дочери Романа Юрьевича, и жил с нею тринадцать лет  с  половиною,
но вражиим наветом и злых людей чародейством  и  отравами  царицу  Анастасию
извели. Совокупился вторым браком, взял за себя из черкес пятигорских девицу
и жил с нею восемь лет, но и та вражиим коварством отравлена была.  Подождав
немало времени, захотел вступить в третий брак, с одной стороны,  для  нужды
телесной, с другой - для детей, совершенного возраста не достигших,  поэтому
идти в монахи не мог, а без супружества в мире жить  соблазнительно;  избрал
себе невесту, Марфу, дочь Василия Собакина, но враг воздвиг  ближних  многих
людей враждовать на царицу Марфу; и они отравили ее, еще когда  она  была  в
девицах; царь положил упование на всещедрое существо божие и  взял  за  себя
царицу Марфу в надежде, что она исцелеет; но была  она  за  ним  только  две
недели и преставилась еще до разрешения девства. Царь много скорбел и  хотел
облечься в иноческий образ; но, видя христианство распленяемо и  погубляемо,
детей  несовершеннолетних,  дерзнул  вступить  в  четвертый  брак.   Царские
богомольцы, архиепископы и епископы, видя такое царево смирение  и  моление,
много слез испустили и на милосердие  преклонились.  Собравшись  в  соборной
церкви Успения,  они  положили:  простить  и  разрешить  царя  ради  теплого
умиления и покаяния и положить ему заповедь не входить в церковь  до  Пасхи;
на Пасху в церковь войти, меньшую дору и пасху вкусить, потом стоять  год  с
припадающими; по прошествии года ходить к меньшой и к  большой  доре;  потом
год стоять с верными и, как год пройдет, на Пасху причаститься святых  тайн;
с следующего  же,  1573  года  разрешили  царю  по  праздникам  владычным  и
богородичным вкушать богородичный хлеб, святую  воду  и  чудотворцевы  меды;
милостыню государь будет подавать, сколько  захочет.  Если  государь  пойдет
против своих неверных недругов за святые  божии  церкви  и  за  православную
веру, то ему епитимию разрешить: архиереи и весь освященный собор возьмут ее
тогда на себя. Прочие же, от царского  синклита  до  простых  людей,  да  не
дерзнут на четвертый брак; если же кто по гордости  и  неразумию  вступит  в
него, тот будет проклят. Но Иоанн жил в четвертом браке не более  трех  лет:
Колтовская заключилась в монастыре. Не имеем права двух наложниц царя,  Анну
Васильчикову и Василису Мелетьеву, называть царицами, ибо он не  венчался  с
ними, и в современных памятниках  они  царицами  не  называются  в  пятый  и
последний раз Иоанн венчался в 1580  году  с  Мариею  Федоровною  Нагою,  от
которой имел сына Димитрия;  но  мы  видели,  что  он  считал  делом  легким
расторгнуть этот брак и сватался к англичанке. Во время пребывания Поссевина
в Москве Иоанн исповедовался, но не  приобщался  вследствие  того,  что  был
женат на пятой жене.
     Привычка давать волю гневу и рукам не осталась без страшного наказания:
в ноябре 1581 года, рассердившись за что-то на старшего сына своего, Иоанна,
царь ударил его - и  удар  был  смертельный.  Мы  сказали:  за  что-то,  ибо
относительно причины гнева свидетельства разноречат; у псковского  летописца
читаем: "Говорят, что сына своего, царевича Ивана, за то поколол жезлом, что
тот стал говорить ему об обязанности выручить Псков  (от  Батория)";  то  же
самое повторяют некоторые иностранные писатели; но Поссевин, бывший в Москве
спустя только три месяца после события, рассказывает, что убийство произошло
вследствие семейной  ссоры:  царевич  вступился  за  беременную  жену  свою,
которую отец его прибил. По свидетельству того же Поссевина,  убийца  был  в
отчаянии, вскакивал по ночам и вопил; собрал  бояр,  объявил,  что  он  убил
сына, не хочет более царствовать, и так как  оставшийся  царевич  Феодор  не
способен править государством, то пусть подумают, кто из бояр достоин занять
престол царский. Бояре, опасаясь, чтоб это предложение  не  было  хитростию,
объявили, что они не хотят видеть на престоле никого, кроме сына царского, и
упрашивали самого Иоанна не покидать правления.
     Не с большим два года прожил Иоанн по смерти сына; в начале  1584  года
обнаружилась в нем страшная болезнь  -  следствие  страшной  жизни:  гниение
внутри, опухоль снаружи. В марте разосланы были по  монастырям  грамоты:  "В